Пятнадцатый император, который видел народы, лишенные милости богов наших, принес знание мира иного[10] и, очистив их от скверны людей этих, даровал дары ума человека[11]… И видели люди земли молитвы за морской далью, и приносили они на землю эту учение новое, что выравнивало богов страны Ямато…

Несущий истину сквозь время Джирайя…

Рычание зеленокожого демона пробудило меня ото сна. Печать, снова начавшая набирать силы, не пропускала охранников Ада в мою обитель, что смело можно назвать переменным пунктом. Ибо за дверью, возле которой я отдыхаю, находится мир отца моего. Чтобы попасть туда, нужно всего лишь потянуть ручку – из и вне.

И этот год прошел в полной тьме, освещенной огнями Ада.

Сноски:

[1] отец Ямато-Такэру-но Микото.

[2] циклическое летоисчисление дзиккан (1 цикл равен 60 годам).

[3] мавзолей, где покоится Кэйко.

[4] завершил административно-территориальную реформу своего отца.

[5] намек на убийство в результате восшествия на престол государя Тюая.

[6] приблизительно 20 лет.

[7] Тюая был убит в год Корейского похода государыни Окинага-тараси-химэ в Силла.

[8] японцев.

[9] одно из Трёх корейских государств.

[10] достижений материковой цивилизации.

[11] имеются в виду первые сведенья о буддизме, принесённые странствующими монахами.

========== Свиток третий. Часть первая: «Сказание о реке, подобной времени». ==========

Время, что течет, словно вода… со дна глубокого прошлого выступал камень, что не хотел исчезать. Течение очистило его от песка минувших дней, и именно от него я услышал правдивую историю о четвертом знаке, который затерялся в лесах Никко. Историю о создании нити судьбы, написанной со слов бога камня, что живет возле водопада.

В девятом месяце второго года правления императора Одзина[1], вблизи селения, принадлежавшему удзи[2] края этого, девочка, младшая дочь Сакуры[3], отца пятерых детей, искала пищу братьям своим. И среди леса, что был полон еды, дитя смертного увидело странный камень, возле которого не было ничего живого, лишь засохшие лепестки деревьев и истощенные земли.

- Камешек, что лежишь ты среди листьев мертвых, почему твою печаль могу почувствовать даже я, ребенок человека земного?

Но ответа не последовало. Тогда дочь Сакуры еще раз спросила:

- Камень, что лежишь ты в печали среди листьев засохших, почему твой гнев может почувствовать даже дитя человека?

Но и на этот раз камень оставил слова при себе. Тогда девочка подошла ближе.

- Слышишь ли ты меня, камень, что так одинок?

Но ответ так и не последовал.

- Если ты так одинок, что не знаешь речи людской, я научу тебя…

Девочка подняла камушек и притиснула его к своей груди. Пусть он услышит биение её сердца. И поймет – он не одинок.

Несущий истину сквозь время Джирайя…

…сквозь тьму, в которой время от времени виднеется огонь Ада, я увидел трещины, ко мне пробивался свет.

…сквозь черную материю прорывался дневной свет, сыпался словно песок. Печать, поставленная жрецом, рушилась. Кто-то постучался в двери.

- Открой.

Сквозь скважину пробивался свежий воздух… Призрачное явление другой реальности, я уже успел позабыть, как оно выглядит. Волосы немного приподнялись – ветер постарался?

С дверей посыпалась пыль, они так стары, что от одной встречи с тем миром могут пасть.

- Открой же, - послышался голос, ветер ли это?

Дверь можно открыть только извне, но почему-то моя ладонь легла на ручку и потянула последний барьер на себя.

Вместе с ветерком на меня навалилась…

- Простите, - навалилась девчонка. – Я… я подумала, что… - через каждое слово запинается, а лицо приняло окраску, подобную её волосам. – Извините, что потревожила…

Девчушка поднялась, чтобы тут же упасть на колени и начать биться головой о землю. Наверное, в этом веке так просят прощение.

