— Конечно, серьезно, — отвечает он, делая шаг ближе, вглядываясь мне в лицо. — А ты нет?

Лэндон 

— Раз.

Она вытягивает руки.

— Два.

Она опускает ладони на палубу.

— Три.

В окружении песчаных брызг она быстро выпрямляется, для равновесия раскидывает руки в стороны. Она сгибает ноги в коленях и ставит стопы перпендикулярно стрингеру.

Я тренирую Джемму на пляжном симуляторе. За сорок пять минут, что мы здесь, я рассказал об основах: как ловить волны, как выгребать к берегу.

— Ну? — оборачивается она, выжидательно глядя на меня.

Солнечные лучи путаются в темно-золотистых прядях, глаза лучатся невероятным синим светом.

— Лучше.

Перешагнув через нос доски, я встаю у нее за спиной, причем настолько близко, что чувствую запах шампуня и пота.

— Я тоже так подумала, — кивает она.

— В следующий раз попытайся немного развернуть левую ногу. — Оценивающим взглядом я смотрю, как она выворачивает стопу. — Будет удобнее, если ты поставишь ноги на пару сантиметров шире и чуть глубже прогнешься.

Кончиками пальцев давлю на поясницу, прямо над резинкой тянущихся темно-серых плавок.

— Поняла, — кивает она.

— Обычно хочется посмотреть вниз, увидеть, как ноги стоят на палубе, но если не опускать подбородок и глаза, держать равновесие проще.

— Ладно.

— И бедра, — говорю я, провожу рукой по изгибу талии, прижимаюсь бедрами к ее бедрам, — должны быть вот так.

Большим пальцем дотрагиваюсь до края плавок, сдерживая порыв двинуться дальше.

— Хорошо.

Джемма нагибает шею так, что я дышу ей на ухо. Тяжело сглатываю и через силу отступаю. Все утро я сомневаюсь в каждом шаге. Хотя нет, не так. Я сомневаюсь в себе всю неделю.

Может, подойти и поговорить? Или лучше держаться подальше? Мысли о ней засели в голове. В понедельник я даже попросил Тиш изменить график, потому что не был готов встретиться с Джеммой на работе. Я думал, что проглазею на нее весь вечер. Детский сад какой-то.

Стыдно от того, насколько чутко я реагирую на каждое ее движение. Стоять близко, касаться мягкой кожи, видеть, как она усердно выполняет шаги, растягивая гибкие мышцы, — это издевательство.

У нее трепещут ресницы, а у меня внутри все переворачивается. Она смеется, а у меня бешено колотится сердце. Она мимоходом трогает меня за запястье, и меня трясет. Какой парень двадцати двух лет будет дергаться из-за девчонки?

Джемма потягивается, выпятив грудь.

— Ну что, сенсей, каков вердикт?

— У тебя неплохо получается, — говорю я, отведя глаза, чтобы не пялиться на грудь.

Она судорожно выдыхает и трет руки.

— Спасибо. Это сложнее, чем я думала, а ведь я даже не на воде.

И не говори-ка.

— Да, это сложно, но как только разберешься, с серфингом ничто не сравнится. Остальное испаряется.

— Забывается?

Рукой она заслоняет глаза от солнца. Легкий ветерок усиливается, обдувает, кончики ее волос щекочут мне предплечья.

— В точку, — улыбаюсь я и беру гидрокостюмы. — Ну что, готова проверить свои возможности?

— Сейчас? — разевает она рот.

— Да, сейчас.

С сомнением кивнув, Джемма берет гидрокостюм, который мы позаимствовали у сестры, и прикусывает нижнюю губу.

— По-твоему, я смогу? Давай еще потренируемся на пляже. Я думала, до воды мы доберемся где-то через неделю.

Просовывая ногу в гидрокостюм, я киваю туда, где в легком предсказуемом ритме плещутся волны.

— Условий лучше не найти. Ребята в основном новички, можно не волноваться, что на нас нападут.

Джемма хлопает глазами.

— Нападут? — еле слышно спрашивает она.

— Серферы охраняют свои брейки, но вон там, — тычу я пальцем в людей, — опасности нет. Они просто развлекаются.

— Откуда тебе знать?

— Поверь. Ничего серьезного не случится: волны пологие.

— Пологие? — морщит она нос.

— То есть мягкие, медленные. Для обучения самое то.

