Егор осторожно провел рукой по ягодицам, опуская ладонь еще ниже. Я протяжно застонала, инстинктивно дернув бедрами — мне хотелось большего… Внизу живота все разрывалось от бешеного желания. Спокойными движениями он касался нежной кожи, едва проникая пальцем внутрь, а губами и языком беспардонно оставлял засосы на шее.

— Кира… ты такая горячая… влажная, — сквозь одурманивающие волны возбуждения, я даже не узнавала его голос: низкий, хриплый, грубый.

— Пожалуйста… — шёпотом просила я, давая осторожным пальцам полную свободу.

Это был уже не стон, а мольба.

«И он мне рассказывает про то, какая я горячая?» — Моя ладонь, сжимаясь, совершала плавные движения у низа мужского живота, лаская Егора и заставляя его издавать что-то похожее на рык.

— В бардачке, Кир…

Маленькая цветная упаковка упорно не поддавалась вскрытию. Егор тихо выругался нецензурной бранью, пытаясь оторвать верх от квадратной блестяшки. К моему изумленно у него мелкой дрожью тряслись руки. И сам Королев вдруг стал заметно нервничать. Улыбаясь, я наблюдала, как уже целую минуту этот белобрысый татуированный качок не может справиться с упаковкой презерватива. Это было просто невероятно милое зрелище, но пришлось брать все в свои руки или я бы и дальше изнывала от жара внизу живота под звуки беспрерывно стучащего дождя.

— Дай сюда, неуч, — я выхватила из его рук презерватив и за одну секунду надорвала упаковку.

Можно было не сомневаться, что у Егора вспыхнули щеки, но он с невозмутимым лицом забрал средство защиты, хищно сверкнув своими глазами:

— Отдай, это мое…

Наши губы опять слились в жарком поцелуе. Он осторожно приподнял меня за бедра, придвигая еще ближе к себе.

— Ты уверена? — прошептал он, настороженно ловя мой взгляд.

— Конечно.

Опершись на его сильные плечи, я приподнялась над ним. Глубоко вдохнув, я стала медленно опускаться, ощущая, как секунда за секундой меня начали накрывать болезненные ощущения внизу живота, отчего мои пальцы все сильнее впивались в мужские плечи. Егор не сводил с меня нервного взгляда, бережно гладя мою спину горячими кончиками пальцев. Я все еще ощущала возбуждение и желание, но боль волнами окатывала низ живота.

— Моя, если хочешь, остановись. Я сделаю все, как тебе нужно, — произнес он, боязливо дотрагиваясь губами к шее.

Егор дрожал. Трудно было не заметить, как вздрагивала каждая его мышца. Но я лишь отрицательно замотала головой. Прижимаясь всем телом к вздымающейся груди, я обвила руками его шею и уверенно опустилась к мужским бёдрам, чувствуя через тянущее напряжение, что Егор заполнил меня всю. Мы оба вздрогнули сквозь стон, унимая резко подскочивший от одновременной боли и наслаждения пульс. Я уткнулась ему в шею, вдыхая ее аромат, стараясь не сосредотачиваться на неприятных ощущениях внутри. Мужские руки надежным кольцом обнимали мое тело, а неровное дыхание обжигало мне ключицы.

— Моя… Родная, любимая девочка, — шептал он.

Несколько минут мы просто держали друг друга в объятиях. К этим ощущениям нужно было привыкнуть, но именно так я поняла, что значит быть с мужчиной, как одно целое. Не духовно, а именно физически. Казалось, можно раствориться в неровном дыхании и скачущем сердцебиении на двоих.

Мои тихий стон заставил Егора поднять свой взгляд: застывший, полуопущенные ресницы, мутные зрачки. Ладонь парня прошлась вверх по моим ключицам к шее. Пальцы скользнули в волосы, вытаскивая оттуда заколку. Влажные, скрученные в тугой пучок локоны рассыпались по моим обнажёнными плечами и спине.

— Ты невероятно сексуальная… — его шепот горячими иголками плавился на моей шее.

Я закрыла глаза, впившись в него поцелуем. С тихим грудным стоном Егор крепче ухватил меня за бедра, переворачивая на спину, а сидение оказалось полностью откинуто назад. Снова ахнув от резкой боли, я с силой сжала пальцы на его плече, искренне надеясь, что так происходит только первый раз.

