…Ладно, можно и слепым порывом,

лишь бы в чём-то оставаться кротким.

Наверно,

или

Зелёное море (Муслиму Магомаеву)

Да, сердцем стареть не нужно – нельзя жалеть ни о чём.

Уж пара крыльев жемчужных готовится на подъём.

На взлёте проводишь взглядом один из знакомых домов,

где – помнишь – тебе были рады, где след от любовных слов.

Внизу – ни тайги, ни песен; наверно, не тот настрой…

А, кстати, ведь в каждой пьесе декор меняют порой.

Да только не каждый геолог – нелёгок иным переезд.

С тоской под гитарное соло вниз смотришь – не надоест.

Домашним – беречь самолёты, а ты – свой дом сбереги,

пускай любопытно, что там, где кажется всё другим.

…И легче грохнуться с кручи, тропу выбирая на вкус,

а лётчик гораздо лучше найдёт тебе точный курс.

Жизнь, не мелкай (Джеку Лондону)

Жизнь, не мелькай! ты оставляешь лишь

мешки у глаз и тень синдрома Идена -

не дашь понять, что ты для счастья выдана,

маня наверх, в межоблачную тишь.

Нет, вся ты – здесь: спокойствие лучей,

что оттеняют силуэты города,

и светофор, стремителен и короток,

и аромат метро – не перечесть

того, что память наполнять могло б.

Увы, над ней, однако же, не властны мы -

когда пора открыться для прекрасного,

вернётся память, обратясь в озноб.

Воспоминанье, два – и ты замёрз

от ощущенья страшной отстранённости,

боясь, что не живёшь – нельзя жить полностью,

где правила игры диктует Морз,

и оттого так хладнокровна Руфь,

когда ты изнемог от муки творческой,

и, в лихордаке перед книгой скорчившись,

ещё зачем-то ждёшь касанья рук.

…Здесь даже солнцу предречён позор,

здесь в гнусности плодятся Хиггенботтемы,

здесь худшие творения распроданы,

здесь лучшим быть звучит как приговор.

…Но, поперёк сюжету, под водой

страшнее страха жизни страх конечности,

и тело испугается, замечется -

взнесётся вверх, приотложив покой.

Лучи (Н. С. Гумилёву)

Можно ведь в любом пейзаже разглядеть благую весть,

в позолоте, в отраженьях, в лабиринтах из стволов.

Нет нехватки ощущений – ясности нехватка есть,

тупость есть и бессловесность, и беспомощность без слов.

Был бы тот, кто ключ бы дал мне к сокровенному всему,

славя дух инфантилизма, силы дав покой хранить.

Ведь скучаю я, пожалуй, не по людям – по тому,

кем я сам был рядом с ними, отражая их огни.

"Мир – лишь луч от лика друга". Позволяю всем лучам,

сохраняя каждый образ, сердце памятью залить.

И друзья мне будут судьи, вспоминаясь по ночам,

одобряя, осуждая, даже будучи вдали.

Предугадан

Не первым, не последним встал я рядом

с мостом – мостом из досок строк чужих,

в которых весь я узнан, предугадан,

и от которых всё внутри дрожит.

Вернулись журавли – сомненью предал

я крови сердца стелющийся след.

"Не до…", "не до…" – как исповедь и кредо;

но жить зачем иначе на земле?

Дышу раскисшей ото сна страною,

тянусь за хулиганами к звезде.

В словах любви, не сказанных не мною,

нащупываю светоч без гвоздей.

Со мной дыханье в такт – всё ближе, ближе,

но счастье – нашим копиям, а мы,

мы – "не забуду" рядом с "не увижу",

мы эхо, эхо за порогом тьмы.

…Я вижу Бога, выйдя на подмостки, -

жду, чтоб сказал он: "жги сердца, пророк",

ведь за туманом следовать так просто,

и нет мудрее средства от тревог.

Не терпится узнать, а кто же судьи,

и умереть в рубашке за грехи.

Не терпится дойти до самой сути,

всё помня, даже старые стихи,

понять, как всё-таки смешны потери,

и так пойти с улыбкой на костёр.

Пускай погибну безвозвратно – верю:

строка травой из сора прорастёт.

Как загнанная лошадь, в мыле, в пене,

я всё же рвусь в конец – в итог – пути.

Так дай же, круг неверья и сомнений,

мне этот мост, как поле, перейти.

Комментарий автора: в данном стихотворении использовались строки и идеи следующих авторов: Юрий Левитанский ("Второе тревожное отступление", "Иронический человек"), Владимир Маяковский ("Облако в штанах", "Необычайное приключение…"), Владимир Высоцкий ("Прерванный полёт", "Купола", "Баллада о любви", "И снизу лёд, и сверху…"), Булат Окуджава ("Грузинская песня"), Валентин Гафт ("Хулиган"), Константин Бальмонт ("Слова любви, не сказанные мною…"), Noize MC ("Вселенная бесконечна"), Андрей Вознесенский ("Сага"), Роберт Рождественский ("Эхо любви"), Борис Пастернак ("Гамлет", "Во всём мне хочется дойти…"), Александр Пушкин ("Пророк"), Юрий Кукин ("За туманом"), Юрий Визбор ("Ночная дорога"), Александр Грибоедов ("Горе от ума"), Сергей Есенин ("Мне осталась одна забава…", "Письмо к женщине"), Борис Гребенщиков ("Пускай погибну безвозвратно"), Анна Ахматова ("Мне ни к чему одические рати…").