Контора царства Златоцветья по выдачи личных и въездных грамот располагалась в одноэтажном здании с одной просторной комнатой с самой казенной обстановкой: белые пустые стены, вдоль которых стояли длинные скамьи. Большие окна. Вдоль дальней стены, напротив входа, три письменных стола, шкафы-каталоги, а на стене большой портрет царя. В этот вечер, из-за позднего времени и немногочисленности приезжих, работал только один писарь: крупный, рыжеволосый мужчина в серой форме сотрудника. Судя по военной выправке, Милен Морозов, именно так он назвался, часть жизни посвятил армии.

Милен Морозов поднял тяжелый взгляд от столешницы, в которую всматривался в течение всего рассказа Черняка о сгоревших личных грамотах, и неприязненно оглядел их компанию, стоящую у стола. Покосившись на пса, остановил холодный взгляд на Нике.

– Простите, сударыня, лишь на основании вашего рассказа выдать дубликаты документов я не могу. Нужны свидетели, которые подтвердили бы ваши личности. Свидетели, заслуживающие доверия! – добавил он, неприязненно оглядев Нику. Судя по всему, он сомневался, что кто-либо решится замолвить словечко за полукровку.

Ника гордо вскинула подбородок, стараясь скрыть обиду. За те дни, что они добирались до Златограда, она не раз почувствовала на себе неприязненное отношение. И всё из-за того, что полукровка. Но так привыкнуть к этому и не смогла.

Как объяснили друзья, это связано не только с тем, что только полукровки могут быть спонтанными магами. Существует легенда, что именно эльфийский полукровка предал Злату во время одного из ее существования в облике смертной. С тех времен и существует поверье: свяжешься с полукровкой – жди неприятности. Может даже и справедливое поверье. Что делать изгнанникам, которых не хочет признавать ни одна из рас, как не идти в бандиты, наемники или в разнорабочие? В редких случаях полукровки могли добиться чего-то стоящего.

– Эй, стражник, срочно два въездных документа!

Оттолкнув Нику, к столу писаря шагнул чернобородый мужчина. Судя по красному плащу, накинутому на тяжелые доспехи, и изображению черного льва на щите, телохранитель какого-то дворянина.

– Эй, сударь?! – сердито посмотрел на наглеца Черняк, удерживая от падения пошатнувшую Нику. – Вообще-то сейчас наша очередь.

Тот окинул пренебрежительным взглядом их компанию и, презрительно бросив:

– Шваль! – повернулся к писарю. – Пиши: Эрнинг Сноу и Ларри Вапс, оба из Рос, на трое суток, послы к царю. И побыстрее давай!

– Да, да, конечно, господин, сейчас сделаем! – вздохнул мужчина, бросая настороженные взгляды на герб.

Ника глубоко вздохнула, стараясь унять злость, неожиданно возникшую, схватила одной рукой за рукав Черняка, готового наброситься на воина, а другой зарычавшего Уголька, вместе с ними отошла к окну. За ними шагнула и Беляна. Убедившись, что друг и пёс более-менее успокоились, хотя Черняк продолжал кидать угрожающие взгляды в спину воина, а Уголёк порыкивать, отпустила того и другого. Устремив невидящий взгляд во внутренний двор, постаралась не обращать внимания на происходящее в комнате.

Злость оказалась для неё неожиданной. Сколько себя помнит, она редко злилась, когда дело касалось её. Но сейчас-то оскорбили не только её, но и друзей. Может и усталость от пройдённого пути сказалась.

– Наконец-то! Медленно работаешь! – высокомерный голос чернобородового отвлек от мыслей. Громкие шаги, злой его возглас: – Дура, куда прешь?!

– Извините, господин, – испуганный детский крик. – Не надо…

Ника быстро обернулась. Чернобородый воин поднял руку, собираясь ударить девочку лет десяти, испуганно прижимающую пустую корзину к себе. Сырые яйца, которые до этого, видимо, были в корзине, живописно расползались по плащу воина. Ника сама не заметила, как оказалась рядом с Чернобородым и приставила кинжал к его глотке.

– Медленно опустил руку! – прошипела она, усилив нажим на кинжал. Подбежавший Уголёк угрожающее оскалился, поддерживая её требование.

Воин медленно последовал приказу.

