— Пожалуйста, наверное, я ещё раз сюда приду, а может даже буду писать письма. Посмотрим. До встречи.

— Пока.

Почему-то мне стало легче после этого разговора. Я ушла домой, но уже полностью очищенной и свободной, словно после перезагрузки, посмотрим, что будет дальше.

— Привет, матушка, — произнесла я, стоя над могильной плитой. Почему-то после разговора с отцом, мне захотелось навестить Марту. На самом деле, это надо было сделать в любом случае. — К тебе кто-то приходить? Могила очень убрана. Прости, что не приходила к тебе так долго, теперь постараюсь исправиться, — я положила букет жёлтых хризантем, а потом присела на землю. У меня завязался односторонний монолог. Я рассказывала маме всё, что произошло за это время, пока мне не удавалось её навещать, надеясь, что она всё это слышит.

— Так и знал, что ты здесь, — раздался позади меня голос.

— Джейк, ты тоже пришёл? Наверное, именно ты ухаживал за могилой, больше и некому.

Брат присел и обнял меня за плечи.

— Конечно, кстати, ты очень характером похожа Марту, хоть вы и не кровные родственники.

— Второй раз за день слышу такие похожие слова.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Джейк. Я рассказала ему о том, как ходила навещать отца и о нашем разговоре. Брат, казалось, был этим удивлён, но этого не показал.

— Ты молодец. Тебе удалось побороть свои страхи, я очень горд за тебя, — Джейк потрепал меня по волосам. — Я, действительно, рад, что у тебя так хорошо сложилось в жизни. Раньше, когда мы только переехали во Францию, мне было страшно, что ты так и не сможешь полноценно жить. У тебя был сложный случай, было не подступиться, а из-за твоих травм ты психологически отгородилась от людей. Нам всем было тяжело тогда, остаться сиротами тяжёлое испытание.

— Тебе до сих пор больно. Как и всем нам.

— И то верно. Ладно, пошли, некрасиво заставлять твоих друзей ждать, — он поднялся, а потом помог встать и мне.

— У меня есть ещё одно дело. Подожди у входа, пожалуйста, — брат не стал меня расспрашивать, а просто кивнул и ушёл.

Я отправилась в другую сторону кладбища, где была лишь однажды, но у меня хорошо отложилась дорога туда. Среди всех аккуратных и ухоженных могил, была одна заросшая и старая. Когда я отодвинула траву и кусты. Где на деревянном кресте была надпись: «Юлиана Ким». Единственный раз, в детском доме, меня приводили сюда, как только её похоронили, но больше я не хотела сюда приходить.

— Мне не хотелось сюда приходить. Скорее я это сделала больше ради отца. Он очень любил тебя. У меня есть для тебя подарок, — я засунула руку в карман, а потом его содержимое выкинула на могилу.

На землю упало несколько иголок от шприцов, которые с лёгким звоном ударились об камни.

— Ты их любила больше, чем свою родную дочь. Пусть даже после смерти они будут с тобой, — эта злость на неё чувствовалась через мои слова, взгляд, ауру. — Прощай, навряд ли, я приду к тебе вновь.

Я вернулась к брату. Он хотел что-то спросить, но не решился, а потом, вдруг, сказал:

— У меня есть для тебя сюрприз.

— Да? И какой же?

— Я достал вам 4 билета на «Алые Паруса». Ты же всегда хотела на них попасть, жаль будет лишать тебя такого шанса.

— Что? Правда? — это действительно было моей мечтой. Я много раз видела это зрелище по телевизору, но никогда не наблюдало это вживую. — Спасибо большое, это лучший подарок для меня.

— Рад, что тебе это понравилось. Возьми в бардачке билеты. Думаю, ты знаешь, что это будет через два дня.

Дома, я рассказала обо всём. Они очень обрадовались, им это казалось очередной весёлой вечеринке, но друзья даже не догадывались, что их на самом деле ждёт.

Через пару дней, мы оделись поудобнее и на закате отправились в центр города.

На дворцовой площади была установлена большая сцена, толпилось куча людей и было довольно шумно. Сначала была речь министров образования, ведущих, а потом началось само шоу. Выступили многие певцы, группы и музыканты, начался самый настоящий концерт. Многие тексты песен и речи ведущих я переводила своим друзьям, чтобы они понимали, что вообще происходит, но в основном песни были зажигательные, так что мы больше танцевали. Когда были лирические песни, нас со сцены просили зажечь на телефоне фонарики, и мы медленно покачивали ими в такт музыки. Арни даже подсадил меня на плечи, чтобы я лучше видела, так же сделал и Феликс с Сил.

