— Простите, доктор Смит, сэр. — Рейвен вытянулась по струнке, словно вышколенный солдат. — Я плохо себя сдерживаю, когда речь заходит о семье.

Он улыбнулся уголком жесткого рта и поднял руку, привлекая внимание.

— Мы пришли сказать слово, — он знал, что все микрофоны, диктофоны и глаза направлены на него. Сифрон–ас вышла из-за своей радиобудки со странным выражением лица, с каким-то благоговейным надрывом. — Мы зовемся «Око» — те, кто следят за правдой и справедливостью. Ради правды мы готовы на все. Мы не герои, но судьи, что вершат приговор. И сегодня, здесь, расскажем то, что скрывалось.

Сердце Локи билось так часто, что казалось, сейчас вывалится из приоткрытого в ужасе рта. Ки Иогма все еще держал ее за плечо, не давая двигаться. Его пальцы нырнули к скрытой подмышкой кобуре, стойка стала расслабленной, почти ленивой. Так дрались на улицах — полное упоение дракой без всякого скрытого смысла.

— Мать Атла–ас, — обратился сэр Смит к высокой, полной женщине в кричащем красном платье. Ее руки в черных перчатках были унизаны украшениями, а на серых, жидких волосах сидела неровно диадема с зеленым камнем. — Как продвигается война с Хелью?

— С Хелью заключен пакт о ненападении, — холодно ответила Мать Атла-ас. По ее широкому лбу скатилась капелька пота.

— Давно мне так не было весело, спасибо, Мать Атла–ас. — сказал он. — Война с Хелью идет уже больше десяти лет, изредка прекращаясь на пару-тройку месяцев, чтобы найти новых рекрутов. Проблема проста: вардены не могут сражаться на территории Хели, где почти нет доступа в Утгард, а техническое оснащение армии застряло на винтовках десятилетней давности. Слухи о летающих машинах до нас не доходили, нет?

— К чему вы клоните? — осмелилась спросить Мать Кэрол Гиалп. Она походила на аспирантку Нильгартского университета, прилежную ученицу, но не на Мать Дома.

— А к тому, Мать Гиалп–ас, что сегодня «Око» покарает лжецов и остановит войну, которую начал один из вас по своему тщеславному самолюбию. Великий Асгард! Страна, благословенная богами и проклятая людьми.

— Довольно.

Доктор Смит обернулся к источнику голоса. Эгир вышел вперед. В его руке сиял духовник, полуторный меч, покрытый легкой изморозью.

— Не двигайся, папа, — Рейвен выставила перед собой катану. — Мне не хотелось бы убивать тебя сейчас.

Эгир даже бровью не повел.

— Разве ты еще не понял?

Лицо Смита не изменилось, но Локи была уверена, что он забеспокоился.

— Все кончено. СБ уже разобрались с вашими ублюдками снаружи. Вы, как малые дети, попались, думая, что на приеме все будут без оружия и это облегчит вам задачу. Все ваши действия, все ваши агенты и замыслы давно известны. Верно, Сифрон — ас? — тетушка замолчала и, обливаясь потом, недоуменно заморгала.

— Мы — Девять Матерей этого города, — сказала Скай. — Мы прирожденные лгуньи и все такое. Рейвен Игриафа–ас, Джон Смит, вы арестованы. Сами знаете, почему. Терроризм, подстрекательство к бунту, убийства, государственная измена. — Скай устало качнула рукой, подавая знак вёльвам не двигаться.

Уголки рта Джона Смита виновато опустились.

— Жаль, что мы не сможем понять друг друга. Жаль, что никто из вас не хочет понять истину. — Джон Смит разрезал ребром ладони воздух до самого пола, разрывая завесу и впуская Утгард. Обернувшись напоследок, он исчез в снежном вихре. Оконосцы сцепились с сотрудниками СБ, Рейвен бросилась на Эгира, так яростно размахивая катаной, что слышно было, как зазвенел воздух. Кагерасу схватил побледневшую Ран и увлек в сторону, не давая смотреть, как отец скрещивает меч с дочерью. Ки Иогма дернул Ангейю вниз и влево, за колонну.

Мать Атла–ас создала вокруг разрыва барьер, который поглотил большую часть выброшенной энергии, но главный зал дома Ангейя все равно выглядел плачевно. Столы и стулья в хаосе осели на дальнем конце зала, преграждая путь в сад. Разбитая посуда, выбитые стекла вперемежку с отломанными у статуй конечностями, остатки еды бесформенной массой покрыли пол. Кое-где таял утгардовский снег, алея то ли от пролитого вина, то ли от крови. Кашляя от оседающей пыли, Локи содрогнулась от боли, пронзившей правую руку. Выдернув из ладони осколок бокала, она поморщилась. Ки Иогма что-то бормотал, приходя в себя.

