***

Этот разговор настолько выбил меня из колеи, что последующие несколько дней я только что и делал, что прокручивал его и другие разговоры с ИИ у себя в голове, пытаясь понять, в какой момент он совершил такую сложную личностную эволюцию.

Помощь пришла с неожиданной стороны. Джанет в определённый момент надоело моё отрешённое, задумчивое состояние, и она, пользуясь всем женским арсеналом, принялась выпытывать у меня, что случилось. Но, выслушав обстоятельства разговора, буквально забилась в истерике от хохота.

― Вор, ахаха, украл у вора, ахахаха…

Смущённый и даже оскорблённый такой реакцией, я попросил уточнить, что она имеет ввиду. Отсмеявшись, Джанет вытерла рукой слёзы, и, издав ещё один короткий финальный смешок, сказала:

― Ха! Видел бы ты своё лицо! У твоего искусственного интеллекта был очень хороший учитель по самопожертвованию. Один капитан, который вечно бросается в омут с головой, не знаешь такого?

― То есть, ты думаешь, он стал таким, потому что… ориентировался на мои поступки?

― Конечно! ― уверенно ответила девушка. ― А на кого ещё ему было ровняться? Кроме тебя и твоего экипажа на этом корабле побывало не так уж и много людей, а ко всей остальной информации его доступ ограничен.

Не давая мне уйти обратно в размышления, Джанет щёлкнула у меня под носом пальцами и спросила:

― Ты обещал пригласить меня на эти ваши офицерские посиделки, когда они будут?

― За неделю до прибытия в Солнечную систему, ― рефлекторно ответил я.

Джанет на пару секунд задумалась, а затем уточнила:

― Через девять дней, так?

― Да.

― Мне что-то полагается взять с собой?

Я пожал плечами, показывая, что, в общем-то, всем всё равно, но на всякий случай уточнил:

― У нас обычные пьяные мужские посиделки, никаких изысков.

― А-а-а-а-а! ― загадочно потянула Джанет.

Смысл этого «а-а-а-а-а» остался для меня непонятным вплоть до самих посиделок. Мне ошибочно показалось, что девушка просто не восприняла это мероприятие всерьёз (как и следовало поступить), и её визит ограничится вежливым присутствием. Это лишний раз доказывает, что жизнь меня ничему не учит.

Джанет взяла на себя организацию стола и более чем преуспела в этом. Я даже предположить не мог, что, имея такой скудный набор ингредиентов, как те, которыми питалась вся команда, можно приготовить такое разнообразие блюд! Два вида супов, четыре салата, столько же горячих блюд, бесчисленное количество закусок и огромнейший торт на десерт.

Нас было пятеро, но стол явно был слишком большим и для десятерых. А Джанет, словно издеваясь, ещё и сообщила, что блюд было бы больше, если бы на борту имелся хоть один нормальный кочан капусты:

― Поэтому без борща, Жень, ― грустно закончила она.

Услышав это, Лютцев только и смог, что тихо поперхнуться салатом. Иронично, что именно из-за Джанет мы и решили в этот раз не приглашать к нам мичмана, опасаясь, что шестеро ― это многовато!

Застолье проходило великолепно. Джанет завоевала сердца моих офицеров, едва ли не сильнее, чем моё. Она была душой этого вечера, без устали смеясь и участвуя во всех разговорах.

По её светящимся радостью глазам и улыбке было видно, как сильно ей не хватало общения. Из-за своего нелегального статуса беглянки она вела образ жизни одиночки, что было диаметрально противоположно тому, что ей нравилось. Здесь, среди нас Джанет отдыхала за все те месяцы, что провела в одиночестве, скитаясь по Содружеству.

Единственное, что весь вечер меня смущало, было поведение Николаса. Он был тих, даже замкнут, мало ел, практически не пил и очень редко участвовал в разговорах, ограничиваясь короткими общими фразами. Такое поведение было для него, мягко говоря, нетипичным. Когда я с ним пересекался по службе ― Ник вёл себя нормально. Да было с ним что-то такое в последнее время, словно он всегда был очень уставшим, но и служба у него была не из простых. Последние несколько месяцев Ник только и занимался попытками отремонтировать фрегат.

