– Ну, пожалуйста!

– Ох, перестань, Джез. Разве нельзя просто дать ему немного чернослива?

Она качает головой, потом вздыхает.

– Ладно. Я тебе заплачу.

Я колеблюсь.

– Сколько?

– Двухнедельную стоимость содержания Слэба. Это будут самые легкие двести фунтов, которые ты когда-либо зарабатывала.

– Я не ослышалась – ты сказала «триста»?

– Ошибаешься.

– Двести пятьдесят?

– Двести. Бери или уходи. Валко из деревни сделает это бесплатно, так что смотри, не прогадай.

– Что за человек согласится делать это бесплатно?

– Отчаявшийся.

– Вот я – отчаявшаяся. И я бы не стала делать это бесплатно. Кстати, кто такой Валко? И почему ты его не наняла присматривать за собаками?

Джез вздыхает.

– Валко – мой сосед, болгарин. И он не способен ни за кем присматривать. Меньше всего – за собой.

– Но почему? Что с ним не так?

– У него депрессия. Его невеста по переписке сбежала с другим, и он до сих пор не оправился от этого удара.

– Болгары заказывают невест по почте? Откуда? Из Америки?

– Из Молдовы. Во всяком случае, он изо всех сил пытается это пережить.

– И когда она сбежала?

– О, дай бог памяти. Месяца три назад, что ли?

– Так или иначе, что болгарин забыл в Кросс Боттомли?

– Кто знает? Валко объявился здесь в феврале прошлого года. С тех пор перебивается случайными заработками. Живет в трейлере, принадлежащем моей подруге. Так мы с ним и познакомились. Прошлой весной он помог мне установить кое-какие новые ограждения. – Джез потряхивает бумажным пакетом. – Так что, мы договорились?

Я вздыхаю.

– Ладно. Но не рассчитывай, что за эти деньги я буду заниматься еще и грумингом. Я и себя-то не собираюсь холить во время каникул. Не говоря уже о собаках.

– Согласна. И, что бы он ни говорил, если у тебя действительно возникнут проблемы, ты всегда можешь позвонить Кэлу.

– Ага. Не сомневаюсь, он будет в восторге от моего звонка.

– Поверь мне, он лает, но не кусает.

Мне совсем не хочется думать о его укусах. Честно говоря, я вообще не хочу думать о Крупном Рогатом Кэле. Этот парень меня бесит. И я вполне способна продержаться две благословенные недели, не поддаваясь мужскому очарованию! Я же не пятнадцатилетняя девчонка, жертва бушующих гормонов. Мне тридцать один год, я одинока и в высшей степени самодостаточна. Мне не нужны мужчины, и уж тем более мачо-ветеринары. Что мне действительно нужно сейчас, так это отвлечься: найти фокус для приложения энергии. И лучший вариант прямо под носом. Собаки! Пока Джез в отъезде, я кардинально поменяю привычный образ жизни и погружусь в царство животных. Вместо того, чтобы каждое утро сражаться с Пегги за диван, я найду общий язык со своим внутренним зверем.

Видимо, я не первая, кому пришла в голову такая идея. Тем же вечером, когда я гуглю на своем телефоне, мне попадаются сотни сайтов, посвященных этой теме. Оказывается, существует великое множество способов укрощения внутреннего зверя: ходьба босиком, сон на голой земле, объятия с солнцем (что означает, среди прочего, отказ от солнцезащитного крема), ползание и катание по полу – и это лишь малая часть. Мне не очень нравятся первые два пункта – по крайней мере, не в разгар зимы, – но я вполне могу ради высокой цели кататься и ползать по полу, хотя, на мой взгляд, такая модель поведения присуща скорее детям, чем животным. И я не уверена, что мои перекаты по полу сблизят меня с Пегги, которая сейчас громко храпит на диване, очевидно, устанавливая контакт со своим внутренним человеком.

– Валко предложил помочь выгуливать собак, – говорит Джез, заходя в кухню.

– Ты, кажется, говорила, что ему нельзя доверять?

Она пожимает плечами.

– Ну, он способен отвести их в загон. И он хочет помочь. Поэтому, думаю, тебе стоит воспользоваться его помощью.

– А это обязательно?

– Да. Он так одинок, Чарли.

Я вздыхаю.

