– Палач, ты что охренел? Это не Эй-стан, у меня нет «Предатора». Здесь работаем по старинке.

– Сэр, каково РВП для группы два? Я намерен кое-что сделать.

– РВП? Палач, ты что охренел? У меня нет санкции на вооруженное вмешательство. Мы должны сделать всё быстро и чисто, обезопасить иностранных граждан, но не подвергая риску ни их самих, ни местных. У нас нет санкции на вооруженное вмешательство, тем более – если там машины, вооруженные пулеметами. Я не хочу получить второе Могадишо.

– Так добудьте санкцию, сэр. Если мы ничего не сделаем, им тут голову отрежут, на хрен. Сэр, я намереваюсь занять позицию и провести первичную оценку объекта с тем, чтобы определить возможность силового вмешательства.

– Палач, не делай этого. Я свяжусь с местным министерством внутренних дел, у них есть надежные возможности. Мне совсем не улыбается потом вытаскивать из этой задницы тебя!

– Со всем уважением, сэр, всё что могут местные копы, так это стоять на дороге и взимать дань, вот всё что они могут. Если они припрутся сюда – заложников просто обезглавят. Мне нужны здесь взвод морской пехоты и пара вертолетов, не более, сэр. И задача будет решена. Гарантирую, что в районе цели ни один ублюдок не выстрелит по вертолету.

Майор помолчал.

– Ганни, дай мне час.

– Со всем уважением, сэр, полчаса не больше. Заложников могут перевезти в любой момент, и тогда мы их больше не увидим…

– Отбой… Будь осторожен, ганни.

– Удачи вам в борьбе, сэр.

Ганни Бунт и майор морской пехоты Колин Броуди хорошо знали друг друга. Более того – когда по дороге в БИАП[2] колонна попала под обстрел, именно ганни вытащил молодого офицера морской пехоты из горящей машины, не прекращая отчаянно отстреливаться. Так что майор помнил. И ганни – помнил.

Я знаю свой путь и несу свою ношу…

– Что у нас есть? – спросил Бунт.

– Ваша винтовка, сэр, – ответил Типп – моя винтовка, ручной пулемет и автомат Калашникова. Два фунта взрывчатки и двенадцать осколочных гранат, по четыре на каждого. Четыре Клеймора и две подрывные машинки. Личное и холодное оружие. Все…

Ганни тяжело вздохнул.

– Я прекрасно знаю, что это хреновое безумие, но нам нужно быть готовым решать ситуацию. Я иду наверх.

– Наверх, сэр?

– Вон там лестница. Пожарная. Отвлеките их внимание, пока я буду забираться наверх. Потом – возвращайтесь в машину, уезжайте и ждите сигнала. Насколько я знаю Броуди, он сделает все, что от него зависит.

Сержант и капрал молчали.

– Парни, мы морские пехотинцы Соединенных штатов Америки, и я горжусь тем, что служу в одном подразделении с вами. Здесь много всякой хрени происходит, и до этого много всякой хрени произошло. И я не удивлюсь, если по возвращении на корабль командование поимеет нас в извращенной форме. Но черт возьми, парни, морпехи никогда и никого не оставляли в беде. Помните – «от чертогов Монтесумы и до пляжей Триполи[3]«? Нигде мы не оставляли никого в беде и стоит ли начинать сейчас?

Морские пехотинцы помолчали. Потом – сержант Типп сказал только одно слово.

– Да, сэр…

– Ты кому звонил только что, урод?

– Кому-кому… Какое тебе дело…

– Ну вот что… Я знаю кому ты звонил, козел. Если еще раз ты будешь звонить моей жене, я тебя убью. Клянусь Аллахом, убью.

– А если даже и так? Если ты не можешь, так что теперь, обосраться? Я и буду с твоей женой вместо тебя…

Двое выскочили из машины и один с ходу зарядил другому по морде. Второй что-то заорал и попытался ответить, но первый был начеку и отскочил. Как это обычно и бывает, в Африке любой скандал привлекает внимание, – и вокруг дерущихся чужаков моментально начала собираться толпа. Почти никто не работал – а поглазеть на бесплатный цирк желали многие.

