Давайте выпьем по чуть-чуть…

По многу-многу раз!

Но будьте осторожны,

Лежит в бутылке глаз!

Его придумал когда-то давно один из студентов. И теперь этот гимн передавался из поколения в поколения!

Я, к сожалению, знала только первый куплет. Но ничего, сейчас узнаю остальное!

Однако мечтам было не суждено сбыться.

— Ребята! Парни! — громом пронесся над нашими головами голос.

Все тут же замолкли и синхронно повернулись к источнику звука. В воздухе, метрах в трех от пола, болтался декан нашего факультета. Заставив меня остро позавидовать. Левитация, была одним из немногих вещей, которая не давалась мне в принципе.

— Я понимаю, что это традиция, но парни давайте вы перенесете пьянку, например на ту неделю, когда наблюдение за вашим моральным обликом ляжет на плечи факультета боевки? — уже тише обратился к нам Олеандр.

Печально вздохнув, первыми на выход потянулись старшекурсники. За ними четвертый. Третий подтолкнул нас.

Когда я проходила мимо спустившегося на землю декана, тот удивленно уставился на меня… впрочем, тут же взяв себя в руки, так что вряд ли кто-то еще заметил.

— Эх… что ж никто раньше не предупредил что Олеандр на этой неделе главный по дисциплине?

— Да никто не знал! Должны были целители дежурить, эта неделя всегда их! — ответил кто-то с пятого курса.

Слаженный вздох сожаления. Да… не скоро я услышу снова гимн нашего факультета.

В общем, разбрелись мы по комнатам недовольные изменившимся порядком. А вообще интересно, что такого случилось, что поменяли очередность?

Бросили меня как всегда, у лестницы на шестой этаж в общаге некромантов. Почему? Как и все гениальное — это просто. Общежития были разные для разных факультетов. У нормальных факультетов, где учились как парни, так и девушки, общежития были поделены на мужскую половину и женскую. В нашем все было не так. Просто до меня на факультете не училась ни одна девушка, в связи, с чем у меня были проблемы с заселением. Не знаю, кто и с кем разговаривал, но в итоге меня поселили на одном из этажей для преподавателей (чему, кстати, моя компания тихо завидовала). Так что жила я без соседей и с собственной душевой!

Жаль только что проживание на преподавательском этаже не освобождало от утренних тренировок.

— И к-к-какой ид-д-диот реш-ш-шил чт-т-то зан-нимат-т-ться луч-чш-ше на ул-лице? — стуча зубами, поинтересовалась я.

Ночью был жуткий ливень, из-за чего наш стадион превратился в большую лужу грязи. Плюс сейчас еще шла мелкая морось и дул холодный ветер, что не добавляло хорошего настроения никому. Точнее никому кроме…

— Не расслабляться! Пять кругов по полю! — вместо ответа бодро заорал наш физрук.

У меня иногда ощущение, что чем нам поганее, тем он счастливее.

— Садист… — простонал кто-то из одногруппников.

— Напомни, когда у нас заканчивается физическая подготовка? — прошипел мой рыжий друг.

— Не хочу тебя расстраивать, но она у нас будет все пять лет обучения, — буркнула, пытаясь не сбить дыхание. Иначе я тренировку не закончу. Просто стану подопытным материалом своего курса.

— Уже четыре! Не умеешь ты подбадривать! Но ничего… после экзаменов я ему за все отомщу!

Комментировать я это не стала, просто закатила глаза. Наивный. Как показала практика старших курсов, к этому времени некроманты становятся благодарны, за такие уроки. И что-то мне подсказывает, что и Марк окажется в числе этих благодарных. Особенно если продолжит наплевательски относиться к лекциям по начертательной защите! Для меня же это был один из самых интересных предметов. Почему? Ну… дело в том, что я всегда любила рисовать. Вот только, таланта не было. К некромантии был, а к этому, казалось бы, чисто женскому искусству — нет. Так что свою любовь к живописи я перенесла на начертательную защиту. И надо сказать весьма успешно, став лучшей на курсе!

