— И что же это время дало тебе, драгоценная моя? — явно почувствовав, о чем я думаю, спрашивает Гимли. Гном выглядит бодрячком, словно мы не находимся в походе уже несколько месяцев, а просто вышли на прогулку сегодня утром. Правильно говорят, гномы чрезвычайно выносливы и сильны. Думаю, мне еще не раз придется удостовериться в этом.
— О, нет, я сейчас говорю не о себе, Гимли, — на губах расцветает ностальгическая улыбка. — Лет сто назад я познакомилась с милой девушкой, живущей в Эсгароте. Она была покорна и своенравна одновременно. Будучи полуэльфом, Эрика все равно воспитывалась людьми, исполняла все, что требовали от нее мать и названный отец. Думаю, не стоит говорить, что девушка всячески скрывала свою принадлежность к эльфийскому народу. Ей запрещалось ходить с непокрытой головой и показывать свои уши, — замечаю удивленные взгляды друзей.
— Как такое вообще возможно? — Леголас удивленно вскидывает руками. Но потом его взгляд становится задумчивым, будто он что-то вспомнил.
— Впервые я увидела Эрику, когда ей исполнилось десять лет. По-эльфийски прекрасная девчушка бегала по улицам Эсгарота, так она и столкнулась со мной. Уже тогда она сильно отличалась от своих ровесников. Совершенно случайно у меня получилось узреть и ее заостренные ушки. После этого я часто возвращалась в Озерный город, тайком обучала юную эльфийку синдарину. Ведь родители пытались сделать все, дабы дочь чувствовала себя исключительно человеком и забыла про эльфийскую половину, которая досталась ей от родного отца. Все дошло до того, что по исполнению двадцати лет «отец» нашел ей мужа, — недовольно сжимаю руки в кулаки. Все это выказывает неуважительное отношению к эльфам.
Все присутствующие выглядят сбитыми с толку. А вот Леголас с каждой минутой становится все более задумчивым. Складывается ощущение, что он каким-то образом знаком с девушкой, про которую я рассказываю. Зеленая змея под именем Ревность медленно начинает обвиваться вокруг моего сердца. Ведь Эсгарот находится не так уж и далеко от Лихолесья.
— Время начало менять девушку, и к 2941 году Третьей эпохи она научилась говорить «нет» как своим родителям, так и мужу. Да, она продолжала жить подобно людям, не обращала внимание на то, как сильно отличается от жителей Эсгарота, не смела лишний раз злить надменного и своенравного мужа. В последний раз я видела ее во время Битвы Пяти воинств. После этого я не раз приезжала в Озерный город, но уже не встречала эту эльфийку среди толпы людей, — грустно поджимаю губы, осознавая, что, скорее всего, девушку постигла мучительная смерть в языках пламени Смауга.
— Сейчас эту девушку зовут Тальйа, — тихо вклинивается в мой монолог Аранен. Он уверенно смотрит на меня своими пронзительными голубыми глазами. — В день, когда отец направлялся к Эребору через Дейл, она приняла его подданство. И я удивлен, что вы знакомы, учитывая насколько вы отличаетесь.
— Поверь, сейчас я удивлена не меньше твоего, — наклоняю голову набок, пытаясь переварить полученную информацию. — Я звала ее Тальей за ее стойкий характер, — пожимаю плечами, после чего бросаю быстрый взгляд на место, где еще совсем недавно сидел гондорец. — Куда делся Боромир? — вглядываюсь в лесную чащу, пытаясь увидеть хоть след от исчезнувшего мужчины. Меланхоличное настроение тут же сменяется тревожностью.
Стоит мне только задать этот вопрос, как к нам выходит гондорский воин. Он выглядит мрачным, а взгляд подернут пеленой непонимания и тоски. Мужчина садится поодаль от нас, словно не хочет беспокоить. Совершенно не похоже на Боромира.
— Где ты был? — сразу же спрашивает Арагорн. — Фродо не видел? — на несколько долгих секунд вокруг нас зависает гнетущая тишина. И я в очередной раз убеждаюсь в том, что случилось нечто ужасное и непоправимое. Все мои догадки лишь подтверждаются, когда я вижу отрешенный и потухший взгляд гондорца. Он словно пытается извиниться за что-то перед нами.