Один из неизвестных тем временем прижал второго к борту и с размаха закатил по морде. Толпа взвыла.

– Вот так! Только попробуй еще с моей женой!

Сжатый кулак как аргумент в споре – чужд и африканским и арабским культурам. На африканский континент искусство сжимать руку в кулак и наносить ей удары привнесли белые колонизаторы, арабы же драться врукопашную за редкими исключениями не умели и в рукопашной были беспомощны (если только их не обучали драться в армии). Но те, кто собрался поглазеть на драку, не слишком то задумывались о том, что они видят, они вообще ни о чем не задумывались в жизни, даже о самых насущных и необходимых вещах, они жили той минутой, которой живут и не заглядывали дальше. Сейчас им было весело, и это всё, что их сейчас интересовало. Это всё, что им было нужно…

И никто, совершенно никто – не посмотрел себе за спину и не увидел, как пожилой, ловкий как обезьяна человек – быстро лезет по пожарной лестнице на крышу с большим рюкзаком и длинным ружейным чехлом за спиной…

Оказавшись на крыше, ганнери-сержант посмотрел вниз. Бесплатное представление закончилось – нокаутировав капрала, сержант засунул его бесчувственного в машину на заднее сидение, сел на водительское место и под приветственные крики африканцев – нажал на газ. Бесплатное представление закончилось – люди расходились…

Первое правило: проведи разведку. Определи уязвимые точки.

Ганнери-сержант прошелся по всей крыше, пригнувшись, чтобы его никто не видел с земли, тем более – от школы. Уязвимой точкой было то место, где он забрался и два люка, ведущие на крышу. Здания эти строили совсем недавно, в 90-е годы для людей с определенным состоянием, бедняки здесь не жили. У каждой квартиры был широкий и большой балкон; при определенной сноровке на крышу можно залезть с любого балкона – но вряд ли кто-то станет это делать. Сама же крыша подходила для его целей как нельзя лучше: плоская, с высоким бортиком, заваленная щебнем – для того, чтобы беспощадное африканское солнце не слишком грело квартиры на последнем этаже. Отлично…

Второе правило: обезопась свою позицию любым возможным способом. Не допусти, чтобы противник зашел со спины.

Оба люка он обезопасил очень просто: кусачками карманного инструмента откусил два куска от прочной, но гибкой проволоки, которую всегда носил с собой и завязал две петли, блокировав таким образом люки. Если будет критическая ситуация – он сможет в несколько секунд перекусить петлю и воспользоваться люком, а вот изнутри, со стороны подъезда здания открыть люк можно будет, только стреляя в него. Сложнее было с пожарной лестницей – он не нашел ничего лучше, как выдернуть чеку из гранаты и приложить ее там, где должен был ступать забирающийся на крышу человек. Это был опасный способ обеспечения своей позиции, потому что, как только он будет драпать, – он может сам наступить на свою же гранату: в критической ситуации, при перемещении под огнем много чего забываешь, он был свидетелем, как люди попадали под маневрирующую технику, подрывались на собственных растяжках. Но сержант-комендор Морской пехоты США Грегори Бунт не был сопливым салагой, он бывал под огнем столько раз, что паниковать и совершать ошибки не имел права. Если же он совершит ошибку – то получается, что он всего лишь старый беззубый пёс и такая смерть будет ему в самый раз…

Правило третье: выбери лучшую позицию из возможных.

Выбирать тут было не из чего. Угол здания – школа и вся улица под обстрелом. Среда, богатая целями, твою мать…

Правило четвертое: подготовь свое оружие к бою. Имей в достаточном количестве снаряженные магазины, держи их так, чтобы они были под рукой. Всегда заботься о своем оружии.

Морская пехота США, несмотря на предельную эффективность своих действий, в военной машине США всегда была на положении пасынков. Юридически она относилась к флоту, но фактически – была четвертым родом войск и имела собственный штаб и собственного генерала в Объединенном комитете начальников штабов. Деньги ей всегда выделялись по остаточному принципу: так, совсем недавно запороли проект создания новых, усовершенствованных десантных кораблей, при том, что на новые авианосцы – деньги выделили. Таких примеров было полно: морским пехотинцам доставались буквально крохи, и удивительно, как эффективно они использовались…