— Если долетим, то уже не важно, — ответил я. — Ещё что-то?

Офицеры переглянулись, показывая, что то, о чём они собирались сообщить, не вызывало у них восторга.

— Когда мы останавливались для ремонта, — начал Фаррел, — то связались с Сарагосой. Хотели попросить их прислать транспорт на замену, а также припасы.

— Они отказались? — без всякой радости предположил я.

— Не совсем, капитан, — ответил Лютцев и, подбирая слова, добавил, — их, эээ, Великий Пророк заявил, что с радостью окажет помощь капитану Чейдвику и его команде, но не людям на транспорте.

Я удивлённо вскинул бровь и почесал щёку, на ощупь оказавшуюся как бумага. Имея дело с религиозными фанатиками, чего-то такого следовало ожидать.

— Ещё он попросил о встрече, — добавил Евгений.

Мне оставалось лишь сделать невнятное движение, которое пришлось пояснить:

— Если иного выхода нет — встречусь.

На этом совещание закончилось. Дождавшись, пока офицеры, за исключением Фоэлтона, чья смена сейчас была, покинут мостик, я хотел отправиться обратно в каюту, но меня буквально прижал к креслу Николас. С гневом в голосе, он прошипел:

— Вик, что ты, чёрт тебя дери, творишь?! Возьми инвалидное кресло и не мучай ни себя, ни других!

— Да ни за что в жизни! — ответил я.

Заминка затянулась, на нас начали бросать обеспокоенные взгляды операторы, поэтому Ник отошёл, подпуская ко мне Кештина.

Обратный путь прошёл слегка легче. Распылённый злостью, я двигался, вопреки рекомендациям врача, не жалея собственных сил. В каюте, глянув на развалившегося на моей койке кошака-манула, абсолютно безразличного к тому, что мне хотелось лечь, я твердо решил посвятить всё время до прибытия на планету возвращению своих сил.

========== Сарагоса ==========

2211 г. Планета Сарагоса, Фронтир

Сарагоса была медвежьим углом Фронтира — отдалённой сельскохозяйственной планетой, неинтересной абсолютно никому, даже собственным жителям. Всё изменилось в тот момент, когда к власти пришли приверженцы Человекоцентризма, с лидером, называвшим себя «Великий Пророк».

Новая власть живо принялась менять мир под свои взгляды. Сарагоса стала, наверное, единственной планетой в Содружестве, где были вновь легализованы роботы с любым уровнем интеллекта.

Благодаря этому планета привлекла внимание тех, кто по тем или иным причинам не «вписывался» в актуальную картину мира. В первую очередь различных технократов, учёных и, разумеется, сторонников Человекоцентризма из остального Содружества. Планета стала этаким маяком, к которому стремились все, кого не устраивал регресс, происходивший повсюду.

За какие-то несколько лет Сарагоса прошла путь от сельскохозяйственного мира, до индустриально развитой планеты. Тем самым изменился баланс сил в секторе.

Великий Пророк старался держаться подальше от преступного картеля, сложившегося во Фронтире, придерживаясь нейтралитета. Поэтому, когда тот выбрал своей целью захват неожиданно возникшего конкурента, союзников у человекоцентристов не оказалось.

Вопреки ожиданиям, это сыграло им даже на руку: последовавшее вторжение на планету закончилось грандиозным провалом. Наёмники столкнулись не с иррегулярным ополчением, как это обычно бывает, а с настоящей роботизированной армией, которая, не зная пощады, отразила вторжение.

После, планету взяли в блокаду, но и это не возымело действия. В первую очередь из-за противоречий в лагере осаждавших, которые после провала вторжения перессорились друг с другом. Блокада продлилась чуть больше года и закончилась тем, что уже знакомый мне «адмирал» Сей Фей отказался участвовать в этом дальше и увёл большую часть флота с орбиты.

***

Руководство Сарагосы отказалось принимать беженцев, что я привёл с собой, несмотря на плачевную обстановку у тех с медикаментами и продовольствием. Желая разрешить конфликт, мне ничего не оставалось, кроме как воспользоваться приглашением местного лидера или, как он сам себя называл, «Великого Пророка». Сопровождали меня лейтенант Фоэлтон и матрос Кештин.