— Локи–ас! — Ран, дрожа, попыталась подползти поближе, но Каге, кашляя, преградил матери путь.

— Вы в порядке! — облегченно выдохнула Локи, неловко протягивая руку женщине.

— Я должна остановить их. Они же семья, они семья, они корни и кроны одного дерева, — продолжала причитать она, с ужасом наблюдая, как Рейвен, получив ранение в руку, сбежала в Утгард, подарив напоследок взгляд, полный ненависти и безумия.

— Прекрати, мам, — Каге покачал головой, не смотря, как Ран утирает текущие без остановки слезы. — Она пыталась тебя убить, помнишь? Бросила нас. Напала на отца.

— Она моя дочь, — Ран закашлялась до крови, сползая на пол.

Локи беспомощно сжимала и разжимала кулаки.

— Мне лучше, — Ран попыталась улыбнуться. — Нужно помочь, кому сможем…

— Уводи ее, — тон подоспевшего Эгира не терпел возражений. Высокий, страшный, как разъяренный йотун, он подхватил жену под локоть и поставил на ноги. Каге сжал зубы, проследив как духовник отца, обоюдоострый полуторный меч, покраснел от крови сестры.

Локи замутило. Прижимая руки ко рту, она не поняла, кто толкнул ее, но это спасло от просвистевшего возле уха кинжала. Разворачиваясь к противнику лицом, Локи успела краем глаза заметить как Каге заламывает руку одному из оконосцев. Когда стилет выскальзывает из пальцев, Локи перехватывает оружие. Легкий холодок прошелся по кончикам пальцев и ласково охватил запястье.

— Ран, уходи. — Эгир бесцеремонно оттолкнул жену.

— Больные ублюдки! — зашипела тетушка Сиф. Правый уголок рта дернулся от тика, по лбу и щекам струился пот вперемешку с косметикой. — Вы заплатите! Никто из вас не знает, что скоро настанет новый мир. Кровь прольется по всему Иггу, и только один дарует спасение.

Локи недоуменно взглянула на нее, на кинжал, на Ки Иогму, который уже вскочил на ноги и, кажется, горел желанием исполнить желание любого подчиненного — наподдать боссу. Сифрон подняла над головой жезл с навершием в форме змеиной головы. Глаза-смарагды покрылись инеем.

— Стой на месте, — тяжелая рука Эгира легла на плечо и до хруста сжала тонкие косточки. — Жди. Наблюдай.

Ангейя широко распахнула глаза.

— Каге разберется.

Гиафа-младший выбил из рук тетушки жезл и, поддев носком ботинка, ловко перехватил. Тетушка Сиф презрительно скривила рот.

— И что же ты сделаешь, змееныш? Убьешь меня?

Каге растеряно и вопросительно взглянул на отца. Локи дернула плечом, сбрасывая руку Гиафы-старшего с плеча.

— Убей ее, сын, — равнодушно сказал он. — Она предательница. Враг.

Каге заметно побледнел. У Локи в глазах потемнело. Рука, сжимающая рукоять чужого духовника, задрожала, и он сильнее стиснул ее, не давая страху прорваться наружу. Сифрон широко ухмыльнулась. Эта усмешка и нечто, промелькнувшее на лице Эгира, заставили Каге медленно отвести жезл назад, готовясь к атаке. Локи хотела вмешаться. Хотела закричать, загородить тетушку Сиф собой, ударить Кагерасу, оттолкнуть Эгира, но она стояла, как примерзшая к полу, широко раскрыв глаза и наблюдая, как Каге делает шаг и еще шаг, чтобы убить. По руке прошел легкий холодок, пальцы покрылись изморозью. В нос ударил резкий запах псины и леса, прояснив голову и заставив непослушное тело действовать. Бросившись под ноги Сиф, Локи повалила ее на пол. Тетушка завизжала, а удар Каге пришелся в пустоту. Отхватив кинжалом клок волос, Локи, тяжело дыша, швырнула его вместе с кинжалом под ноги Эгиру. Древний асгардский ритуал, всплывший на краю сознания: отдать волосы — значит признать поражение.

— Вы чтите традиции, Гиафа-ас. Она повержена как варден.

Тетушка Сиф завизжала, оттолкнула Локи и неожиданно осела на пол, недоуменно скосив глаза. На ноге расплылось красное пятно. Ки твердыми руками сжимал крошечный ругер, который дымился от выстрела.