— Леголас! — на скаку протягиваю эльфу руку, и он, уцепившись за нее, с легкостью взбирается на лошадь. Впрочем, Фаэн оказывается не против. Кобыла с довольным ржанием бросается вперед, словно бы и ждала чего-то подобного всю свою жизнь.
Вынимаю меч из ножен, а за спиной слышу неустанный звон тетивы. Орки один за одним падают наземь, пораженные стрелами. А вот их ездовые животные с явным желанием хотят закусить человечиной и кониной. Пусть потерпят, сегодня мы не устроим им пир.
Меарас умело лавирует между орками, позволяя мне, как и Леголасу, истреблять как можно больше приспешников Врага. С нескрываемым удовольствием отрубаю одну голову уродливых тварей за другой. Мой меч уже напитался орочьей крови и жаждет продолжения банкета.
Куда ни посмотри — резвые кони, бесстрашные люди и, видит Эру, самые уродливые и тошнотворные существа, что ходят по нашим землям. Не раз я ловила себя на мысли, что им совершенно нечего здесь делать. Но, нет, кто-то решил, что они вполне нужны среди живущих в Средиземье. Создали на свою радость новую игрушку, которая породила за собой лишь смерть и страдание.
— Осторожнее, — в очередной раз одариваю орка пронзенным сердцем и отправляю гнить его останки. Не в первый раз за время этой битвы чувствую руку Леголаса на своей талии. Всякий раз, как мне приходится наклониться вбок, эльф придерживает меня, словно я могу кубарем полететь со спины лошади. Скептически фыркаю на замечание Аранена.
Поверх своего плеча замечаю наконечник стрелы, которая со свистом пролетает мимо меня и находит свою цель. И только сейчас замечаю Гимли, которого как раз и выручает Леголас. Разворачиваю Фаэн, направляя ее к нашему другу. Не замедляя бега кобылы, спрыгиваю на землю и встаю плечом к плечу с гномом.
— Что ты задумала? — гневно прищурившись, спрашивает у меня лихолесский принц, наматывая круги вокруг нас с Гимли. В этот момент подмечаю быстро приближающегося к нам варга.
— Лишь хочу убедить Гимли в том, что его отец ничего не выдумал, — загадочно отзываюсь я, бегом направляясь наперерез зверю. Мне хватает секунды, чтобы взобраться на варга и оказаться за спиной его седока. — Не повезло тебе, — с диким оскалом на лице говорю я, пронзая орка насквозь. Клинок свободно погружается в плоть, а вязкая кровь проступает из раны. Быстро скидываю труп, а сама сажусь за управление волка.
— Ты сумасшедшая, драгоценная! — удивленно восклицает наугрим, округлившимися глазами смотря на то, как я пытаюсь усидеть на спине варга. Эта поездочка оказывается более продуманной. Успеваю пронзить зверя мечом раньше, чем он решается закусить моей ногой.
Труп варга падает прямо к ногам опешившего Гимли, а следом около меня оказывается разгневанный Леголас. Судя по его взгляду, он сейчас придушит меня своими собственными руками, а потом и сам бросится в руки Смерти, ведь его совесть будет мучать. Я же от этого зрелища начинаю смеяться. Нет, этот обезумевший взгляд голубых глаз нужно просто видеть.
— Примерно так я и пыталась оседлать варга возле Одинокой горы, — утирая выступившие от смеха слезы, говорю я гному. — Но в тот раз приземление было менее удачным.
— Я поседею раньше времени с тобой, — закрывая глаза, шепчет Леголас, и теперь настает время Гимли заливаться смехом. — Как представлю, что безбашенность — это твое второе имя, дурно становится.
— Я думал, что твое второе имя — это сумасбродство, — начинает шутить гном, совершенно не замечая на себе скептического взгляда лихолесского принца.
— Это мое третье имя, — подхватываю я, после чего оглядываюсь по сторонам. Роханские Всадники расправляются с последними выжившими орками и варгами. Поле явно опустело, да и суматоха, которая царила здесь еще минуту назад, бесследно пропала. Сейчас можно услышать лишь стоны раненных, ржание и топот лошадей.
Неожиданное понимание вырывает меня из блаженной атмосферы, которая воцарилась между нами благодаря обмену дружеских колкостей. Сердце тревожно сжимается в груди. Сколько бы я не пыталась напрячь свое зрение, лишь одного человека я никак не могу узреть в толпе выживших.
