— Шесть три шесть, — шепнул Каге, дергая ее за рукав.

— Постой. — она обернулась. — Где врачи и пациенты? Мы опоздали?

— Не знаю, — он помотал головой. — И знать не нужно. Просто найдем доктора Ай. Ты идешь со мной или нет?

Локи решительно закивала и быстрым шагом пересекла вестибюль. Пусть не думает, что она испугалась. Чего вообще бояться в полутемном пустом коридоре, в котором каждый звук раздается как оглушительный выстрел, а собственное сердце бухает, как кузнечный молот? Где нет ни единого человека? Даже вентиляция работала в этот вечер особенно тихо, словно боясь быть обнаруженной. Украдкой вытерев вспотевшие ладони о штаны, Локи вслед за Гиафой вошла в палату 636. Бережно прикрыв дверь, она увидела доктора Ай, утыканную трубками и проводами. Искусственный глаз вынули, и глазницу закрыла марлевая повязка. Приборы показывали ровный слабый пульс, а капельница с успокоительным давно опустела.

Яркая вспышка заставила уродливые тени взбрыкнуть на стенах. Громыхнуло, и в окно брызнули первые капли дождя. Ресницы здорового глаза Ай дрогнули.

— Доктор Ай, — Каге сел на прикроватный стул. — Это я, Кагерасу. Мне нужно с вами поговорить.

— Мальчик мой, — прошептала Ай. Ее глаз увлажнился, а пульс на приборах участился. — Уходи отсюда, прошу.

— Где сестра? Вы знаете?

— Уходи, — застонала она, отворачиваясь.

— Пожалуйста, ответьте. Вы знаете, где она?

Она захныкала, когда он попытался повысить голос. Каге схватил ее руку и ощутимо сжал, заставляя доктора вскрикнуть и дернуться.

— Хватит, — зашипела Локи, хватая Каге за плечо. — Не делай ей больно.

— Отвали, — огрызнулся Гиафа, пытаясь стряхнуть ее руку, но Локи впилась пальцами, заставляя его повернуться.

— Ты? — Ай приподнялась на кровати, схватила Локи за воротник рубашки, вглядываясь в лицо. — Моя бедная девочка, девочка-Балор, но так и не стала им, — губы скривились, пальцы беспорядочно ощупывали лицо Ангейи. — Зачем ты пришла? Зачем ты укоряешь меня? Я не хотела, не хотела. Слышишь, дрянь? — разъярившись, Ай замахнулась для удара, но Каге перехватил ее руку и сжал. Ангейя вырвалась из хватки, в ужасе прижимая ладони к груди. Доброе и красивое лицо Ай исказилось безумием, животной злобой и гневом.

За окном полыхнуло так, что, казалось, это не гроза бушует, а выстрелила пушка. Дождь хлынул сплошным потоком, заливая комнату сквозь открытое окно.

— Кто такой Балор? — спросил Каге.

Локи осторожно отступила к окну, не в силах больше видеть красивое лицо доктора, искаженное сумасшествием. Выглянув, она едва слышно ахнула. Госпиталь оцепили военные, сверкая неясными силуэтами винтовок в кратких проблесках уличных фонарей.

— Каге, нужно идти.

— Кто такой Балор? — с нажимом повторил Гиафа.

— Не могу! Не могу!.. Синяя тьма идет! — забилась в истерике доктор, вырывая щупальца капельниц.

— А кто может? Кто может сказать?

Этот вопрос отрезвил доктора. Рядом раздались выстрелы. Локи вздрогнула. Доктор Ай села и опустила на пол голые ноги. Слишком проворно для слабой на вид женщины, она подскочила к Локи и, склонившись, горячо зашептала ей в лицо сквозь спутанные волосы:

— Смотри двумя глазами, смотри вверх. От корней до кроны. Пройди на север и вниз, от луны и до солнца и стань единым целым с собой. — Потом уже громко. — Дождь очистит.

Резво для своего состояния вскочила на подоконник, расцветающий узорами инея.

— Доктор Ай! — предостерегающе прорычал Каге.

— Мне очень жаль тебя. Жаль Рейвен. Жаль всех моих деток. Я хотела как лучше. Прости меня, сынок, прости…

По окну поползли изящные льдистые узоры, оплетая раму и подоконник. Воздух колыхнулся, словно марево в жаркий день, и грязная четырехпалая рука с обломанными до мяса ногтями втянула доктора в Утгард.

Приглушенную дождем ночь разрезали звуки выстрелов.

