– Я не знаю, зачем она так поступила… То есть, понимаю, что хочет избежать обвинений, суда, полиции… Но деньги! Зачем?? Мы и так вам должны…

– Все верно, ваш семейный скандал вылился для меня в большие убытки. Но знаешь, такого предложения я не ожидал. Никогда в таком мероприятии не участвовал. Даже не уверен, что мне это нравится.

У меня вдруг вспыхивает надежда, что этот человек, явно образованный и цивилизованный иностранец, скажет, что не согласен на подобное. Но он вдруг произносит то, чего ожидаю менее всего, и от его слов у меня подкашиваются ноги.

– Я бы отказался от подобного не задумываясь. Но не стану, из-за вчерашнего. Почему ты убежала вчера? Почему не приняла мое предложение? Я хотел просто поговорить с тобой.

– Что?! Вы о чем?

– Я тот, кто хотел поговорить с тобой вчера в клубе.

У меня кружится голова. Этот мужчина с самого начала показался мне смутно знакомым. Но конечно такого и в голову не могло прийти. Тот самый незнакомец, так взволновавший меня во время танца. С горящими глазами, взглядом, прожигающем даже с расстояния.

Тот, кто хотел купить меня еще вчера, от кого спасалась бегством… нашел сегодня и купил. Волей обстоятельств. Еще и в каком-то заговоре меня подозревающий.

Надо бежать… вот все, что стучит в голове будто молотом. Спасаться.

– Так что скажешь?

– Я… мне надо поговорить с тетей…

– Тебе не кажется, что слишком поздно с ней разговаривать? Она продала тебя, а ты дала добро. К тому же… она особа не слишком приятная.

Он прав… Но тетка единственное, что у меня есть в жизни.

– Я не разрешаю тебе уходить, – холодно произносит мужчина. – Я тебя купил, и отработка долга начинается с этой минуты. Ты слушаешь, что говорю. Делаешь, что говорю.

– Хотите сказать, тетка меня в рабство продала?

– Да. Сексуальное.

Он говорит это так просто, прямо, буднично! Хочется подлететь и со всей силы залепить пощечину. Но я не посмею. Он прав. Тетка меня продала. И всю эту ситуацию допустила я сама. Значит и выбираться сама буду! Сбегу! Но сейчас, когда в ресторане полно народу, мне вряд ли это удастся. Я сбегу потом! Он же не набросится на меня сразу… Хотя, судя по его взгляду… он может. Прямо сейчас. Задрать мокрую униформу, противно липнущую к телу, повернуть к стене…

Наши взгляды вновь встречаются, вижу в глазах Фон Бергена желание. Мужчина приближается ко мне, чувствую, что он раскаленный как печка.

– О чем задумалась, малышка? Надеюсь, о том, что явно сделала что-то неправильно. Прежде всего – не стоило таким овечкам как ты по ночным злачным заведениям бегать.

– С чего вы взяли, что я овечка? – вскидываю резко подбородок.

– Предположение. Но глупое, согласен. Я уверен, ты уже профи, хоть и молода. И я хочу в этом убедиться. Мне вообще-то несвойственно покупать секс. Но всегда надо попробовать нечто новое, так?

– Зачем вы мне все это говорите? Так нравится унижать лишний раз?

– Нет. Я говорю это, чтобы все на берегу выяснить. Не хочу проблем. Хочу, чтобы ты знала. Если это план, стратегия, или еще какой умный ход – полиция все ж таки вызвана. Сейчас Ольга Геннадьевна составляет акт. Будем «искать» преступников, нанесших урон. И поверь, если мне не понравятся твои услуги, мы их «найдем». Очень быстро. И это доставит мне не меньшее удовольствие. Твоя тетка-сутенерша отвратительна. Она отправится в тюрьму.

– Но ваше вино разбила я! При чем тут тетя Наташа?

– Ты ее защищаешь? Так и думал, – усмехается босс.

Я теряю нить разговора. Не понимаю, о чем он пытается мне сказать. Для него странно, что защищаю родственницу? Для меня – абсолютно нормально.

– Сейчас едем ко мне, – меняет тему мужчина.

Я не знаю, что на это ответить. Босс берет меня за руку и выводит из кабинета. Мы проходим мимо места, где моя жизнь так круто изменилась. Возле разбитых бутылок все еще много людей, и действительно, есть люди в полицейской форме. Они что-то разглядывают, записывают, переговариваются. Тетку не видно. Управляющая смотрит на нас с боссом с удивлением, но не говорит ни слова.

