<p>
- Карррр! - сказала старая знакомая ворона.</p>
<p>
- Угу - ответила Геда. - Согласна. Все к хреновой матери...</p>
<p>
</p>
****
<p>
</p>
<p>
- ... Сжечь!</p>
<p>
- Чего прям огнем что ли? Что прям-таки пожар устраивать? - уныло поинтересовался староста. - может попроще как-то можно?</p>
<p>
Они стояли неподалеку от рынка, где Геда нашла упитанного представителя закона, инспектировавшего вместе с одним из стражников (из тех, которым надуло головы) рыбные ряды. Или как это у него называется. Кто-то украл рыбину или вроде того, Геду это совершенно не интересовало.</p>
<p>
- Нельзя попроще. Ты вообще там был? Внутрь заходил? Это... что бы это ни было, оно скоро распространится и на соседние здания, и пес его знает, что будет дальше.</p>
<p>
- Я, госпожа Фери, правильно ли понял, что вы не в курсе, с чем имеете дело?</p>
<p>
- Я, господин староста, предпочту и не узнавать, если честно. - Геда передернула плечами, вспоминая недавнее посещение дома.</p>
<p>
- Должен заметить, позавчера вы были настроены более оптимистично.</p>
<p>
- Солнышко светило, настроение было хорошее. Нет, серьезно, ты сходи туда, посмотри сам.</p>
<p>
- Да я верю, верю, госпожа Фери ... мне рассказывали, там не очень... Но вот прям таки огнем? Мы ж целый город сжечь можем.</p>
<p>
- Не надо волноваться, соседей попросим наружу, по периметру поставим людей, бочек с водой натаскаем. Кроме того, самое главное, я надеюсь, что смогу проконтролировать пламя. Я, как ты наверное в курсе, немного чародейка, все-таки.</p>
<p>
Геда знала, то, чем она собиралась жечь дом, остановить будет трудновато, но говорить такое в данный момент было бы неразумно.</p>
<p>
- Надеетесь ... ну-ну. - вид у старосты был весьма кислый. - А как мы горожанам это обоснуем?</p>
<p>
- Эту честь я предоставлю вам. Не зря же вас выбрали главным в городе то? Вы по-видимому с народом говорить умеете.</p>
<p>
- Сразу сказал же, что надо сносить. - вздохнул он. - Хренова бабка. Это ведь из-за писанины все, да? Не отвечайте, сам догадался. Взял бы, да запретил бы книги эти все к хреновой матери. Так люди же разноются... причем сами не читают гады, но точно...</p>
<p>
Геда, не став дослушивать, развернулась и ушла, у нее было еще много дел. То, что она задумала, требовало подготовки.</p>
<p>
****</p>
<p>
Весь следующий день и часть ночи Геда была занята, но мало того что она была занята сама, чародейка умудрялась поднять на уши и остальной город (село). Сначала она заявилась в кузницу и затребовала все запасы угля, что там были, перенести к бабкиному дому, одно ведро угля она забрала с собой. Работающие в кузнице напряглись, но послушались. Потом Геда направилась в маленькую церквушку, и опустошила запасы того, что священнослужители называли серой. Сама Геда сказала, что это не сера, а какая-то грязь и чудо, что оно вообще горит. Подумала и добавила, что чудеса это как раз по части церквей. Толпа заворчала. После вся делегация проследовала в местную аптеку, где Геда долго ходила и высматривала что-то на полках, поругавшись несколько раз с аптекарем. А в конце и вовсе, выставив того за дверь собственной же аптеки, заперлась внутри. В окнах было видно, как она натянула новую пару перчаток и самодельную маску принялась над чем-то работать. Впрочем, вскоре она задернула занавески, и что конкретно она там производила, осталось неизвестным. Народ собравшийся перед входом (в Ненртоне особо заняться то было нечем, а тут такое) недовольно гудел, высказывалось мнение, что неплохо бы зазнавшуюся колдунью выставить вон. В конце концов, как мы помним, население Ненртона предпочитало твердую руку закона всяким там колдунам, выселяющих честных работяг из их жилищ и реквизирующих их уголь. Но к действиям переходить никто не спешил, а власть благоразумно в местах деятельности волшебницы не появлялась. Когда в итоге температура кипения народного недовольства дошла до предела, и кто-то подошел уже к двери, в здании громыхнуло так, что у присутствующих заложило уши, а вспышкой из окон прилично так осветило улицу (к тому моменту был уже вечер). Толпа испарилась.</p>
<p>
Поздно ночью Геда вышла наружу с довольно объемным глиняным горшком в руках и направилась в гостиницу, наступая в лужи из-за того что горшкок загораживал обзор, и матерясь себе под нос. Особо наблюдательный человек смог бы подметить, что на одном из пальцев волшебницы больше не было кольца с обсидианом. Впрочем, в Ненртоне таких наблюдательных людей не было. Само огнеопасное мероприятие было демократически решено (единогласно Гедой) проводить утром назавтра. Чародейка полагала, то насколько светло на улице тоже играет роль в происходящем внутри бабкиного дома. Хоть она и не могла бы объяснить какую именно роль и почему.</p>
<p>
****</p>
<p>
Конечно, неспособность объяснить происходящее должна была бы существенно раздражать порядочного ученого, коими, в том числе безусловно являются настоящие волшебники. И Гедомина Фери, как к ней не относись, внесла некоторый заметный вклад в дело развития магической науки. Но все же, она в первую очередь была практиком, ибо маги-теоретики не ползают по лужам разнообразных ненртонов и прочих деревень, выискивая непонятно какую нечисть. Наверное потом, в часы спокойного отдыха где-нибудь в безопасности и комфорте она может и вспоминала, и задумывалась над природой этого неясного явления, но смеем вас уверить, что задумывалась не сильно, и в основном не в исследовательском ключе. Да и вообще, больше ругалась непечатными словами. За свою долгую жизнь Гедомина выучила очень много ругательств, и даже изобрела пару новых. Тоже внесла свой вклад, так сказать. К слову ее вклад в магическую науку во многом состоял в области горючих, сильно горючих, и ну-очень-сильно горючих веществ. Эти достижения народной алхимии и были продемонстрированы собственно народу на следующий день.</p>