Каге навалился на Локи, увлекая на пол. Над их головами пронеслось несколько пуль, разнося больничную стену в клочья. Взвыла пожарная сигнализация. Больница встряхнулась, захлопала дверьми, закричала на сотни голосов. Раздался низкочастотный звук, вызывающий боль в зубах — открылся Утгард. Внизу что — то взорвалось. С потолка посыпалась штукатурка, лопнуло окно, осыпая их стеклом, взвизгнули внешние сирены.

— Каге, слезь с меня! — запыхтела Локи, уткнутая носом в ковер. Острый подбородок Гиафы, впивавшийся ей в плечо, исчез, а за ним исчез и обладатель подбородка.

Они синхронно подскочили к окну.

Рядом с больницей, прямо на месте статуи Ярнсакс, зияла дыра, которая уже наполнялась кипятком из развороченной трубы. Сновали агенты СБ, вытаскивая товарищей из груды искореженных машин. Несколько врачей уже оказывали первую помощь.

— Ты видишь ее? Каге, ты ее видишь? — Локи судорожно осматривалась, высунувшись из окна наполовину.

— Осторожно! — она чуть не выпала из окна, сильно перегнувшись через подоконник, и ему пришлось за локоть втащить Ангейю в комнату.

— Спасибо, — Локи передернула плечами. — Ты видел? Она открыла Утгард!

— Для нее открыли, — уточнил Каге. Топот ног за дверью заставил их вздрогнуть. — Пойдем отсюда, пока есть возможность. Надо сообщить кому-нибудь из СБ то, что мы видели.

Незамеченными они выбрались из палаты и направились к лестнице. На первом этаже полным ходом шла эвакуация, а пострадавших перевязывали прямо на месте. Многие получили ранения от осколков стекол, другие были просто напуганы и жались к раздраженному персоналу.

Каге схватил Локи за запястье и потащил наружу. Яму уже огородили, а пронырливые журналисты требовали, чтобы их пустили поближе. Один их них прорывался особо рьяно и получил дубинкой под ребра. Каге потянул девушку дальше, но она выскользнула и бросилась к журналисту. Помогла ему подняться, пока его не затоптала напирающая толпа.

— Сюда! — рыкнул Каге, оттаскивая Ангейю в сторону, за перевернутую взрывом машину. Но проворный журналист ухитрился пролезть вслед за ними. Это был высокий молодой человек, лохматый и взбудораженный.

— Ты спасла меня, ас!

Локи удивленно воззрилась на него. Смуглая кожа, светлые волосы, брови, ресницы, светло–серые глаза. Турса легко узнать, но трудно встретить. В Лофт они заезжали редко, остановились на несколько недель, давали представления, торговали, покупали, чинили свои фургоны и машины. Нередко такие заезды заканчивались дебошами и поножовщиной между местными и кочевым народом. Разбойничья репутация Псов Кулана и Детей Лира бросала тень на весь немногочисленный народ турсов, которые, впрочем, не стремились оправдаться.

Вот и Каге окатил турса презрительным взглядом.

— Ничего особенного, — улыбнулась Локи.

— Но я же турс! — удивился он.

— Закончили с любезностями? — буркнул Каге. Турс резко развернулся, мигом утрачивая все дружелюбие.

— А ты кто такой, ас?

— Меня зовут Локи, а этот хмурый тип — Каге, — вмешалась Ангейя. — Давайте отойдем подальше, а то толпа нас снесет.

— Я должен позвонить.

— Не думаю, что сейчас получится пройти, — покачала она головой.

— Вы что-то знаете? — у турса загорелись глаза. Он достал карандаш. — Можете прокомментировать?

— Какой ты сразу стал вежливый, — сузил глаза Гиафа. — Идем!

Он без дальнейших разговоров потащил Локи через толпу. Надоедливый репортер вскоре отстал, потому что Каге, который взглядом заставлял людей расступиться, шел напролом.

Перед ограждением он окликнул ближайшего офицера СБ.

— Мне нужно позвонить.

— Здесь оцеплено, дети. Уйдите за ограждение, — сказал мужчина, устало протирая рукой слезящиеся глаза.

— Это займет три минуты, — упрямо заладил Гиафа.

— Дети, не мешайтесь, — офицер схватил Каге за локоть и, откинув ленту, вытолкнул подальше.

— Сама пойдешь? — Офицер сердито сплюнул. Локи кивнула и пролезла под лентой, решив, что возражать сейчас — последнее дело.

— Вы не понимаете! Это очень важно! — Кагерасу пошатнулся, хватаясь за поврежденные ребра.