— Ну что еще, ты меня еще не до конца доконал? — устало спросила Белла, когда к ней снова подошел Влад. После всего пережитого общаться на «вы» было просто некомфортно.

— Думаю, пришло время собирать тебе тело, — ответил с улыбкой Влад.

— А я тебе помогу! — радостно подсела к поморщившейся Белле Доротея. Не то, чтобы она ее не переносила, просто для интроверта и пессимиста находится рядом с экстравертом оптимистом… как лягушке на солнце — сначала тепло и приятно, а потом утомляет.

— Хал, покажи ей две формы, — перед Блэк появилось две ее вращающиеся фигурки. Причем голые.

— Ты что, подсматривал за мной? — взбеленилась Белла, выхватив палочку.

— Но-но-но, Хал давно тебя просканировал от и до. Тем более образ тебе как создавать, с вросшей одеждой?

— Ладно, — немного успокоилась девушка, — но я вам это еще припомню!

На то, чтобы создать образ, у Хала ушло несколько минут, причем без ускорения, так как опыта у него уже было полно. А вот на то, чтобы девушки скорректировали этот образ так, как им нравится, ушло несколько часов. Влад устал ждать и ушел подремать на пляж, пока Белла и Доротея спорили, какой формы, размера и упругости должны быть попка и грудь, какой толщины талия, какой рост и каждую черточку лица. Впрочем, сам Влад даже не думал жаловаться, понимая, что это мечта любой девушки — не довольствоваться природой, а самой все сделать так, как ей хочется. Он только посоветовал попросить у Хала идеализированный образ Беллатрисы, чтобы от него уже и прыгать, а то так они и за несколько дней не решатся. В свое время именно идеальный образ, вызывающий отвращение, помог Владу понять, что идеал — не всегда хорошо. Наконец, когда девушки выбрали, Хал разбудил единственного парня в этом цветнике.

Белла стеснялась показываться голой, но когда увидела, что Пирс смотрит на нее скорее как на пациентку в госпитале, а не на женщину, то стала смелее. Хотя и было слегка обидно. Ведь откуда ей знать, что он уже насмотрелся на идеальные тела Доротеи и Флорентины, так что пусть симпатичное, но обыденное тело Блэк его особо не трогало. Да и сдерживал он свои естественные порывы менталистикой и контролем чувств. Так как необходимо было не просто изменить форму, но и закрепить ее на уровне генома, то и в этот раз крови потребовалось немало. Впрочем, именно этот ритуал уже был проверен на домовиках и накладок не ожидалось. Так и случилось. Внешне девушка сохранила общие черты, только сотни изменённых мелочей лица и тела делали из просто красивой девушки королеву красоты.

— Мда, кажется снова перестарались, — сказал Пирс, накрывая девушку простыней. — Флорентина, перенеси гостью в ее комнату и приготовь ей поесть и восстанавливающих зелий.

— Будет сделано, хозяин, — домовичка появилась и с поклоном исчезла вместе с девушкой, а Пирс стал очищать место ритуала.

— В каком смысле перестарались? — не поняла Доротея.

— В прямом. Не меняются так люди за один час. Так что придется ей носить косметические чары на лице. В этом есть некая ирония. Обычно девушки носят их, чтобы выглядеть красивее, а Белла будет носить их ради обратного, — усмехнулся Пирс.

— Мне больше интересно, почему тебя постоянно окружают девушки. Сначала Пандора, теперь Белла, — притворно возмутилась Доротея.

— Что поделать, — взмахнул руками и крыльями Пирс, чуть не смахнув вазу на стойке, — я же не виноват, что такой красивый. Или ты ревнуешь?

— Как я могу ревновать, если я чувствую то же, что чувствуешь ты? — она подошла и обняла его. — Мне даже кажется, что если тебе понравится какая-то девушка, то и мне она понравится… Ну, понимаешь, в этом плане.

— Главное, чтобы тебе какой-то другой парень не понравился, — Влада передернуло от такой нерадостной перспективы.

— Для этого мне нужно найти кого-то лучше тебя, а это невозможно, — Доротея потянулась губами к парню, и он не преминул ответить ей. Руки начали блуждать по девичьему телу и вскоре, унося возбужденную ласками девушку в кровать, Влад подумал, что как же жил прошлую жизнь без эмпатии и телепатии? Ведь как бы поступила сейчас обычная девушка? Вынесла ему мозги на тему ревности или начала подчеркнуто его игнорировать, да сотни вариантов могло быть с малым шансом на понимание. Впрочем, вскоре ему стало не до посторонних мыслей, у него невеста тут еще не удовлетворена.

