- Чародейка значится, добро. - того было не пронять. - так у меня есть дело по вашей части!</p>
<p>
- А ну-ка! Удиви меня. - подзуживала Геда.</p>
<p>
Приятель алкаша, алкаш-гробовщик, видя, куда клонится мероприятие, предпочел удалиться за угол, откуда вскорости послышались характерные булькающие звуки, больше он благоразумно не показывался.</p>
<p>
- Так у меня это значится, чирей выскочил, прям на заднице. - не унимался его друг. - может вы посмотрите? вы же типа врача, а?</p>
<p>
Над Гедой раздался звук открывающегося окна, наша вчерашняя знакомая служанка, выглянула посмотреть, что происходит.</p>
<p>
- Ты что совсем крышей поехал? - заорала она. - Сейчас как возьму половник, как спущусь. Я тебе покажу, скотина такая! К госпоже волшебнице со своими пьяными непотребствами приставать!</p>
<p>
"Охренеть, отлично получилось пробраться, ни с кем не пересекаясь." - думала про себя Геда, слушая их ругань. Через полминуты, уже немного протрезвевший от такого натиска пьяница, начал разворачиваться, чтобы удалиться, но и чародейка была уже достаточно зла, чтобы не закончивать так просто.</p>
<p>
- Эй, погоди! С чирьем! Это опасная болезнь, нельзя запускать, давай-ка посмотрим, что там у тебя.</p>
<p>
Геда легонько взмахнула рукой, штаны мужика разошлись по швам и сползли вниз, он запутался и шлепнулся прямо в лужу (найти такое место, чтобы упасть не в лужу в Ненртоне не представлялось возможным). Наверху заржала девица.</p>
<p>
- Вот это я понимаю, магия! Будешь знать, козлина! - поливала она незадачливого алкаша.</p>
<p>
"Мда, магическая жизнь у меня цветет, конечно. Очень по-взрослому. АМ бы гордилась." - грустно подумала Геда про себя, очень быстро ей стало стыдно за свою несдержанность.</p>
<p>
****</p>
<p>
В предрассветных сумерках бабкино жилище выглядело не очень приятно, это еще усугублялось тем, что в этот день погода решила побыть по осеннему мрачной и пасмурной. Дом выглядел меньше чем вчера, он словно бы затаился в тенях, которые непонятно с чего именно (солнца то не предполагалось) были особенно черными и густыми. Этой чернотой дом казалось как бы отделялся от соседних зданий, или это соседние здания отпрянули от него, как от чумного. "Это все мое воображение рисует. И плохое настроение." - говорила себе Геда, но так и не решалась войти внутрь. "Карррр!" - громогласно заявила на это огромная ворона, сидевшая на крыше напротив. "Нахер пошла!" - ответила ей девушка. "Карр..." - обиженно произнесла ворона и улетела. "Вот и поговорили." - пробурчала Геда и открыла дверь.</p>
<p>
Она сама не знала чего ожидать, может быть что на нее полезет какое-то страшилище, может что изнутри повалит дым или, что гнилой запах сшибет ее с ног, она ожидала чего угодно, но не произошло ничего. Все было как и до этого, сыро, неприятно, но никакой немедленной опасности чародейка не чувствовала. Геда надела заранее подготовленные перчатки из тонкой кожи, а после из небольшой наплечной сумки она извлекла бережно замотанный сверток, развязав, достала оттуда вполне ординарно выглядящую свечу и ступила внутрь дома. Тьма объяла Геду, она не став медлить, пробурчала себе под нос что-то заклинательное, свеча загорелась. Светила не очень, пламя тряслось как осинка на ветру, и освещала совсем немного пространства, но все-таки свеча горела и свое дело делала. Геда, немного подумала, вздохнула (одна такая свеча стоила как пол ненртона), и зажгла вторую. Так стало более менее возможно работать. Но действовать надо было быстро. Она прошла из прихожей в единственную жилую комнату.</p>
<p>
Гнетущая тишина, на полу между кучами непонятного хлама мечутся тени. Стол затянут будто плесенью, чем-то склизким, неживым. Бумаг нет никаких, нет книг, ничего. Кто-то унес все что было? Или это бабка сама? Нужно искать дальше. Может быть в шкафу? Где-то должны быть ее запасы для копий и всего остального. Темнота висит в углах паутиной, она словно вещественна. Звуки тонут в этой комнате будто в вязком болоте. Cлышно только что с потолка капает вода. Шкаф также вычищен полностью, остались только стопки пустой бумаги и какие-то склянки. Кто-то точно здесь побывал, заметал следы. От каменного пола тащит холодом, хочется уйти, но дело еще не закончено.</p>
<p>
То что вызвало это должно все еще находиться тут. Иначе эффект бы не усиливался с каждым новым днем. Но где? Внизу в пыли и плесени? Или где-то еще? Как же тяжело тут думается, как медленно течет мысль. Свеча дрожит и мерцает, сражаясь с невидимой силой. Тот кто унес все бумаги, обыскал все очевидные места, но источника несчастья не нашел, если и вовсе искал именно его. Может быть бабка догадалась, что сделала что-то не то, и сама попыталась избавиться ... попыталась выкинуть, или уничтожить физически? Может быть сжечь? Неподалеку от печи валяются глиняные осколки, сломанная посуда, видимо бабка упала тут. Но ведь она погибла вне дома? Или нет? Голова отказывается вспоминать. В потухшей печной пасти кучи золы и еще темнее чем в остальной комнате. Половником достать все что там есть, угли, пепел, жженая бумага.</p>
<p>
Как же гадостно копаться во всем этом. Бесполезное занятие, пустота. Кажется одна бумага сожжена не до конца. Но что на ней написано, не понять. Она абсолютно черна, но меж тем не лишилась целостности. Это оно? Геда пытается не сильно надорвать край, но бумажка не поддается. Где смотрит через нее на свет, но свет не проходит сквозь нее, бумага поглощает все. Дует невидимый ветер, свеча на столе гаснет. Геда беспомощно оглядывается, тени беснуются в окружающей тьме. И на этом фоне, еще чернее чем тени и тьма, она видит силуэт. Силуэт бесхвостой будто бы собаки с неестественно вытянутой мордой. Непонятно почему ее переполняет ужас, она бросает ненавистную бумагу на пол. Вторая свеча гаснет. Никаких мыслей нет. На ощупь она пытается выбраться из комнаты, ударяясь об углы. Кажется никогда в своей долгой жизни не была она так напугана, непонятно чем.</p>
<p>
</p>
------------
<p>
Геда сидела прямо на земле, прислонясь спиной к забору, ее не заботила грязь и сырость, ее ничего не заботило. В голове была только одна мысль: "Кошмар закончился. Жива!" И серые облака, и падающие на лицо дождевые капли, и промозглый ветер приносили ей неизъяснимую радость. После минут пяти, более менее придя в себя, волшебница со стоном поднялась, нашла сброшенные перчатки, подняла их и с отвращением закинула внутрь дома, закрыла дверь.</p>
