На небе светила полная луна, заливая серебристым светом атта, играя бликами по металлу приборной панели. Резкие символы наудской письменности светились тусклым багровым светом, словно колдовские руны на ритуальном чертеже. Тихо рокотал двигатель. Под нами расстилался темный ковер ночного леса, дикого, нехоженого, практически не посещаемого людьми, а где-то впереди ждал очередной враг.
Интуиция твердила: все еще только начинается. Временное затишье подходит к концу. Враг окреп. Не то мелкое, практически вырезанное нами логово. Есть и еще. Паранойя шептала: жди беды. Адреналин растекался по телу, стягивая нервы тугой пружиной. Пальцы сжались на подлокотниках, царапнув острыми металлическими когтями, что венчали каждый палец перчатки.
Хаф медленно повернул голову. Он ничего не сказал, ни о чем не спрашивал, но незаданный вопрос завис в воздухе. Я зябко передернула плечами.
- Такими ночами смерть ходит миром.
Слова сорвались с языка сами собой. Я смотрела на полную, яркую луну, сияющую на ночном небе. Ее серебряный свет забивал звезды, стелился дымкой во влажном воздухе, играл бликами на реке.
Хаф молчал, глядя в обзорный экран.
- Ннан"чин"де...
Вопросительный наклон головы, тихий стрекот.
- Как думаешь, сколько их?
- В том улье осталось чуть больше сорока. - низкий рокочущий голос, бесстрастный.
- А... - я запнулась.
Неожиданно меня посетила простая и одновременно пугающая мысль. А с чего я решила, что улей только один? Тот улей. Оговорка? Или подсказка?
- Ннан"чин"де. А сколько в этом лесу ульев?
Воин повернул голову. Пристально посмотрел на меня. И ответил:
- Три.
Глава 12: Кровь на руках
Девушка мчалась сквозь ночной лес, проламываясь сквозь кустарник и тонкие деревца подлеска, спотыкалась, падала, чтобы с трудом встать и побежать дальше, в ночной мрак. В груди нарастала тяжесть, в боку кололо, глаза - слепы во мраке, но то, что осталось позади, гнало вперед и вперед. Девушка споткнулась о корень, ноги поехали по прелой листве, и она кубарем покатилась по земле, врезавшись в невысокую фигурку. В ответ - приглушенная ругань.
Она замерла. Практически слепые в лесной мгле глаза пристально всматривались в темную фигурку.
- Кто здесь?
- Я! - последовал недовольный шипящий ответ, данный злым женским голосом. - Чего ты ломишься по лесу ночью? Совсем сдурела?!
- Там... там... - девушка заикалась, срываясь на всхлипывания.
- Ты откуда?
- С Верхних Ключей. - она шмыгнула носом, с трудом сдерживая слезы.
- Ночью-то чего в лес поперлась? - невидимая в темноте собеседница встала на ноги, отряхнулась. - Что стряслось-то?
Девушка всхлипнула, вздрогнула всем телом и разрыдалась навзрыд, едва в силах выдавить между рыданиями:
- Там... там чудовища! Они всех убили! Черные, большие... Они... Они...
- Когда напали? - спокойный вопрос.
- Ночью. Как стемнело. - тихий истерический смешок. - Ты не веришь, да?
Тихий вздох.
- Верю...
Едва слышимый шелест металла.
- И много их?
- Много! Они везде! - девушка с трудом встала, опираясь на услужливо поданную руку. - Помогите! Пожалуйста, помогите!
- Поможем.
- Спа.... - голос прервался в хрипе и бульканье.
- Не за что. - тихий голос чуть дрогнул.
Тело, конвульсивно дернувшись, упало в прелые листья.
- Не за что....
Я вздохнула, глядя на подергивающееся в агонии тело, скрючившееся у моих ног. Лезвие шесс-те вошло под реберную клетку почти без сопротивления, перерубая свернувшийся клубком эмбрион, и с чавканьем вышло. Я стряхнула кровь на траву, вытерла лезвие об одежду убитой.
Руки подрагивали. Сзади подошел Хаф, встал практически вплотную. Тяжелая ладонь легла на плечо.
- Она была обречена.
Слушая низкий рокочущий голос воина, я устало прикрыла глаза, привалившись к его могучей фигуре, ощущая молчаливую поддержку и одобрение. Шлем плотно обхватывал голову, не скользя, не болтаясь, не позволяя контактам сместиться и сбить управление. На какое-то мгновение показалось, что мне не хватает воздуха. Отжав клапаны, я сняла его, жадно втянула чистый лесной воздух, напоенный ароматами хвои и близкого дождя.
- Я знаю, Хаф.
Я повернулась, ткнулась лбом в холодный металл брони.