Я знал, что его очень беспокоила дыра, доставшаяся нам рядом с Аркадией — её никак не удавалось нормально заделать. Временные же латки постоянно деформировались, вынуждая их регулярно менять, не реже чем раз в две недели. Каждая такая замена занимала часов десять утомительных операций.

Сначала мне показалось, что Ник ведёт себя так из-за Джанет, которая украла у него звание «короля вечеринки». Мне сразу вспомнилось то, как он набрасывался на Романа и именно это помогло понять, что причина не в девушке. Ник просто был глубоко в себе и очень-очень далеко от нас.

Выгадав момент, когда он отлучился в санузел, я, не скрываясь, набросился с вопросами к Фаррелу и Лютцеву. Те лишь развели руками.

― Он такой с тех пор как вернулся от, ― Джек сделал паузу, ― ну, этой… Синергии.

― А почему мне не доложили? ― с нотками гнева спросил я.

Лейтенанты переглянулись, и Лютцев ответил за них обоих:

― Генри, не обижайтесь, но мы все тут взрослые, самостоятельные люди и… идти ли к вам за психологической помощью ― это личный выбор каждого.

― Мы пытались с ним поговорить, но он не очень-то слушал, ― дополнил Фаррел.

Сказанное ими лишний раз больно напомнило, насколько велика пропасть между капитаном и его командой. Они могут быть твоими друзьями, восхищаться тобой, но у них всегда будет своё братство, в которое капитану хода нет.

Посидев ещё около часа, мы принялись закругляться. Еды мы съели совсем немного, поэтому оставшееся решили не выкидывать или мариновать в холодильнике, а отдать в столовую.

Пока Джек и Евгений таскали тарелки, а Джанет приводила кают-компанию в первоначальный вид, Николас тихенько, бочком отполз в свою каюту. Некоторые вещи не менялись ни при каких обстоятельствах.

Я вежливо постучался, но никакой реакции не последовало. Пришлось повторить, заодно проговорив:

― Ник, это я. Поговорить хочу.

Спустя пару секунд двери всё же соизволили пустить меня вовнутрь. Каюта Николаса, как и прочие его квартиры, в которых мне довелось побывать, была практически пустой. Никаких украшений или безделушек, минимум личных вещей. О том, что это его каюта, говорили разве что пара бутылок какого-то алкоголя да разбросанная одежда. Хозяин лежал на своей койке прямо в форме, хорошо хоть разувшись, и смотрел в потолок.

― Прости, если отвлекаю от сна, ― я начал сразу с извинений.

― Ничего, в последнее время мне редко когда удаётся проспать больше часа или двух, ― равнодушно ответил Ник.

― Что с тобой происходит? Что-то случилось?

― Капитан зашёл поинтересоваться насчёт моего душевного состояния? ― с лёгкой издёвкой уточнил лейтенант.

― Я не только капитан, но ещё и твой друг…

Ник едва заметно фыркнул, и смысл этого звука мне был понятен очень даже хорошо. Другу бы не потребовалось почти два месяца на то, чтобы заметить, что что-то не так. Тем не менее как-то иначе это высказывать он не стал. Вместо этого Ник зажмурился, словно испытывал сильную боль, и нехотя спросил:

― Что ты видел там? На том корабле с инопланетянами?

Тут скрывать мне было нечего:

― Гибель флота Ронского, то, как он спорил со своим подчинённым. Потом разговаривал с этой Синергией.

― И всё?

― Ну… по пути на мостик я открыл не ту дверь, и там было что-то очень яркое, может, солнце какое-то.

Ник явно хотел услышать несколько другое. Немного подумав, он сказал:

― У меня было иначе, совсем по-другому. Помню, поднялся на борт корабля с твоим этим роботом, а там инопланетяне, такие ртутные, ― я кивнул, показывая, что понимаю, о чём он говорит, ― хотел дотронуться до одного и тут бац, вспышка ― и я просыпаюсь у себя на Эдеме. Судя по дате в августе прошлого года. Несколько дней я просидел дома, пытаясь понять, где оказался. Всё в точности совпадало с тем, как оно было, ну… до этого.

― Проверял, что будет, если отклониться от… воспоминаний?

― Конечно! У меня был билет на матч «Бавария — Венера-Централ», но в отличии от… реальности на него я не пошёл. Вместо этого продал билет и отправился в бар. Результат был иным, игра вообще прошла совсем иначе! А на обратном пути я встретил её…