Наше прибытие обставили с невероятной помпезностью: шаттл посадили на огромной площади, на которой собрались несколько десятков тысяч человек. Повсюду висели флаги с одним и тем же изображением: мужчина, сжимающий в руках Млечный Путь. Символ новой веры и главная её цель.

Под взглядом огромной толпы нас троих, как почетных гостей, провели через узенький коридорчик в сторону огромных трибун. Было странно и немного дико видеть поистине невероятное количество людей, которые одной колыхающейся массой занимали всю площадь без остатка, и от которых меня отделяла лишь тоненькая цепочка сине-белых полицейских роботов.

Затем выступил Великий Пророк. Я не сильно вслушивался в его речь, отметив лишь, что мой визит преподносится как официальное признание успехов Человекоцентризма.

— Вот в адмиралтействе порадуются, когда прочитают новости, — заметил я Нику.

Тот смотрел на происходящее с изрядной долей скепсиса — ему ещё меньше моего нравилась новая «религия», и те идеалы, что она продвигала.

Наконец, весь этот пафосный официоз закончился. Нас троих отвели за трибуны, где ожидал длинный, старомодный, но не без шика, автомобиль. Через некоторое время к нам в нём присоединился и Великий Пророк, в сопровождении чёрного, относительно гуманоидного робота с надписью на груди «ПР7704».

Вблизи лидер планеты оказался крепким старичком. Он был облачён в белую робу, на которой золотом была вышита фраза «Vox populi — vox Dei» (лат. глас народа — глас бога). У него был отстранённый, немного потерянный взгляд и очень хорошо поставленный, мягкий, вкрадчивый голос.

— Ну вот мы, наконец, и можем нормально поговорить, — сказал Великий Пророк, когда машина тронулась. — Рад нашей встрече, капитан Чейдвик.

— По-моему, вы уже успели ею воспользоваться, — заметил я.

— Вы должны понять меня: есть человек, а есть политическая фигура. Выбирать мне не дано: слишком многие смотрят за каждым сказанным словом.

— И с кем я сейчас говорю?

— С человеком.

— Хорошо, тогда мне бы хотелось обсудить проблему беженцев.

Великий Пророк тяжело вздохнул и кивнул:

— Да, ваши подчинённые уже обращались ко мне с просьбой о помощи, и боюсь, вам отвечу то же, что и им: этот мир готов оказать любую посильную помощь капитану Чейдвику, но не прочим заблудшим душам.

— Заблудшим душам? — удивлённо переспросил я.

— Именно, — кивнул Великий Пророк. — Не думаю, что секретом является то, что есть огромное множество тех, кто не разделяет наших взглядов, а то и вовсе смеется над нашей верой. С чего житель этого мира, который трудом зарабатывает себе на хлеб, и с оружием в руках отстаивал свою планету, должен делиться с тем, кто презирает его?

— Возможно они изменят своё мнение после того, как вы им поможете.

— Возможно, — согласились со мной, — а возможно, увидев это, многие из них лишь сильнее укрепят своё пренебрежение и страхи, — он выразительно на меня посмотрел, — как это сделали вы, капитан. Не нужно скрывать: вам неприятна наша вера, а на моего сопровождающего вы то и дело бросаете взгляд тоже не просто так.

Возразить что-то в ответ на это обвинение мне было сложно.

— Но я не могу отрицать, что, получив от нас средства к существованию и прочую посильную помощь, многие из этих людей действительно уверуют в великое будущее Человека, — продолжил Великий Пророк, — но в то ли они поверят? Не станет ли их вера жалкой пародией, а они сами лжепророками? Увы, но так рисковать всем построенным здесь не в моей власти.

Я потупился от таких заявлений и переглянулся с Фоэлтоном. Он сидел растерянный витиеватыми речами ещё сильнее, что уж говорить о Кештине — тот вообще смотрел на человека перед нами с глазами, которые только что чуть не вылезали из орбит.

— В таком случае помощь требуется моему кораблю — экипаж голодает, — сказал я.

— Мы окажем любую помощь, в любом объёме, — голос Великого Пророка слегка дрогнул, — просто назовите цифру.