— Да, я видел его. Там, на склоне, — гондорец неопределенно машет рукой. — Мы говорили. Я уговаривал его идти в Минас Тирит и, боюсь, не сдержал себя. Он ушел… просто исчез и все. Я думал, такое только в сказках бывает. Наверное, он Кольцо надел. Я искал его, но не нашел. Думал, он вернулся сюда, — несколько сбивчиво рассказывает Боромир, а мое настроение лишь ухудшается.
О, нет, они не просто говорили по душам. Я давно заметила странное поведение гондорца, и вот сейчас все мое нутро кричит о беде. С напряжением слежу за поведением мужчины. Если он раньше мне казался более чем прямолинейным и неуступчивым, то сейчас был лишь жалкой тенью того уверенного и храброго мужчины, которого я видела на протяжении всего похода.
— Это — все? — суровый голос Арагорна разрезает гнетущую тишину, воцарившуюся на поляне. Не я одна сомневаюсь в подлинности рассказа Боромира. Короткое и неуверенное «да» от гондорца только лишь усугубляет наше положение. Даже если мы и попытаемся выпытать из него хоть еще немного информации, он все равно продолжит молчать.
— Это же плохо! — вскакивает со своего места Сэм. — Я не знаю, что у этого человека на уме было, но не стал бы Фродо просто так эту штуку надевать! Ему же нельзя! Теперь же только Небеса знают, что случиться может! — разговор затягивается, а местонахождение Фродо остается для нас загадкой. Время неуклонно проходит. Такое бесценное время…
Стоит только Арагорну сказать, что мы должны найти нашего Хранителя, как Мерри с Пиппином подскакивают со своих мест и, словно ошпаренные, залетают в лес. Они на бегу выкрикивают громогласное «Фродо! Фродо!». Следом за ними в лесу скрываются Леголас с Гимли. Какое-то безумие охватывает весь отряд. Голова начинает идти кругом из-за всей этой суматохи.
Я же неукоснительно следую за Боромиром, дабы он не учудил еще чего-нибудь. Арагорн посылает нас следом за полуросликами, которые, скорее всего, уже далеко убежали. Как можно быстрее пытаемся добраться до неосторожных хоббитов. Да их крики разбудят даже мертвеца!
И стоит нам только узреть наших друзей, которые почему-то резко смолкли, и мое сердце падает в пятки. Со страхом смотрю на отряд орков, которые шествуют по лесным тропам, а в кустах, притаившись, сидят полурослики. Они трясутся словно осиновый лист, при этом пытаются не издавать и звука.
Их попытка уйти незаметными проваливается, когда переволнованный Пиппин наступает на сухую ветку. Хруст громогласно разносится вокруг. Орки замолкают на долю секунды, после чего поворачиваются в сторону раздавшегося звука. И вот тут их рычание и подвывание становится лишь громче. Они довольно начинают переговариваться на своем премерзком языке, который режет мне слух.
Несколько урук-хаев стремительно приближается к остолбеневшим от страха полуросликам. Боромир куда быстрее меня справляется с эмоциями и выхватывает из-за пояса меч. Внимание орков в эту же секунду переключается на нас, и мне не остается чего-либо другого, как достать лук. Отправляю стрелу за стрелой в полет, безошибочно попадая в цель.
Стараюсь оттеснить орков от места, где находятся Мерри с Пиппином, дабы они смогли спастись от острых ятаганов уруков. Со всей силы ударяю плечом лука по морде близко подошедшего орка, после чего ловко выпускаю в него стрелу. На место одного орка появляется следующий. И они все наступают и наступают, словно появляются из ниоткуда.
Не успеваю отбиваться от всех. И именно из-за этого не замечаю, как один из уруков подходит ко мне слишком близко и его мощное оружие разрезает воздух перед моим лицом. Лук раскалывается на две части. Тут же откидываю обломки в сторону и вытаскиваю меч из ножен.
— Боромир! Сзади! — боковым зрением замечаю, что гондорца начинают окружать со всех сторон. Избавляюсь от нападающих несколькими легкими ударами клинка. Но передо мной вырастает куда более умелый и сильный противник. С усилием отражаю его выпад. Вибрация от столкновения мечей проходит по всей руке.
— Ты будешь хорошим трофеем для нас, — мерзко рычит урук, нанося все новые и новые удары, от которых я стараюсь уклоняться. Отскакиваю в сторону и в эту же секунду достаю из-за голенища сапога небольшой нож, который метко кидаю в сторону своего противника. Острие попадает в просвет между стальными наплечниками и нагрудной пластиной.