После физической подготовки, злые, мокрые и грязные, мы разбежались по комнатам, чтобы переодеться (в моем случае еще и сполоснуться) и помчаться на первую лекцию. С сегодняшнего дня у нас начинался новый предмет, который был записан как: «изучение тела». Что это могло оказаться на самом деле мы не представляли, а старшие курсы не рассказывали, лишь загадочно улыбались, стоило сунуться к ним с этим.

Первое что меня насторожило, когда мы оказались в кабинете, были большие столы, больше похожие на массажные, только металлические. Их было ровно столько, чтобы за каждым, оказалось, по два человека. Марк без слов потянул меня к ближайшему к преподавательскому столу месту.

Наконец, прозвенел звонок (если так можно назвать ту какофонию звуков, с которых у нас начинались занятия) и в кабинет зашла уже не молодая женщина в белом халате, которую лично я узнала без труда. Как думаю и любой некромант нашей академии. За первый год обучения каждый обязательно побывал в лазарете хотя бы раз (правда я в первый раз попала в руки к ее помощнице)! Группа смерила гостью удивленным взглядом, явно не понимая, зачем к нам прислали врача.

— Сегодня, дорогие мои некроманты, мы будем делать то, что вам очень пригодится в будущем! Мы будем препарировать! — радостно сообщила Тодорка Огнеян.

Если до этих слов я мечтала о том, чтобы попасть в столовую, то после поняла что не так уж и голодна, как мне казалось. А когда женщина хлопнула в ладоши, и на каждом столе появилось по трупу, остро позавидовала счастливчикам, занявшим места у окна. Я, конечно, привыкла к нежити, нечисти и зомбякам, за полтора-то года учебы. Но как выяснилось все эти «радости» нашей профессии попадались нам уже, что называется чистыми. Тогда как лежавший передо мной мужчина… скажем так: пах непередаваемо!

— А лекции не будет? — робко спросил Николас. Бедный парень, как его вообще занесло на наш факультет?

— Лекции? Зачем? — искренне удивилась врач. — Вы будите усваивать знания на практическом материале! Ему уже все равно, а вы хоть лучше запомните, где что. Поверьте, вы не первая группа, которую я обучаю и недовольных пока не было.

— Не выживали… — замогильным голосом протянул кто-то из парней.

— Хм… шутник, значит. Отлично! Моешь за всеми столы, после сегодняшней пары, — припечатала Тодорка и довольно улыбнулась.

Уу… чую, парню будет весело! Хотя нет, боюсь, мой нос уже ничего не чует. Он утроил забастовку, пока я не отойду подальше от трупа.

— Чего стоим? — удивленно хлопнула глазами женщина, пока группа неуверенно крутила в руках скальпели и с опаской поглядывала на другие прелести из набора «юного маньяка». И тут же как рявкнула: — Марш за работу!

Кто-то, вздрогнув, рискнул-таки сделать первый надрез. Марк тоже потянулся к грудной клетки нашего подопытного, но был мной остановлен. Просто… я надеялась что где-то прячится фартук или что-то в этом духе. Просто иначе… быть нам изгвазданными по самое не хочу! Как это ни странно, но в тумбочке, на котором лежал наш… кхм, рабочий инвентарь, действительно обнаружились две тряпки, напоминающие халат, только завязывались они на спине. Там же обнаружились перчатки и… очки? А они-то зачем?

Ответ на этот вопрос, причел минут через десять. Половина наших одногруппников, только усмехнулась, глядя на то, как мы с Марком теперь выглядим, и надевать «халаты» не стали. Только перчатки использовали. Это-то и было стратегической ошибкой! Потому что, когда тот самый шутник, которому придется за нами убирать, пытался вырезать желудок, он… скажем так, слегка промахнулся. И все, что было в этом самом желудке, оказалось на лице парня. Пожалуй, столовая на сегодня отменяется.

— Два! — припечатала парня Тодорка, и труп исчез со стола парня, а его напарник, так злобно зыркнул, что даже мне не хорошо стало. — Обоим. Кстати… всем кто начал работать без защиты, автоматически снижена оценка, за сегодняшнюю практику.

Теперь злобные взгляды переместились на меня с напарником. Дальше стало еще хуже…

— Эх, люблю я у вас первую практику вести! Как прикрикнешь, так и начинают работать не думая. Мальчики, вы ведь будущие некроманты! Вам по профессии положено искать во всем подвох! Учитесь у одногруппницы!