— Прости, прости… Я… Извини, — виновато прошептал Егор, упираясь лбом в подголовник.

Его нервно потряхивало. Мои руки гладили напряжённую спину, плечи, я целовала его шею, проводя языком по обжигающей солёной коже, ощущая, как внутри меня начинает усиливаться пульсация. Я с огромной нежностью прижималась к сильному мужскому плечу. Прерывистое дыхание Егора, мелкая дрожь, охватившая каждый сантиметр загорелого тела, действовали на меня умиротворяющее.

— Твое спокойствие меня пугает, — вдруг выдал он, усмехнувшись, по-прежнему подпирая лбом сидение.

— Ты забыл, видимо, у кого из нас здесь первый раз? — улыбнулась я, запуская ладонь в его взлохмаченные мягкие волосы, приближая к себе.

— Моя…

Я крепко обвивала руками сильные плечи, пахнущие морем, уткнувшись в них носом и прикусывая их зубами. Между нами не осталось и миллиметра. Егор не прекращал целовать мое лицо, шею. Он шептал мне такие непристойные вещи, что начинали пылать щеки и глушилась боль внизу живота, чередуя это с нежным неадекватным бредом, от которого сердце трепетно билось между рёбер. Крепкое, горячее мужское тело, не спеша, скользило вдоль моего, заставляя меня замирать. Его руки бережно касались моей изнывающей груди. Наше дыхание постепенно стало настраиваться на один ритм. Каждый медленный толчок мужских бедер разливался по телу уже едва ощутимым электрическим разрядом, который приносил крошечные дозы теплого наслаждения.

Егор постепенно терял над собой контроль. Его кожа покрылась капельками пота, а низкие стоны становились сильнее. Я начинала растворяться в этом: в дыхании, в ощущении плавного ритма наших тел. Скрестив ноги над его ягодицами, сильнее прижала узкие мужские бедра к себе.

— Черт, — мучительно протянул он, — что ты делаешь со мной…

Егор завел одну руку мне за спину, другой приподнял меня за бедра, с силой сжимая их. Разноцветные глаза смотрели на меня голодным взглядом. Я видела, как начинают расширяться его зрачки, как напряглась крепкая шея с выступающими венами, а крупные губы беззвучно приоткрылись. Двигаясь все быстрее, он совершил еще несколько глубоких толчков во мне, от которых я дернулась, стараясь не вскрикнуть от болезненного ощущения. Но вид парня на грани своего оргазма, быстро притушил во мне любые болевые сигналы. Он сжал меня в своих руках так сильно, что закружилась голова и из легких исчез воздух.

Его вздрагивающие светлые ресницы, прикушенная нижняя губа, дикий стук сердца и неконтролируемый грудной стон — это все выглядело невероятно возбуждающим. Невозможно было и представить, что мое тело способно доводить его до такого состояния… Егор задрожал, замирая во мне.

Нас окутывало бешеное единение. Он не выпускал меня из рук не считанное количество времени, гладил мое расслабленное тело, вдыхал запах кожи, пока я с наслаждением слушала, как успокаивается его пульс, как становится ровнее дыхание, уткнувшись в шею с глупой улыбкой. Я решилась на это, потому что хотела стать ещё ближе к нему. Еще крепче связать себя с ним эмоционально. Мне это было нужно.

И сейчас, когда он был так близко, когда так трепетно обнимал, мурча опять что-то ласковое мне в висок, нависая надо мной мощной скалой, наполняя меня каким-то пьяным чувство. Чувством, заставляющее приятно неметь сердце в груди и стирающее все границы между мной и ним.

Громкий стук дождя стих вместе с нашими стонами и неровным дыханием. Запотевшие окна в машине создавали иллюзию того, что мир существует только в салоне чёрного кроссовера, где двое, я и он, тесно прижавшись друг к другу, ютились на водительском сидении, накрытые мягким кашемиром.

— Егор, а у тебя точно это не первый раз был? — наивно поинтересовалась я, гладя татуированные кольца Сатурна на его теле. — Ай! Больно!

Блондин ущипнул меня за ягодицу и сощурил глаза:

— Поиздеваться решила, да?

— Ни в коем случае, но… — на моем лице непроизвольно растянулась искренняя улыбка при одном воспоминании о его трясущихся пальцах, — но это было так забавно и мило.