Ника дрожала, ноги не слушались, и Илья тащил ее чуть ли не силой. Девушка лепетала что-то невнятное, то жалобно, то истерично, но он не обращал внимания.
Уже на самом верху, на предпоследней ступеньке парень увидел ту самую машинку. Захотел ее пнуть, но удержался, и просто запрыгнул на площадку этажа. А вот Ника не заметила. Девчачий кроссовок встал на деревяшку, пробочные "колеса" крутанулись, и девушка полетела назад.
Она упал спиной, прямиком посередине лестницы. Прохудившиеся ступеньки треснули и провалились, образовав в старом дереве темную дыру.
Ника лежала неподвижно. Лишь правая рука тянулась к Илье, да еле-еле шевелились губы:
- Помоги...
Илья огляделся. Чернота подползала к лестнице, взбираясь на первые ступеньки.
Он аккуратно спустился и протянул Нике руку. Тонкие пальцы сжались на его ладони, парень потянул. Но что-то мешало. Будто кто-то тянул девушку в обратном направлении.
Тогда он заметил серую, с трупными язвами, детскую руку. Она торчала из дыры в лестнице и крепко держала Нику за щиколотку. Но девушка словно не чувствовала этого. Она недоуменно смотрела на Илью, продолжая бормотать:
- Помоги... Помоги мне...
Он тянул, как мог, но детская хватка была сильнее. Ника погрузилась в дыру уже по пояс, и Илья понял: еще чуть-чуть, и они окажутся в ней оба.
Тогда он разжал руку. Однако пальцы девушки еще хватались за его ладонь, и он с силой их отбросил.
Девушка уставилась на Илью со страхом и недоумением. Мольба еще сквозила в ее взгляде, но уже без слов. Словно понимая, что просить бесполезно.
А парень говорил, сам не понимая зачем и кому:
- Не бойся. Это просто судорога. Просто судорога.
Илья медленно попятился, не моргая глядя на Нику. Но та на него уже не смотрела. Некогда любимые зеленые глаза застыли, оставив лишь ледяную корку ужаса. А вскоре и вовсе исчезли в темном разломе, увлекая за собой светлую волну волос.
Затем по ступенькам безвольно скользнули пальцы, исчезнув в дыре, и девушка пропала.
Илья застыл. Протянул руку, но тут же ее отдернул. Помотал головой.
- Дура! Сама виновата! Дура!
Чернота к тому времени уже наполнила комнату, скрыв и обстановку, и труп в петле. А вскоре ее щупальца поглотили и дыру в лестнице. Тогда Илья наконец пришел в себя и побежал наверх со всех сил.
***
- Ответь на вопрос. - Ведьма прищурилась, глядя на посетителя. - И учти, что это нужно тебе, а не мне.
- Я понял. - Илья собрался.
- Что ты хочешь?
- Чтобы этот долбанный дух от меня отстал!
- Нет! - Цыганка хлопнула ладонью по столу. Стеклянный шар жалобно звякнул. - Что ты хочешь?!
- Я... - Он замешкался. - Я хочу жить! Жить!
- Ладно. - Она откинулась на стуле. - А чем ты готов пожертвовать ради этого? Или кем?
- Чем угодно! И кем...
***
...сожги сию вещицу, и обретешь ты то, чего желал...
Остов шкафа поддавался с трудом. Напряжение в мышцах жгло раскаленной иглой, но громадина ползла медленно, сантиметр за сантиметром.
Илья обернулся. Тьма уже заползла на последнюю ступеньку. Сигара дневного света защелкала и заморгала.
Он зарычал, напряг все силы, и оттянул дубовый каркас еще на полметра. Как раз, чтобы открыть дверь.
Лампа щелкнула в последний раз и погасла.
Уже перепрыгивая шкаф, Илья выхватил мобильник и включил фонарик. Но вдруг кто-то больно ударил его по запястью, и смартфон упал, вперившись лучом в потолок.
Парень не стал оглядываться. Дернув ручку, он заскочил в комнату и тут же захлопнул дверь. Помешкав секунду, нащупал и повернул защелку.
Было темно. Не та густая чернота, что преследовала его по пятам. Просто темнота, разбавленная пробивающимся из-по двери светом мобильника.
А еще за дверью послышались шаги. Легкие, поспешные, как у ребенка. И тихий гул пластмассовых колесиков по деревянному полу.
Полосу света под дверью пронзила двойная тень, а ручка двери задергалась. Затрепетала и сама дверь, но защелка держалась. Тогда в дверь постучали. Негромко, игриво, пытаясь выбить знакомую детскую мелодию.
- Ах ты ж, сука! - Процедил Илья. - Ну подожди. Сейчас...
Контуры обстановки едва угадывались, но этого хватало, чтобы сориентироваться. Аккуратно ступая, Илья прошел на середину комнаты и опустился на колени. Сунул руку в карман и, почувствовав пустоту, обмер на минуту. Но потом, суетливо проверив второй, выдохнул и вытащил бумажный сверток.
Развернув, он достал огарок свечи и поставил на пол. Затем чиркнул зажигалкой, и свеча неохотно занялась.
Пламя выхватило маленькую кровать со сбившимся одеялом и стол, заваленный детскими рисунками. А еще полки вдоль стен, заполненные разнообразными игрушками. Плюшевые медведи и зайцы восседали за шеренгами солдатиков и разномастными машинками. И огонь отражался в пластмассовых глазах трепещущей злобой.