— Арагорн! — испуганно окликаю я нашего друга. Тревога медленно передается и гному с эльфом, которые также, как и я, начинают звать Странника. Плохое предчувствие закрадывается в душу. Мы обходим чуть ли не все поле в надежде найти хоть какой-то признак присутствия Арагорна. Но все тщетно.
Не приходится рассчитывать даже на свою зоркость, ведь Дунадана здесь просто нет. Он словно сквозь землю провалился. Втроем поднимаемся на утес. Отсюда слышно, как далекая бурная река бьется от каменные своды. Но в этот раз пение вод пугает, а не дарует успокоение. Тихий и довольный смех за спиной привлекает мое внимание. Смертельно раненный орк, пребывающий на пороге смерти, поворачивает к нам голову, а его смех становится лишь омерзительнее, когда он замечает меня.
— Тебя бы долго имели прежде, чем убить, эльфийка, — захлебываясь собственной кровью, хрипит орк. Его слова приходятся не по нраву не только мне. Леголас норовит всадить твари стрелой промеж глаз, Гимли же поступает умнее.
— Скажи, что с ним стало, и твоя смерть станет легкой, — приставляя лезвие секиры к горлу орка, вопрошает наугрим. Я не жду, что эта тварь скажет нам хоть слово. А даже если и скажет, то ему ничего не помешает нам соврать. Встаю по левую сторону от Гимли, с силой сжимая меч в своей руке. Пальцы уже начинают неметь, но я даже не обращаю на этого внимания. Сейчас куда важнее услышать ответ.
— Он мертв, — из зловонной пасти гоблина вырываются те самые слова, которые я бы никогда не хотела слышать. — Немного полетал со скалы, — ведь он даже не скрывает своего ликования, я же прихожу в бешенство. Свет, не прося разрешения, вырывается наружу, окутывая руку, в которой зажат клинок.
— Твоя смерть будет мучительной, — сквозь зубы шиплю я, медленно погружая свое оружие, пропитанное светлой магией, в плоть орка. — Ты солгал, и теперь поплатишься за эту грязную ложь, — морда твари искажается от мучительной и парализующей боли. Да, Свет всегда будет приносить адскую боль любому, в ком есть хотя бы капелька Тьмы.
Покрывая весь орочий род отборными эльфийскими ругательствами, отхожу в сторону. Мысли в голове роятся, подобно пчелам, которые нашли новый цветок для сбора меда. А в висках громогласно отдается стук сердца. Немного справившись с эмоциями, поворачиваюсь к друзьям. Леголас что-то с интересом разглядывает на своей ладони, после чего демонстрирует мне подвеску, некогда принадлежащую Арагорну, а еще раньше — Арвен.
Все мои тревоги получают неутешительные подтверждения. И мне уже самой хочется броситься со скалы следом за Странником. В этом походе мы потеряли хоббитов, которым я обещала, что смогу защитить их, Боромира, который нужен своему народу по сей день, а теперь еще и Арагорн. Надежда Ривенделла покинула нас.
Выхватываю кулон из рук Леголаса и стремглав бросаюсь на край обрыва. Ноги не слушаются меня и я, больно ударившись, падаю на колени. Внизу, как я и заметила ранее, бушует водная стихия. Она смертоносной силой обрушивается на камни. Никто бы не смог выжить, к тому же, здесь слишком высоко.
Удобнее устраиваюсь на коленях и выпрямляю спину. Я не оставлю это все вот так. Гэндальф не просто так оставил меня в замену себе. Нацепляю кулон на шею. Пусть она и принадлежит Арагорну, пока я буду хранить ее, сберегу. Закрываю глаза, взывая к внутреннему Свету.
— Что она делает? — слышу голос Теодена, который все это время с нами искал Арагорна. Я же в это время нараспев начинаю произносить заклинание. В эту же секунду ощущаю, как силы медленно покидают меня, утекая вслед за Светом. Магия золотым потоком облекается в орла, что взмывает в небо. Если Арагорн и мертв, то я хотя бы попытаюсь найти его тело.
Тело слабеет с каждой секундой все больше, а веки наливаются тяжестью. Никогда прежде я не чувствовала себя настолько опустошенной и разбитой. Скорее чувствую, нежели понимаю, что начинаю заваливаться набок. Вызванный мной орел улетает, оставляя меня совершенно беспомощной, без крупицы магии внутри.
