Какое-то время Азиат обдумывал слова Учителя. Он не знал, как развивалась Чернобыльская Зона – слишком давно это было, вряд ли остались уже свидетели. Ясно было лишь, что и она не поднялась вдруг, сразу после аварии в том виде, какой её знали сейчас. Но, чёрт побери, почему они такие разные?!

– Ты как-то спрашивал меня, малыш, почему Чернобыль и Фукусима столь разительно отличаются друг от друга, – будто угадав его мысли, проговорил старик. – Не думаю, что кто-то сможет ответить тебе точно. Быть может дело всего лишь в том, что там нет тех животных, что водятся здесь. Или климат другой. Или дело в самом человеке – изменились технологии, расширились знания. Да и земля здешняя насквозь пропитана нашими сказаниями и легендами. А быть может быть, там действуют совсем другие силы, не те, что здесь.

Другие силы? Бывшему разведчику сразу вспомнились байки бывалых сталкеров о Монолите. Кто-то утверждал, что сам видел Монолит, кто-то целенаправленно искал его, кто-то тихонько посмеивался над наивностью веривших во всякую чушь. Но все сходились в мысли, что монолитовцы – крайне неприятные фанатики, от которых следует держаться подальше. Сам Азиат считал россказни о Монолите сказкой для пугливых новичков. Но ведь он и существование Химеры считал таковыми, не так ли?

– Кстати, малыш, у меня есть для тебя подарок.

Японец запустил руку в свой рюкзак и ловко выудил оттуда небольшую ученическую тетрадь.

– Когда-то я от нечего делать составил карту этой местности. Мне она, как ты понимаешь, не слишком нужна. Я и так здесь на память каждый уголок знаю. А вот тебе вполне может пригодиться.

Бывший разведчик с каким-то внутренним благоговением взял в руки драгоценные листочки. Да, это в самом деле была карта – несколько своеобразная, такая, какую может составить лишь дилетант, но всё же вполне читаемая, настоящая карта. Азиат узнавал те места, по которым они шли совсем недавно, просматривал территории, где они ещё не были. Что и говорить, дар старика был поистине бесценным. В глазах отчего-то непривычно защипало.

– Спасибо, Учитель, – искренне поблагодарил сталкер японца.

Итак, их сумбурное путешествие продолжалось. Несколько раз шёл дождь – не та страшная вакханалия, а вполне банальный дождь. По утрам часто стоял туман, а восходящее солнце насквозь прошивало его, безжалостно прибивая к земле. Японец, как и прежде, знакомил своего подопечного с местными особенностями, тот же впитывал его слова, точно губка, а по вечерам при свете костра изучал подаренную карту. Да, учиться у настоящего, живого человека совсем не то, что пытаться разобрать чужие заметки на чужом ПДА. Особенно когда собеседник не пытается ничего скрыть от тебя, отвечает на все вопросы и вполне искренне помогает. В общем, не жизнь, а малина!

Гром грянул с той стороны, откуда Азиат никак не ждал.

–А ты стал много есть, малыш, – во время очередного привала за обедом проговорил старик.

Бывший разведчик замер. Едва ли можно было заподозрить японца в жадности – тогда уж проще было сразу бросить незнакомого путника на съедение сятихоку. Да и большую часть этой еды добыл именно Азиат. Нет, это был явно не тот вариант – глаза Учителя смотрели печально и даже как будто сочувственно.

– В моей стране говорят, что хороший аппетит может быть лишь в здоровом теле, – попытался отшутиться сталкер, но взгляд старика оставался прежним.

– Это не тот случай, – не принимая шутку своего ученика, покачал головой японец. – Ты не думай, я не пытаюсь укорить тебя куском пищи. Напротив, нельзя тебе сейчас ограничивать себя, иначе рискуешь умереть.

Бывший разведчик замер. Теперь-то что произошло? Ему грозит умереть от того, что ест немного меньше, чем хотелось бы? Абсурд! Азиат хорошо знал, что такое недоедание и даже жестокий голод. В этом нет ничего страшного. Или?..

– Лекарь – хороший дар, – продолжал между тем японец. – Если сразу не убил, защищать будет от яда, радиации, от случайных ран. Старые болезни вылечит. Но у всего – своя цена. Для исцеления силы нужны, а где их взять, как не из еды? Умирают не от самого лекаря, а от истощения.

