Небольшая пешая прогулка до столичной резиденции их семьи после плотного позднего обеда была как нельзя кстати, и молодой человек наслаждался отличной весенней погодой. Империя воевала уже давно, но в столице этого заметно не было. Молодые люди гуляли с девушками по паркам, дети бегали продавали газеты, на рынке всегда было много людей. Ничто не напоминало о временах, когда вражеские войска были в нескольких дневных переходах от столицы, а империя могла исчезнуть. Впрочем, сам Томас таких времен не помнил, так как эти события произошли еще до его рождения.

К резиденции он добрался относительно быстро, охрана на входе знала его в лицо, и никаких вопросов задавать не стала. Дворецкий встретил его у входа, подхватил одежду и провел до кабинета отца.

Томас аккуратно постучал, дождался разрешения войти, и открыл дверь. Его кабинет, и кабинет отца были несравнимы. Если кабинет молодого человека был небольшой комнатой, в которой он хранил документы и мог в спокойствии работать, то у его отца это было все сразу — и небольшая библиотека, и отдел для бухгалтерии и важных документов, стол для переговоров, небольшой столик с креслами возле камина для удобного распития алкоголя и обсуждения вопрос в другой обстановке. Любой предмет в этом кабинете можно было сравнить с аналогичным в кабинете Томаса, и предметы из кабинета Томаса проигрывали по всем параметрам. С другой стороны, он себя утешал тем, что редко кого принимает в своем кабинете, и обычно это доверенные ему люди, а не возможные противники.

— Томас, — коротко из-за стола поздоровался с ним его отец, не поднимая взгляда от бумаг. — У тебя что-то срочное?

Отец выглядел неплохо для своих семидесяти пяти лет. Обычно ему давали на десять, а то и пятнадцать лет меньше его реального возраста. И если физическая форма у него была и не лучшей, потому что тело постепенно начинало сдавать позиции, то ум его был ясным и твердым, как алмаз.

Молодой человек не стал заходить издалека, потому что знал, что его отец любит короткое и четкое изложение информации. Томас подал информацию буквально слово в слово, он избегал любых догадок и своих советов, даже после описания одежды и внешнего вида говоривших, он не стал выдвигать свои предположения «кто есть кто». Закончил он информацией от трактирщика, и замолчал.

Отец некоторое время молчал, обдумывая слова сына, а затем поднял взгляд.

— Это интересная информация, спасибо. Я проверю ее, и если дело стоящее, то семья им займется. У тебя гибкий ум, Томас, тебе стоило бы пойти в политику.

Молодой человек скривился. Они много раз обсуждали этот момент еще во время его

— Я не стану политиком, отец. Мы это много раз обсуждали.

— Да, — он внимательно посмотрел на своего сына. — Ты не забыл, что вечером тебе дуэль назначили?

— Что? — удивился молодой человек. Про дуэль он не забыл, но и суток не прошло, а свидетелей почти не было. — Но как ты…

— Я возглавляю семью, которая является опорой императора, и с высокой долей вероятности станет следующим императорским родом, — он посмотрел сыну в глаза. — Я помогаю ловить врагов империи как в столице, так и в других городах. Неужели ты думаешь, что я не узнаю что происходит с моими детьми? Ты же не забыл, что я — граф Дерби?

— Не забыл, — Томас смиренно опустил глаза вниз, но никакой смиренности в них не было. — Не я первый начал, и он заплатит за свои слова.

— Тебе не пять лет! — хлопнул глава семейства Дерби ладонью по столу. В любых переговорах он был сдержан, холоден, и почти никогда не позволял эмоциям брать верх, но в общении с семьей он никогда не сдерживался и показывал свои настоящие эмоции. — Мне все равно кто первый начал! Задумайся хоть на секунду о том, что ты не просто молодой дворянин. Ты член одной из самых влиятельных семей империи.

— Самый младший, да, — под нос произнес Томас.

— Да, самый младший, — услышал его граф и согласился. — Младше тебя только девочки, но их в расчет я не беру. К моему глубочайшему сожалению, ты так и не понял, насколько тебе повезло. Младшим сыновьям практически никогда не суждено стать главой семьи, но у них другая судьба — жить своей жизнью.

