— Думай что угодно, только поверь: Кристиане грозит смертельная опасность.
— В этом у меня сомнений нет.
— Она пострадала по нашей вине, нужно выручать её.
— Может, звякнем в полицию?
— Полиция не поможет… — я сел на стул, обхватил голову руками и попытался сконцентрироваться. — Полина, а ты как бы поступила в подобной ситуации?
— Сначала предупредила бы родителей, что приду позже. Иначе нас самих пойдут искать с полицией.
Идея была хорошей. Набрав номер, я, стараясь говорить более уверенно, попросил папу разрешить мне переночевать у Панкратова. Он не знал, конечно, что родители Тима уехали, и потому, подумав, разрешил. Я обрадовался и стал спешно надевать обувь.
— Что дальше? — спросила Толкачёва.
— Кристиана говорила, что все соберутся в сквере на углу Пионерской да Кутузовской. Я иду туда.
— А затем?
— Беспонятия. — Надел куртку и застегнул. — Решу там.
— Пойду с тобой. Вы, мальчишки, наверняка что-то да учудите. Я подстрахую тебя. Погоди, лишь предупрежу бабушку, чтобы не искала меня.
— Благодарю. Вместе у нас всё выйдет.
Толкачёва с трудом закрыла пострадавшую от отмычки охотницы дверь, и мы спустились на улицу. Время было 18:30 вечера.
Обычно в такое время сквер пересекали люди, идущие с работы, но сегодня он напоминал зловещий угол необитаемого острова. Мимо нас пробежали две здоровенные собаки. Сопровождал их на поводках мужчина. Собаки добежали до границы сквера и остановились, шерсть их вздыбилась. Они поджали хвосты и глухо рычали, пятясь назад.
— Невероятно! — пробормотала Толкачёва. — Акуличев, ты когда-либо видел напуганных до полусмерти псин? Им же не ведом страх…
— Ларса! Сената! Ко мне!
Мужчина намотал поводки на руку и потащил их к скверу. Пройдя пару шагов, он остановился под фонарным столбом. Его лицо исказилось от страха. Затем вся троица развернулась и бегом кинулась прочь, причём мужчина нёсся впереди, обгоняя своих псов.
Это впечатляло…
— Вот почему в сквере не видать людей! — воскликнула Полина. — Некая сила не пускает их туда. Наверняка она и нас не пропустит.
— Мы должны попытаться.
Стало холодать. Заморосил мелкий дождь, похожий на туман. Холод пробирал до костей и растворял остатки тепла. Толкачёва вздохнула и двинулась к мокнущим под дождём деревьям.
Остановившись, поманила меня рукой. Я сделал пару шагов. С каждым движением непонятная тревога всё сильнее завладевала сознанием и парализовала волю.
За прозрачной границей нас ожидали безумие и паника. И всё-таки я, преодолевая страх, шагнул под тень облетевших крон.
Наваждение ушло. Мокрый асфальт блестел и отражал свет фонарей, тихо опадали на землю последние листья, отяжелевшие от влаги. Было тихо, холодно, спокойно. Около меня стояла Толкачёва. Я чуть освоился и, стряхнув остатки пережитого страха, осмотрелся и прикинул, в какую сторону нам лучше пойти.
— Поль, — ты хорошо помнишь расположение сгоревшего дома? — Она кивнула. — Тогда отведи меня туда, где раньше возвышалась башня.
По словам Вити Барышева, именно там, под небольшой башней, украшавшей здание, и располагалась точка соприкосновения миров. Проход, который вёл в бездну. Если это утверждение соответствовало действительности, то Орса непременно пришла бы туда, чтобы провести обряд. Пока Толкачёва оглядывала округу, намечая дальнейший путь, заросли зашелестели, и на дорогу вышел худой, затянутый в блестевшую от дождя тёмную кожу мужчина. В его облике было что-то знакомое.
— Эй, ребята, вы тоже собрались на вечеринку?
— Мы знакомы? — удивился я.
— На клеточном уровне. Мне хорошо известен твой анализ крови.
— Иран?
— Да. — Он протянул широкую ладонь с заострёнными ногтями тёмного цвета. — Ушёл с работы и ощущаю себя намного лучше.
Я заулыбался, пожал его ледяную ладонь и лихорадочно соображал, что задумал этот неуравновешенный, вспыльчивый тип.