– Ладно. Постой, ты ведь не пытаешься свести меня с ним, а? – с подозрением спрашиваю я.

– Господи, нет!

– И на том спасибо.

– Он, в общем-то, неплохой парень. Во всяком случае, Валко – часть команды «Собачьего уюта». – Она исчезает в кабинете, и в голове снова воет сирена.

Кто еще в команде?

Вскоре я слышу, как к дому подъезжает машина. Джез высовывает голову из кабинета и выглядывает наружу через заднюю дверь. Она хмурится, накидывает пальто и выходит во двор на разведку. В следующее мгновение я мельком вижу, как она беседует с рыжеватым блондином возле темно-зеленого спортивного автомобиля с открытым верхом. И, хотя я не эксперт, автомобиль выглядит шикарно и стоит наверняка дороже, чем моя квартира. День солнечный, но все-таки зима на дворе, и мне интересно, какой псих будет ездить с открытым верхом в декабре? Я вытягиваю шею, чтобы лучше рассмотреть чудака, и, когда мужчина отодвигается, моему взору предстает огромная белая собака размером чуть ли не с пони, восседающая на переднем пассажирском сиденье. Я вижу, как хозяин показывает на собаку, и как Джез качает головой. Ясное дело, что бы он ей ни втюхивал, она не поддается. Или наоборот. Я натягиваю пальто и выхожу на улицу как раз вовремя, чтобы услышать, как она повторяет свой отказ.

– Простите, сэр, но в это Рождество мы полностью загружены.

Мужчина оборачивается на звук моих шагов и устремляет на меня жалобный взгляд, способный растопить айсберг, но явно не Джез. И в этот миг я замечаю, что он не только в отчаянии, но и отчаянно красив, как будто соткан из самого изысканного генетического материала: высокие скулы, римский нос, золотистые светлые волосы. Усиливает эффект и безупречный прикид: красивое темно-синее пальто-бушлат и клетчатый кашемировый шарф только что не кричат о богатстве и породе.

Ни фига себе!

Но Джез не просто равнодушна к его красоте: она раздражающе непреклонна. Она приносит извинения и снова качает головой. Я бросаю взгляд на гигантского пса, который сидит прямо, будто аршин проглотил, и смотрит на нас огромными немигающими светло-карими глазами, преисполненный королевского достоинства.

– Обещаю вам, с ним не будет никаких проблем, – настаивает мужчина, пробегая рукой по волосам. – Это настоящий аристократ, а не пес.

– Да, сэр, все они такие, – говорит Джез, улыбаясь.

Но не у всех такие хозяева, как этот! Я с прищуром оглядываю пса и прихожу к выводу, что в нем, вполне возможно, течет голубая кровь. И, в конце концов, одним четвероногим больше, одним меньше – какая разница?

– Привет! – Я весело машу рукой.

– Я – Чарли.

Мужчина поворачивается ко мне с озадаченной, но полной надежды улыбкой. И боже! У него ямочки на щеках! Две очаровательные вмятинки с обеих сторон квадратной челюсти. Он протягивает мне руку, как будто тянется к спасательному кругу.

– Я – Хьюго. А это Малкольм. – Он кивает на собаку. – И мы действительно в отчаянии. Вы окажете нам неоценимую услугу.

С надеждой в глазах я поворачиваюсь к Джез и уже готова настаивать на том, что лишняя собака для меня не проблема, когда она снова качает головой.

– В любое другое время мы бы с удовольствием, – твердо говорит она. – Пожалуйста, рассчитывайте на нас в следующий раз. – И с этими словами она буквально усаживает несчастного красавца Хьюго обратно в машину, хлопает дверцей, отступает назад и провожает его взмахом руки. Бедолаге Хьюго ничего не остается, кроме как завести мотор и тронуться с места, запоздало махнув рукой на прощание. «Такие хорошие манеры, несмотря на горечь разочарования, – тоскливо думаю я. – Даже моя мама одобрила бы».

Когда автомобиль отъезжает, Джез поворачивается ко мне и качает головой.

– Ох уж эти владельцы датчан! Ведут себя так, будто им все позволено, черт бы их побрал.

– Он что, иностранец? Клянусь, он говорил по-английски.

– Пес. Датский дог.

– О! Но владелец казался милым, – осторожно замечаю я.