***

После изменения Беллы риск возвращения ее безумия значительно снизился — не зря у вейл практически не бывает сумасшедших. Матрица их души и геном крайне стабильны, это одна из причин, почему на мою трансформацию потребовалось так много энергии. Вторую ипостась она не приобрела, но вот склонность к огню и зачатки ауры получила. Захочет — разовьет, не захочет — ее дело. Я не хотел лезть с нотациями к девушке, которая и так натерпелась. Да, я понимал, что мои методы несколько похожи на Гонта, но… в законодательстве есть такая вещь, как мотив. Можно сколько угодно говорить о добрых намерениях, из которых выложена дорога в ад, но именно мотив разделяет случайность от преступления. Еще в прошлой жизни я слышал такую историю:

К мужчине в загородный дом повадились пробираться подростки. Они у него воровали, выпивали весь алкоголь, ломали все в доме. Вычислить гаденышей не удавалось, и тогда он оставил в доме бутылки с метиловым спиртом под этикетками обычного алкоголя. И вот, возвращается он домой, видит трех мертвых подростков и вызывает полицию. Мужчине не светило ничего, подростки пролезли в дом, выпили метиловый спирт сами, а что в бутылках из-под водки? Так какая тара нашлась, в такую и налил. Но мужик сказал, что специально оставил эти бутылки. И все, его посадили, потому что у него был мотив именно отравить, и он понимал, что они могут умереть. Именно поэтому фраза про дорогу в ад — чистая софистика, так как мы не можем знать наперед, к чему приведут наши действия, но вот именно мотив — то самое, что разделяет добро от зла.

Пока Белла отсыпалась, я сделал восемь магокогитаторов. В принципе, у меня и так есть запас на непредвиденные случаи, но лучше его тратить именно на такие случаи. После этого приступил к попыткам воссоздать диадему Рейвенкло. Хал начал с ней разбираться после того, как я прогнал ее через диагностические чары и ритуалы. И что можно по итогу сказать? Гении думают одинаково и все новое — хорошо забытое старое. Ровена также использовала духов разума, но не давала им свою матрицу и не делала их самостоятельными, а вселяла в артефакт. По сути, диадема выступала как поглотитель, с которым слили дух разума, и действует он, как сказали бы простые люди, как слот расширения. Как симбиот, он увеличивает возможности разума носителя за свой счет. Но и какое-то подобие примитивного разума артефакт все же имеет, именно поэтому он мог сопротивляться куску души темного мага и помогал восстанавливать психику Беллы. Самое же интересное заключалось в том, что артефакт при активации невозможно было различить с разумом самого человека, он полностью с ним сливался, а потому у меня возникла вполне очевидная мысль.

— Хал, можно будет создать маску для Беллы как второй поток сознания? — поинтересовался у своего хранителя Авейлона. Передо мной появилась его иллюзия.

— Вполне. Сведений для симуляции «безумной» Беллы у нас достаточно, правда духа лучше именно тренировать, чем вливать в него подобную матрицу. Может быть чревато, — сообщил мне Хал то, что я и так знал.

— Согласен, лучше взять матрицу Беллы на данный момент и натренировать ее если не до среднего уровня, то хотя бы близкого к этому. Справишься?

— Для этого потребуется время, — усмехнулся мой вассал. — Как же хорошо, что вы маг времени.

— Я бы назвал себя артефактором времени, да и то это больше заслуга Финеаса. Вот он-то жизнь положил на это, а я лишь пользуюсь плодами его трудов.

— Зато вы создали меня, не принижайте своих заслуг.

— Я боюсь, что если возгоржусь, скажу, что вот, я стал самым крутым перцем на планете, то просто остановлюсь в развитии. Я лучше буду вечным дураком, которому надо познать новое, — покачал я головой. В дверь мастерской постучали, что отозвалось внутри перезвоном — комната практически изолирована, так что сигнальные чары — единственный способ дать мне знать, что кто-то меня ищет. Ну и Хал с домовиками, но не дергать же их постоянно, верно? Отключив неполную изоляцию, я вышел из мастерской, чуть не столкнувшись с весьма рассеянной Беллой в летнем белом платье в цветочек, в котором она выглядела довольно мило.