– С каких пор силовые ведомства набирают на службу детей? – удивился я. Она рассмеялась.

– Нас не отправляют на опасные задания. По факту, мы всё ещё кадеты, курсанты, обучающиеся полевой и оперативной работе. Иногда выходим в город, если нужно обеспечить сопровождение.

– Понятно, – всё сразу встало на свои места. У корпуса своя учебка, куда отбирают способную молодёжь, которая в будущем станет новым поколением бойцов. Возможно, при содействии с каким-нибудь Королём, им дадут сверхспособности, чтобы эффективнее сдерживать новых магов. Неплохая стратегия.

– Здесь вообще кормят? – задал я самый важный вопрос, чувствуя, как желудок начинает сводить от голода.

Настя рассмеялась.

– Конечно. Через полчаса ужин.

Я облегчённо выдохнул. Ну слава богам! Не умру в самом расцвете сил.

Шлюз открылся, впустив в комнату по-прежнему недовольную Майю. Стремительно подойдя к своей кровати, девушка раздраженно плюхнулась на неё.

– Мне паковать вещи? – уточнил я. Сержант ожгла меня яростным взглядом.

– Нет! Полковник сделал мне выговор. И приказал извиниться.

– Оу, – сочувственно брякнул я. Майя опустила голову, тяжело задышала.

– Прошу прощения, кадет Костров.

– Принимаю, – отмахнулся я. – И ты меня прости.

Она удивлённо вскинулась.

– За что?

– За то, что был резок с тобой.

Она лишь тихо фыркнула и отвернулась, но каким-то чувством я понял, что отношения между нами потеплели на пару градусов. Банальная вежливость творит чудеса.

Через полчаса, как и сказала Настя, прозвучал сигнал к ужину. Я поднялся и последовал за соседками, держась, впрочем, чуть позади. Не хотелось лишний раз нервировать Майю.

Пока шли в столовую, обдумывал столь неожиданное соседство. Это шутка полковника, или у них действительно не нашлось больше мест? Проживание с двумя юными и невероятно красивыми девушками – не то, что располагает к продуктивному обучению. Впрочем, ладно, чего загадывать? Поживём – увидим.

Столовая мне понравилась. В ней могло бы поместиться полстадиона, и ещё осталась бы парочка мест. Учитывая, что не ел я шут знает сколько, всё, что было на моём разносе, исчезло во рту со скоростью взлетающего истребителя. Поглотав, я неспешно потягивал чай, глядя на вытянувшиеся от удивления лица девушек.

Они, впрочем, промолчали, не став комментировать. Я же осмотрелся. Вокруг сидели преимущественно молодые ребята, в возрасте от шестнадцати до двадцати лет. На их фоне я чувствовал себя намного старше, к тому же, выделялся ещё и своей потрёпанной одеждой. Местную форму мне выдавать не спешили, надо бы переговорить завтра с кем-нибудь из вышестоящих.

Обратный путь до кубрика проделали молча, так же молча девчонки пошли в душ, а я устроился за столом. Взял с полки лист бумаги, карандаш, и принялся рисовать. Рисование помогало собраться с мыслями, обдумать события последних суток и понять, куда двигаться дальше.

В левом верхнем углу я изобразил лежащую на берегу мёртвую девушку. Ту самую, чей отец теперь всеми силами стремится добраться до меня и превратить мою жизнь в ад. Не знаю, кто убил её, но точно не я. Даже под действием алкоголя мне не нанести такие ужасные раны.

По центру – Лёха, выходящий из портала. Он помог мне там, на побережье. Телепортировал к себе домой.

Правее возник спорткар, искореженный, каким он остался лежать на проспекте, где в нас врезался грузовик. Лёха умер – впервые на моих глазах, меня же, потерявшего сознание от болевого шока, забрали люди из департамента.

Следующим на листе появился человек с допроса. Суровый мужик, что и сказать. Дайте мне биту, я бы ему морду изукрасил так, чтоб мама родная не узнала. До сих пор всё болит, зараза!

Рядом со следователем нарисовался Валик, державший в руке пистолет. Пусть со стороны он и показался мне всего лишь раздражающим и вспыльчивым парнем, на деле – это оперативник, побывавший во многих переделках. Опытный тип. Как и Лика, которую изобразил рядом.