— Я бы и так ей жил, — возразил Томас.

— Нет, не жил бы! Твой брак с девчонкой Лидсов был намного выгоднее как с политической, так и с экономической точки зрения, а твоя нынешняя невеста была в списке лишь пятой. Но я знал о ваших чувствах и, можно сказать, в ущерб семье подарил тебе счастье. Ты, в отличие от своих братьев, можешь заниматься чем нравится. Они же с детства знали, что выбора у них нет. Политика тебя не коснется, если ты будешь держать себя в руках.

— Но я не лезу в политику! Он оскорбил нашу семью, я в ответ…

— Подожди! — прервал его граф и открыл верхнюю полку своего стола. Достал оттуда исписанный лист бумаги и начал цитировать, перемежая своими мыслями. — «В ответ юный Томас, видимо вспомнив основу благосостояния семьи своего оппонента, известную своим животноводством, заявил, что они овцеё…»… кто?

Граф вопросительно посмотрел на Томаса.

— Не помню такого, — покраснел молодой человек. — Я даже не знал что такое возможно.

— Ну конечно. Я так и подумал, что ты так не мог, — улыбнулся граф и продолжил цитировать. — «В ответ на это заявление сын графа Кэра вызвал на дуэль до смерти Томаса. Кричал про то, что такие оскорбления смываются кровью, и он его проткнет прямо сейчас. Молодой Томас, будучи изрядно пьян, ответил, что он принимает вызов, но оружием выбирает магию. Весь дальнейший вечер компания шумно планировала дуэль. Состоится в понедельник сразу после заката».

— Вот про планирование дуэли правда, — подал голос Томас через полминуты молчания. — А про оскорбление нет.

— Мои агенты не пьют при исполнении. У меня эта писулька, — граф потряс в воздухе бумагой. — Была еще до того как вы по домам разбрелись.

— Да не переживай ты, — легкомысленно отмахнулся Томас. — Я в магии сильнее, да и уверен, что мы вечером сумеем изменить правила дуэли. Договоримся до первой крови, я ему обеспечу небольшую царапину, и разойдемся.

— Не разойдетесь, — хмуро сказал граф. — Не только мои агенты там были, и такое оскорбление действительно смывается кровью. Это ты ко мне сам в гости зашел, опередив моих посланников к тебе на полчаса, твоего же соперника выдернули из кровати с рассветом, привели в чувства и готовят к дуэли всеми силами. Очень сомневаюсь, что такие приготовления делаются для дуэли, итогом которой станет маленькая царапина.

Томас задумался. По сути дела, ситуация не стоила и выеденного яйца. Таких случаев происходило по несколько в неделю, и все они заканчивались одинаково — условия дуэли меняли на нелетальные, а потом оба участника отправлялись в ближайший трактир. Оплачивал обычно победивший. Раз в его случае пошло по-другому, то и причина должна быть.

— Вы что-то не поделили с графом Кэром, но сами друг против друга не выступаете, а орудием мести стали мы, ваши дети, — Томас не спрашивал, он утверждал.

— Верно.

— В таких случаях обычно предупреждают детей, которые не интересуются политикой заранее.

— Досадное совпадение. Пока вы гуляли и напивались в трактире мы с графом Кэром, спорили в узком кругу доверенных императору людей в другом месте. И, как ты выразился, «не поделили что-то», буквально за несколько минут до вызова тебя на дуэль, — граф развел руками и повторил. — Случайно совпадение, которое произошло идеально по времени. Такое бывает.

— А может…

— Нет, я уже проверил. Его дурак действительно сам вызвал тебя. У него не было такой задачи в тот вечер.

— Хм. — Томас еще некоторое время посидел в раздумьях. — Что мне надо делать?

— Рад, что ты не стал действовать самостоятельно. Тебе нельзя его убивать.

— Если дуэль до смерти, то сын графа Кэра будет выкладываться полностью. Я сильнее его, и контроль заклинаний у меня лучше, но если я не буду использовать летальные заклинания, то дуэль сильно осложнится.

— Никто не говорил, что будет легко. С тобой отправится мой врач, на случай, если проиграешь ты.