— Хорошо, — нерешительно отзывается она, но пропихивает ногу в гидрокостюм.

— Давай помогу. Если вывернуть наизнанку, натянуть на ноги гораздо проще.

Джемма смотрит на меня так, будто я говорю на мандаринском наречии.

— Вывернуть наизнанку? Как же я его надену, если он вывернут наизнанку?

Я со смехом подхожу к ней.

— Вот так.

Деликатничать не удается. Гидрокостюмы сидят как вторая кожа, без прикосновений не обойтись. Из-за того, что я помогаю втиснуться в костюм, приходится ее трогать. Везде.

Я осторожно натягиваю упругий неопрен на округлые ягодицы, поправляю на бедрах, сдерживая стон. Материал гладкий — холодное черное масло, скрывающее кремовую кожу.

Когда она просовывает руки в рукава, я перекидываю ее волосы через плечо, задев пальцами шею, коснувшись чувствительного местечка между подбородком и ухом.

Джемма резко вдыхает и медленно выдыхает. Я тоже.

— Спасибо, — говорит она через плечо, криво ухмыляясь.

— На здоровье.

Застегиваю молнию и отступаю. Грудь ходит ходуном быстрее, чем должна, быстрее обычного.

Соберись, тряпка!

Поднимаю с песка доски. Свой серфборд беру под мышку, а доску, которую я захватил для Джеммы, ставлю.

— Для устойчивости я взял тебе лонгборд. При такой скорости волн ты не уйдешь под воду.

С горящим лицом она разворачивается ко мне всем телом.

— Уйду под воду?

— Ну да. Чем медленнее катишься, тем выше вероятность, что тебя затянет под воду.

Она собирает глаза в кучку.

— Но…

— Но, — перебиваю я, — ты будешь на лонгборде с толстыми рейлами. Во-первых, на нем легче учиться держать равновесие. Во-вторых, при низкой скорости он выдержит большую нагрузку.

— Лэндон, я даже не запомнила термины, которым ты меня учил. Вряд ли я готова.

— Ты готова, — обнадеживаю я. — Чтобы серфить, термины ни к чему. Чередуй руки, когда гребешь, и стой подальше, чтобы нос оставался на воде. Советую первые два раза не вставать полностью. Стой на коленях.

Как только слова слетают с языка, мне становится неловко. Какой клевый сексуальный намек.

Благо Джемма ничего не замечает.

— А если я упаду? — хрипит она.

— Если упадешь? Замени «если» на «когда».

Она прячет лицо в ладонях и мяукает, как кошка.

— Первое время ты чаще будешь падать, чем стоять, — хохочу я. — Когда это случится, постарайся отплыть от доски, чтобы не схлопотать по голове. И не забывай: это всего лишь вода. При такой скорости, как сегодня, бояться нечего.

Джемма выглядывает через щелку между пальцами. Она прелесть.

— А где будешь ты? — испуганно спрашивает она.

Ей нечего опасаться, не из-за чего волноваться. Я хочу, чтобы она веселилась, наслаждалась вместе со мной.

Я наклоняюсь к ее лицу. Она должна знать, что говорю я серьезно. Джемма моргает, внимательно глядя на меня ясными глазами. Я сглатываю. Такое ощущение, что грудь вот-вот разорвется.

— Я буду рядом с тобой. Постоянно. 

Джемма

Три дня спустя я все еще в смятении.

«Я буду рядом с тобой. Постоянно».

Слушайте, я в курсе, что я женщина, или девушка, или как там называют бестолковую двадцатиоднолетнюю особу, которая пытается привести жизнь в порядок? Возможно, я фантазерка, падкая на красивые слова, но фраза-то правда отличная: «…рядом с тобой».

Успокойся, взволнованное сердце.

— Джем, ты совсем с катушек слетела. Скоро слюни пускать начнешь. Ты так же вела себя в девятом классе, когда прочитала «Комнату с видом».

— Ты же хотела, чтобы я пошла вразнос. — Я с силой хлопаю себя по груди. — Сама же сказала, что я утратила веру и должна начать заново.

Джули смотрит на меня оценивающим взглядом.

— Я помню, что я сказала, но ты должна была оклематься после расставания, больше ничего.

Мы стоим у стойки в «Старбаксе». Я сыплю в капучино сахар. Джули добавляет корицу в горячий шоколад.