– Отлично! Черри, достань арбалет.

Дождалась, когда друг нацелит оружие, купленное ими в какой-то деревне, на воина, медленно убрала кинжал и сделала шаг к другу.

– Теперь, сударь, думаю, вам лучше покинуть это помещение!

Когда воин был уже у двери, негромко добавила:

– В вашем же интересе сохранить это происшествие в тайне. Вам лучше знать, как отнесутся к воину, которого заставила подчиниться женщина.

Чернобородый на миг замер, кинул через плечо на нее ненавидящий взгляд, многообещающе бросил:

– Мы еще встретимся, полукровка! – и громко захлопнул за собой дверь.

Несколько секунд в комнате царила тишина. Ника с удивлением смотрела на кинжал в руке. Что с ней происходит, откуда снова эта ярость?

Девочка с криком:

– Папа! – бросилась на колени к писарю. Тот обнял ее и начал успокаивающе гладить по двум рыжим косичкам, что-то тихо шепча.

Только тут Ника смогла рассмотреть девочку. Худенькая, из-под короткого белого с большими синими цветами сарафана выглядывают разбитые коленки. На лице большущие сейчас заплаканные, зелено-карие, как и у отца, глазища.

– Ника, ты, кажется, приобрела серьезного врага, – обеспокоенно произнесла Белла, подойдя.

– Одним больше, одним меньше! – усмехнулся Черри, убирая арбалет в сумку.

Ника вздохнула. Она так хотела спокойно и тихо устроиться в городе, и в первый же день умудрилась встрять в историю. Запустила руку в густую шерсть Уголька.

– Сударыня!

Она вопросительно посмотрела на писаря.

Девочка спряталась за его креслом, мужчина поднялся и, прихрамывая, вышел из-за стола. Прижал скрещенные руки к груди и отвесил небольшой поклон:

– Спасибо, что заступились за Зорьку! Она у меня одна осталась, – и обеспокоено добавил: – Ваша подруга права. С Хватом Черниговым шутки плохи.

– Чернигов? Он никак не связан с графом Черниговым? – вот было бы совпадение.

– Младший брат его светлости, – кивнул мужчина.

Ника переглянулась с друзьями. Видимо, им троим одновременно припомнилась встреча с наследником графа Чернигова, после которой пришлось быстро покидать деревню.

– Да-а, видать веселенькая семейка! – усмехнулся Черри. – Везет же им на встречу с тобой. Осталось с самим графом повздорить!

– С царским советником? – испуганно отступил писарь.

Черняк покачал головой:

– Умеешь же ты, Ника, врагов выбирать! Мало тебе Пов… – наткнулся на взгляд Ники и смущенно замолк.

– Думаю, нам пора, – обратилась Ника к Милену, решив уйти, пока не наговорили лишнего.

– Подождите, я сейчас.

Мужчина быстро вернулся за стол, заполнил бланки и положил их на край стола.

– Вероника Мирская, приложите ладонь.

Ника удивлённо вскинула брови, но подошла и положила ладонь на бланк. Руку приятно защекотало. Писарь разрешил убрать руку. Ника удивлённо вскинула брови. На бланке над именем появился её портрет.

Писарь свернул документ в свиток и протянул ей:

– Ваша личная грамота!

– Думаю, теперь все. Добро пожаловать в Златоград! – торжествующе закончил писарь, когда выдал грамоты и её друзьям.

– Спасибо, сударь! – благодарно улыбнулась Ника. Хотя бы одна проблема решилась.

Милен, благодушно улыбаясь, пожал плечами.

– Ребята, вы уже нашли место, где остановиться на ночь?

Ника смущенно переглянулась с друзьями и нехотя призналась:

– Нет еще, сударь. Может, посоветуете таверну?

– Никаких таверн! Эту ночь переночуете у нас. А завтра с утра отправитесь разыскивать родственников!

Ника виновато потупилась. Они поведали писарю ту же историю, что и в деревнях: документы сгорели во время нападения, прибыли в столицу к родственникам, но где именно те сейчас живут, не знают. Мол, давно виделись, а без документов никак.

Писарь оказался хорошим человек, и обманывать его не хотелось, но и признаваться нельзя. Слишком много вопросов тогда возникнет. Поэтому не нужно соглашаться на его предложение…