Надеюсь, с этой красавицей мы ещё пересечёмся. Есть в ней что-то цепляющее. Стержень, какого не видел у девчат из института. Такую девушку хочется добиваться.

Последним на листе возник полковник Лисицын. Человек, похитивший меня из-под носа у департамента и, по сути, оградивший от множества проблем. Пусть он и обосновал мотивацию тем, что хочет узнать скрытую за блоком информацию в моей голове – я не слишком в это верил. Есть что-то ещё. Но мне пока рано это знать, поэтому подождём.

Итак, планы.

Попытаться пережить тренировки корпуса – почему-то я уверен, что они будут крайне непростыми.

Снять блок с воспоминаний и надеяться при этом не умереть.

Подкатить к Лике.

Я поглядел на три строки своего плана, хмыкнул. Да уж, прям готовый сценарий захвата власти над миром. Тьфу! Не бывать мне планировщиком.

Створки шлюза разъехались в стороны, в комнату зашёл паренёк такого же школьного возраста, как и мои соседки. Увидев меня, приветливо улыбнулся.

– Привет! Кадет Костров? Господин полковник велел передать, – он протянул увесистый свёрток. Я кивком поблагодарил посыльного, дождался, пока уйдёт, после чего развернул непрозрачный пакет.

Внутри лежал комплект формы, как две капли воды похожий на то, что носили местные курсанты. И поверх, в полиэтиленовой упаковке, новенький пропуск с моей фотографией, именем и званием.

Мгновенно полковник Лисицын поднялся в моих глазах на недосягаемую высоту. Быстро сработано, и очень вовремя.

Открылась дверь душевой, в комнату вышла Майя, с обёрнутым вокруг тела полотенцем. Мокрые светлые волосы легли на плечо, высокая грудь так явно выделялась под тканью, что я невольно сглотнул. И отвернулся.

Девушка ойкнула. Похоже, по привычке вышла так. Пройдя мимо, обдав меня запахом сирени, Майя открыла дверь шкафчика, схватила одежду и, старательно не глядя в мою сторону, прошмыгнула обратно в душ. Лицо у неё при этом было таким красным, что я невольно испугался за здоровье соседки.

В комнату зашла Настя, стараясь не смеяться.

– И это только первый день, – заметил я. Девушка не выдержала и расхохоталась.

– Не ожидала, что наша стеснительная Майя выйдет к тебе в таком наряде, – сказала она, подходя к зеркалу и расчёсывая волосы. Сама при этом была в коротких шортиках и маечке, подчёркивающих все достоинства фигуры.

– Ты, я смотрю, совсем не стесняешься, – усмехнулся я. Настя погрозила мне пальцем.

– А с чего бы? У меня трое братьев, мы с детства неразлучны. Скорее всего, нас определят в одну группу, а члены группы – почти как семья. Так что ты, получается, теперь наш сводный брат.

Я только руками развёл. С такой логикой спорить бесполезно. Девчонка уже всё для себя решила. Да и к чему переубеждать?

Настя вдруг развернулась, подошла ко мне, наклонилась. Наши глаза оказались напротив. Чуть пухленькие губы девушки разомкнулись…

Я не заметил прилетевший по лбу щелчок. Настя рассмеялась, вернулась к зеркалу.

– Привыкай. Буду тренировать твой самоконтроль. Считай это испытанием целомудренности.

– Я от своей целомудренности отказался ещё лет пять назад, – хмыкнул, потирая место удара. Несмотря на свои габариты, била брюнеточка умело.

– Ничего, будет и на твоей улице праздник, – обернувшись, подмигнула она. – Официально на базе запрещены отношения меж курсантами и бойцами. Но фактически на это закрывают глаза, если не наглеть и не показывать всё в открытую. А девчонки у нас симпатичные, ты сам видел.

– Да уж, – кивнул я, вспоминая посещение столовой. Там, куда ни глянь, одни красавицы. – У вас будто кастинг Вудмана проходят перед тем, как попасть в учёбку.

– Не совсем, – улыбнулась Настя. – Как правило, в корпус берут тех, кто добился чего-то в спорте. Причём не на уровне любителя, а выше. Слабаков тут не держат.

– Чувствую, ждут меня весёлые деньки, – пробормотал я. – Мы со спортом не очень дружим. Последний раз я посещал секцию классе в четвёртом, и то, это было плавание. Что уж говорить про драки – я их не люблю.