Ну вот, снова здорово! Сначала свои гоняли, всё убить пытались. Потом бандиты, мутанты, сама Зона Чернобыльская снизошла, стерва старая. А всех обскакала Фукусима! Ближе остальных к нему подобралась, подлая. «Послушай себя, – послышался голос откуда-то из глубины подсознания. – Ты думаешь о ней, как о живом существе. А она не разумна, то всего лишь кусок заражённой земли, всего-навсего ограниченная территория. Это бред, полный бред!» Конечно, бред, но Азиату отчего-то Зона казалась разумной, более того – своенравной, капризной, взбалмошной бабой, непостоянной, мстительной и ревнивой. Но если убивает не сам Дар Ками, а истощение, то с этим наверняка можно бороться и, быть может, даже победить?!

– Вот что, малыш! – поднимаясь на ноги, проговорил Учитель. – Есть у меня здесь недалеко одно дело важное. Проводишь?

Вид у него был как у человека, принявшего сложное решение.

Это действительно оказалось недалеко. Уже к полудню следующего дня путники вошли в город. На первый взгляд – ничего примечательного: те же свалки мусора, размётанные домишки, сваленные в кучу автомобили… Но бывший разведчик знал, КУДА они идут. Вернее, догадывался. «Я до сих пор время от времени наведываюсь туда…» Для чего? Лишний раз посыпать солью кровоточащую рану? Бессмысленная сентиментальность, но не учить же деда жизни, в самом деле. На нём и так лица нет.

По городу они шли в полном молчании. Окружающие их дома близоруко щурились мутнеющими стёклами – разбитые окна можно было увидеть лишь на первых этажах. Забавно, в Чернобыле многоэтажки пялились на мир слепыми глазницами пустых оконных рам. Японец был абсолютно прав – здесь было полно надёжных помещений с прочной дверью и крышей над головой. Главное – не оказаться под дождём прямо посреди джунглей. И не попасться в лапы вездесущим бусо. Вот тогда – беда.

Наконец, они подошли к довольно обшарпанному многоэтажному дому – одному из многих, ничем не выделяющемуся. Но для Учителя он был ЕДИНСТВЕННЫМ, а потому легко узнаваемым. Вошли в один из подъездов. Около лестницы, ведущей к верхним этажам, старик замялся.

– Если хочешь, можешь подождать меня здесь, – он махнул рукой в сторону одной из квартир. – Разведи пока костёр, приготовь ужин. Я… я на третьем этаже жил. Пойду, проведаю…

Азиат кивнул. Меньше всего ему хотелось вмешиваться в «дела семейные» своего Учителя. Войдя в указанную квартиру, сталкер прежде всего проверил её на безопасность. Всё тихо и спокойно. В одной из комнат на полу виднелись явные следы костра. «Ну, вот здесь мы и остановимся», – скидывая с плеч рюкзак, решил бывший разведчик. Развести костёр, пожарить мясо, вскипятить воду, заварить заменяющую чай травяную смесь, разложить постели… Всё это было привычно и особых трудов не доставляло. Время же за нехитрыми делами летело незаметно.

Однако что-то старика слишком уж долго нет. Не случилось бы чего. Движимый чувством долга и привязанностью, Азиат поднялся, зарядил пращу вишнёвой ягодкой и бесшумно скользнул вверх по лестнице. Хочешь – не хочешь, а проследить, чтобы с Учителем ничего дурного не случилось, было нужно.

Поднявшись на третий этаж, сталкер остановился. Призрак детского смеха родившись где-то в глубине, скорее почувствованный, нежели услышанный, прокатился по коридору и, ударившись о грудь пришлица, умер, запутавшись в его слухе. Бывший разведчик вздрогнул. Он знал о подобных местах ещё по опыту первой Зоны, и даже бывал в паре таких. Одни говорили, что в них живут призраки прошлого, другие – будто там из разломов земной коры выделяется какая-то дрянь, приводящая к галлюцинациям и умопомешательству. Азиат придерживался второго мнения, а потому не боялся. Главное, головы не терять и не обращать внимания на разные «игры разума». Потому, стиснув зубы и припомнив самую глупую песенку своей молодости (главное – не дать воображению шанс разыграться), сталкер направился вглубь коридора.