- Поднимись, - но человеческое дитя замерло, словно статуя. – Поднимись с колен, - ребенок вздрогнул, но ничего не сделал. Значит, слова не помогут, схватив её за локоть, я насильно поднял девчушку. – Зачем ты открыла дверь в знак?

- Я, - кажется, её начало трясти, неужели страшно выгляжу? Насколько изменился за пребывание здесь, что меня начали бояться дети? – Я… - она глянула на мою руку, что продолжала крепко сжимать локоть. Понял. Отпустил. Она потерла место, где только-только была моя ладонь. Неужели так больно? – Мне показалось, что камень был очень, - и, взглянув мне в глаза, девчушка снова замолчала, хотя скорее просто не смогла больше ничего выдавить.

Вздохнул. Чертовы жрецы, не смогли спрятать знак настолько хорошо, чтобы уберечь детей от беды.

- Ты знаешь, кто я? – девочка помахала головой. Значит, нет. – А знаешь, что обозначает этот камень? – тоже нет. И что мне с ней делать? Связь, которую создал ребенок, открыв двери, невозможно разорвать так легко, как тьму светом.

Кажется, в свои раздумья я слишком углубился, ибо девчонка уже набралась смелости спросить:

- Кто же вы?

- Хм, - ухмыльнулся, пора страшных сказочек. – Хранитель четвертого знака, Вестник смерти, - что ж, дети не изменились за это время – на её лице можно прочитать ужас. – И, открыв эту дверь, ты стала тем, кто держит в своих руках ключ, - кажется, не поняла. Нужно объяснять. Чертовы жрецы, не могли лучше спрятать знак? – Ключ, открывающий двери, твои слова создали его. И теперь, - девчонка побледнела, эх, а я уже привык к её щечкам розового оттенка. – Душа, что создала ключ, навечно связана с четвертым знаком.

- Я… - девчонка попыталась взять себя в руки. – Это никак нельзя исправить? То есть, как же мне быть.

- Твоя душа всегда будет тянуться к двери, ибо ключ находится в твоей душе. В этой и последующих жизнях.

- Навсегда-навсегда? – переспросил ребенок.

- Пока все созданное Творцом не соединится с ним. Хотя, - язвительная ухмылка. – Даже тогда мы будем связаны, ибо станем едины с Всевышним.

- Мне страшно, - призналось человеческое дитя.

- Это можно понять, - подошел немного ближе. – Ты связала свою душу с тем, что плохо спрятали. Мало того, ты выбрала не самый лучший камень. Знак смерти приносит только смерть, - на её глазах заблестели соленые капельки, и они покатились.

- Я всего лишь хотела помочь камешку не быть одиноким, я ведь просто хотела… - слёзы ребенка, ненавижу их. Тем более, девчонок, которые сами во всем виноваты. – Что мне делать?

- Оставить знак в этом лесу и больше никогда не приходить сюда, не вспоминать и не пытаться что-то изменить, тогда, возможно, проживешь долгую и счастливую жизнь.

- Нет! – Нет? Ты только что хотела от меня избавиться, или эти слёзы не были криком души: «Я хочу вернуть время назад и не встретить тебя». – Я не могу оставить тебя одного. Ты ведь был так одинок, что все вокруг камешка умирало, если… - понял, к чему ты клонишь.

- Если ты не оставишь меня здесь, то умрешь быстрее. Дружить с Вестником смерти - самый короткий путь к могиле.

- Я, - девчонка сомневалась, говорить ли, но, мотнув головой, кажется, решила промолчать. – Пошли вместе, - дитя приподняло правую руку, хотя она дрожала. – Если ты останешься один, то и к тебе придет Вестник смерти. Умереть от скуки - не самая хорошая перспектива.

Ветерок, что гулял по обители хранителя четвертого знака, подтолкнул мою руку. Связь и так уже существует. Некуда мне от нее деваться.

- Я - дочь Сакуры из рода землеробов, - представилась девочка.

- Саске, потомок клана, что… - и, оставив эту историю на потом, просто добавил: - Учиха.

Сноски:

[1] пятнадцатый государь Японии.

[2] другим словом клан.

[3] легенда о Сакуре и его детях (почему цветки сакуры розовые).