Ощутив мою тревогу, он усмехнулся:
— Расслабься. Сегодня у меня иная охота. Я ищу маленького гада, который пытался убить меня. В новогоднюю ночь для него отыщется хороший сюрприз!
— Вы о Паше?
— Там, на ферме, я едва не сгорел заживо. Но дело вовсе не в этом. Мальчик чересчур рьяно взялся за дело. Когда пацан вырастет, будет хуже Кровавой Алексы. Хочу заранее избавиться от головной боли.
— Откуда вам знать, что Паша в сквере?
— Сегодня тут будет крутая гулянка. Ставки высокие, но мне начихать на них. У меня игра своя.
— Охотница взяла в заложники Тиму Панкратова и Кристиану. Это высокая, красивая вампирша с тёмными волосами. Возможно, вы знаете её?
— Знаю ли я Кристиану?! — Иран поглядел на меня удивлённо, а затем рассмеялся. — Знаю ли я Кристиану Орсини? Да я её 10 лет опекал, учил уму да разуму, но, видать, впустую.
— Так это вы её сделали такой?
— Какой? — Глаза Ирана заискрились нечеловеческим и жёлтым огнём. — Вечно молодой, сильной, не знающей усталости с болезнями, обладающей немеркнущей красотой?
— Мёртвой.
— За всё нужно платить, милок. Теперь она бы потеряла большую часть своей привлекательности, а ещё годов через 20 превратилась бы в уродливую старушку, никому не нужную развалину. Сознайся, вы с дружочком мечтаете о ней? Влюблены? Я выбрал Кристиану среди многих, потому что знал, она достойна вечной молодости. Она сведёт с ума не одно поколение глупых мальчишек.
— Боюсь, что этого может не случится. Кровавая Алекса собирается разделаться с ней в ближайшее время.
— Блять! Почему ты раньше молчал?
— Знаете что, я изначально говорил, что Кристиану захватила охотница.
Иран не слушал меня. Известие так потрясло и возмутило его, что он совсем утратил равновесие души и готов был сокрушать что угодно у себя на пути.
— Я прикончу их без всякого оружия! Всех! Алексу — первую! Она посмела обидеть мою Кристиану! — Иран смело пошёл по дороге, но остановился и обернулся: — Не стой у меня на пути и не ходи за мной. Это дело не смертных.
— Кто он? — поинтересовалась удивлённая Толкачёва, когда мужчина с хищными движениями льва скрылся во тьме.
— Ещё один вампирчик. Мы познакомились с ним на скотобазе. Иран там работал медбратом. Как ты думаешь, надо следовать за ним?
— Думаю, особого смысла нет. Он идёт наугад, а нам известно место, куда придёт вся компания, даже и Александра Владимировна со своими заложниками.
Толкачёва была права, и мы согласились с ней, только мне казалось, что чувства Ирана скорее привели бы нас к Кристиане…
***
Видать, скромный сквер города действительно был заколдованным. Обычно он занимал территорию в один квартал, пересекался многими заасфальтированными и протоптанными дорогами, а в центре его располагалась огромная площадка с недостроенным городом аттракционов. Я сказал <<обычно>>, потому что этой ночью сквер преобразился и стал совсем другим — бесконечным, неузнаваемым и загадочным.
Любимые Полиной Толкачёвой логика со здравым смыслом лишились своих сил — по дорогам заколдованного сквера можно было ходить долго, всегда оказываясь не там, где хотелось.
Заветная поляна нам попалась не спроста, когда мы уже отчаялись её найти. Под мелким и непрекращающимся дождём происходила активная деятельность — вампирши готовили к обряду небольшую площадь. Четыре нежити выкапывали из земли мелкие кустарники и разгребали листву, а ещё одна упыриха водилась с кольями и верёвками, видимо, намереваясь вычертить на земле магический круг. Земля, размытая дождями по центру поляны, чуть осела, и около этого места недвижимости стояла сама Орса.
Наконец-то я получил возможность получше разглядеть страшную упыриху — невысокая, немного сутулая, с бледным и невыразительным лицом, она могла просто затеряться среди толпы, если бы не тяжёлый гипнотический взор. Хотя Орса не смотрела в нашем направлении, мне сделалось не по себе.
Казалось, эта вампирша знает про всё и от неё невозможно скрыться.
— Ты не считаешь, что для вечера тут неестественно светло? — шепнула Толкачёва.