За 20 минут до конца концерта, я потащила своих друзей к набережной. Мне хотелось занять хорошие места, чтобы у меня был шанс понаблюдать лучшую часть этого праздника — пиротехническое шоу. Мы были не одни с такими взглядами, так что на набережной уже были люди, но не так много.

— Теперь у нас лучшие места! Нам открывается прекрасный вид на акваторию! — я была на эмоциях, сейчас исполняется одна из моих самых больших мечтаний.

— Надеюсь это того стоит, хотя салют это всегда красиво, — сказали близнецы.

— Поверьте, вы такого никогда не видели. А вот и народ повалил, значит, скоро начнётся.

Мы опёрлись об каменные перила, и начали смотреть в небосвод, который уже немного потемнело. Белые ночи уже заканчивались.

Тут раздались первые ноты музыки, а потом в ночном небе появились яркие искры, которые распались на тысячу таких же. Небесный купол озарили разноцветные огни: красные, золотые, синие, зелёные, фиолетовые. Я не могла оторваться и смотрела, пытаясь сохранить это событие в памяти, как можно чётче и яснее. Слышалось множества удивлённых и громких возгласов, которые отдавались гулким эхом у меня в ушах. Салют не прекращался, яркие искры вновь и вновь освещали небосвод, даря кучу незабываемых эмоций. Фейерверки взлетали над Невой и ночным Петербургом, подавая его в абсолютно новом свете. Из пристани вырывались золотые хвосты огоньков, которые не разрывались, а лишь тихонько потухали в воздухе.

Тут запел оперный певец, описывая в своей песне красоту этого прекрасного города. Балерины танцевали на специальной платформе. Казалось, что за этим зрелищем наблюдали не только выпускники, но и каждая каменная статуя, каждая скульптура, которая украшала стены древних зданий Санкт-Петербурга.

Уже начинался рассвет, а салюты всё не потухали. Эти 25 минут, в течение которых продолжался салют казались мне вечностью, но ведь это ещё не конец.

Тут началась новая песня, и я услышала заветный звон колокола. На Неве промелькнула алые, словно закат, паруса. Это символы из повести Александра Грина, которые ещё с детства мне были знакомы, ведь она стала моей любимой, мама часто мне её перечитывала. Когда-то я тоже мечтала об алых парусах, но эти надежды разрушили, а сейчас… мне казалось, что у меня получилось попасть в сказку.

Я закрыла рот руками из-за переполняющих меня эмоций, и словно зачарованная, повторяла шёпотом строчки песни, которые сейчас распевали на корабле:

«Когда-нибудь весенним утром ранним

Над океаном алые взметнутся паруса

И скрипка пропоёт над океаном.

Не три глаза, ведь это же не сон,

И алый парус, правда, гордо реет…

… Когда-то где-то счастье ты найдёшь,

Узнаешь горе и беду узнаешь.

Свою мечту ты знаешь, и её ты не предашь -

Гори, гори на солнце алый парус».

Я почувствовала, как по моим щекам побежали слёзы. Это чувство было несравнимо не с чем. Это было истинное счастье и восхищение. Это зрелище поразило меня, оно растрогало и заставляло двигаться дальше.

— Бритни, — я услышала тихий шёпот Арни, даже сквозь гул всей толпы. — Спасибо за шанс увидеть такую невообразимую красоту, — он поднёс руку к моему лицу и вытер с него слёзы. — Думаю, я не был так искренне счастлив уже давно.

Арни поцеловал меня, нежно, но при этом с ноткой страсти. Сзади нас взрывались фейерверки, но мы их уже не слышали. Наверное, именно в такие моменты, ты понимаешь истинную ценность всех вещей в этом мире. Сейчас, когда у меня есть возможность разделить такие яркие и важные события с любимым человеком, а моя семья в комфорте и полном здравии, я чувствую себя очень счастливой, как никогда. Вот что значит истинное чувство радости, мне удалось найти его значение для себя, и я сохраню его. Уверена, что многие моменты ещё принесут мне счастье, самое главное их не упустить.