– Ольга Геннадьевна, я приеду завтра. Перенесите встречи, уберите тут все. Надеюсь, дальше ресторан продолжит функционировать без происшествий.

– Да… хорошо, – на лице женщины написано беспредельное удивление. Она глаз не может отвести от руки босса, крепко сжимающей мое запястье.

Выходим на улицу. Мне кажется все пялятся на нас, пока идем к автостоянке. Пройти всего-то метров двести. На улице колотун, а я в тонкой униформе, еще и мокрой. Начинаю дрожать. Но босс не обращает на меня никакого внимания, он кажется погруженным в свои мысли. Подводит меня к серебристой иномарке. Очень красивая машина, я никогда даже близко рядом с такой не проходила. Фон Берген открывает дверь, причем заднюю, и показывает жестом, что это для меня. Юркаю в салон. Боже, как же меня колотит! Каждую секунду перед глазами мелькают картинки, как этот мужчина, обнаженный, начинает терзать мое тело. Не в меру разбушевавшееся воображение подсовывает кадр за кадром, один пошлее другого. Я почти на грани, хочется завизжать во все горло и броситься прочь, куда глаза глядят. В то же время ноги ватные, и шагу не могу сделать. За эту слабость ненавижу себя сильнее всего.

Людвиг

Пока едем в гостиницу, наблюдаю за своим приобретением, поглядывая в зеркало заднего вида. Девушка отворачивается к окну, и замирает, словно статуя. Ей удивительно идет имя Настя, добавляет шарма и красоты, в и без того совершенное создание природы. Идеально тонкий, изящный профиль. Большие, но не слишком, карие глаза с темными густыми ресницами. Ни грамма косметики, но столько красок на лице. Красивые и естественные брови, не густые и не тонкие. Сама естественность. Полные сочные губы. Я капризен в отношении внешности, мне трудно угодить. Ненавижу косметику, не терплю длинные ногти, особенно накладные. Не выношу сильный запах духов, даже дорогих, разве что каплю. Всегда приходилось перевоспитывать своих любовниц, ибо редкая женщина знает меру в своем стремлении нравиться и покорять красотой. И тут нашел вдруг ту, в которой меня все полностью устраивает. В плане внешности. Увы, с остальным все под большим вопросом.

Но как же трудно держать в голове эти сомнения. Хочется все отбросить и забыться с этой нимфой. Погрузиться в нее до предела, потеряться в этой юности, красоте.

Как же хочется добавить – невинности.

С огромным трудом отвожу взгляд и сосредотачиваюсь на дороге

То, что Настя так неожиданно быстро согласилась стать моей еще больше укрепило мои подозрения. Я ждал какого-то протеста, скандала, или хотя бы заявлений о том, что слово «рабство» в наше время звучит немыслимо, смехотворно. Но Настя ничего этого не сделала, покорно пошла со мной. Значит, тем самым изначальные подозрения в сговоре имели почву. Я поклялся самому себе, что разберусь в этом и что физическое влечение к этой девушке мне не помешает.

Паркую машину на стоянке возле гостиницы, в которой всегда останавливаюсь во время визитов в этот город. Выхожу, открываю заднюю дверцу. Девушка послушно вылезает и замирает возле машины. Она выглядит так, словно готова убежать, в любую секунду дать деру, поэтому хватаю ее за руку и тащу за собой, крепко сжимая запястье.

– Ты голодна? – спрашиваю, когда заходим в лифт.

Отрицательно мотает головой. Похоже решила играть в молчанку. Что ж, логично в ее ситуации молчать, чтобы не брякнуть что-нибудь, что выдаст ее сговор с теткой. Но я все равно все вытяну.

Заходим в номер. Настя застывает, уставившись на большую кровать.

– Тебя что-то смущает? – спрашиваю, выгибая бровь.

Снова лишь отрицательный поворот головы. Тогда начинаю раздеваться.

Снимаю пиджак, стягиваю рубашку. Снова взгляд на девушку, и меня поражает ужас в ее глазах. Такое не сыграешь, она бледная как полотно. Только тут до меня доходит – видимо Настя решила, что я не теряю времени даром и готовлюсь завалить ее, так сказать, на постель прямо сейчас. Возможно, так надо поступить. Сделать то, что жаждет мое тело. А заодно понять, что за игру ведет Настя.