– Куратор дала понять, что с ведьмами возможно все! –  надоело бояться, и я повернула ручку двери. Не поддалась! Нахмурилась, еще несколько раз покрутила рукоятку, а потом вспомнила: кольцо! Приложила перстень к древу, и тут же щелкнул замок, а руны загорелись голубым.

– О, ты уже колдуешь?! И правда, ведьма! Как я раньше не замечал?!

– Это кольцо, – я показала руку с ободком на указательном пальце. И вышла, чтобы остановить поток подколок. Даже про возможные проклятия забыла впопыхах – сработала защитная реакция на чувство юмора братца.

А коридор-то пуст! Тишина, аж не по себе:  не должно быть так в общаге!

– Адептка Дженни Уверли, прогул засчитан! Форма отсутствует. Назначена отработка по назначению куратора в размере 6 часов свободного времени, – громко вещало небольшое деревце в кадке, что стояло между моей и соседской дверью. Зеленая шапка листьев раздвинулась, одна из веток устремилась ко мне и буквально впечатала зеленый лист в лоб со словами: – Первое предупреждение!

Лист так и остался на месте, а дерево вернулось в прежнее умиротворенное состояние, словно только что не голосило на всю округу. Я попыталась отодрать зеленый «подарок», но не тут-то было! Лист крепко приклеился к коже и грозил опозорить меня на всю академию в прямом смысле слова:

– Позор, адептка! Позор! – причитал зеленый горлопан. – Бегом к куратору! Позор!

Понятно! Значит, в академии стоит просто беспроигрышная для администрации система отслеживания прогульщиков. Даже если студент и пропустит пары, то спокойно гулять по академии не сможет – горланящий листок на лбу не даст! До полного иссушения будет взывать к совести и уговаривать идти сдаваться главному, пока не добьется успеха. А то, что никто из адептов не горит желанием быть посмешищем – очевидно. Поэтому я вдвое прибавила скорость, чтобы побыстрее добраться до Мари Финис! Надеюсь, наказание в виде отработки меня не коснется!

– Да? – на стук в дверь откликнулись сразу, вспыхнули зеленым руны.

– Это Дженни Уверли, – я открыла дверь и несмело зашла внутрь. – Доброе утро!

– Какое утро, адептка? Разве листок на лбу отчетливо не кричит, что сейчас день?

– Листок кричит об отработке. Снимите его, пожалуйста, а то кожа под ним жуть как чешется.

– Не могу, Дженни, – главная ведьма буквально огорошила ответом. – Пока действительно не отработаешь положенное время – даже мне не под силу снять ограничитель. Филады здесь еще со времен основания академии, даже нынешнему ректору с ними не договориться. Только могу назначить отработку попроще. На первый раз.

– На первый раз? – у меня опустились руки.

– Да, предупреждаю, филады обычно с каждым новым нарушением удваивают часы, так что будь внимательна, – Мари решила: радовать, так до конца!

– Ясно, – оставалось только печально вздохнуть. – То есть доводы о первом учебном дне и отсутствии другой одежды бессильны?

– Именно, – сочувственно кивнула куратор. – Но почему ты не надела форму, что я оставила?

– Где?

– В шкафу на вешалках я повесила форму. Для тебя и Зака.

Вот я голова – два уха! Даже не додумалась заглянуть внутрь!

– Когда отрабатывать? – листок ужасно раздражал, но цели добивался: я хотела как можно быстрее отработать эти злосчастные часы.

– А сколько тебе назначили?

– Шесть часов, – звонко отозвался лист.

– Двойная отработка сразу? – Мари отложила в сторону ручку и усмехнулась: – Прогул и форма, да?

– Да.

– Ладно, иди переоденься в форму, и брату отдай, а потом возвращайся. У меня сегодня отработаешь, поможешь с документами. Кстати! Родители прислали ответное письмо:  приедут завтра в полдень.

– Отлично, – от сердца отлегло. – А Заку что сказать?

– А ему сейчас тоже на выходе листик перепадет. Только с цифрами посерьезнее.

– За что?

– Парень в женском коридоре общежития. Двенадцать часов отработки разом! – мне показалось, что Мари Финис забавлялась ситуацией. А вот брату будет не до смеха.

– Тогда я его с собой на отработку захвачу?

– Это еще почему? Так не пойдет! Куратор трансформаторов лично назначит отработку подопечному, я к делу отношения не имею. Скорее всего, назначит убирать вольеры существ из Диких земель, – главная ведьма брезгливо сморщила нос: похоже, магические создания не вызывали у женщины никакой симпатии. И я была согласна с Мари насчет одной конкретной твари – бавкана, что чуть не сожрал братца. И, пожалуй, укротителей тоже со вчерашнего дня недолюбливаю!

– Переоденусь и вернусь, – я дождалась одобрительного кивка и помчалась обратно в комнату, молясь, чтобы никто не попался навстречу. Теперь я поняла, почему в коридорах стояла такая звенящая тишина:  ни одна уважающая себя ведьма не будет ходить с зеленью на лбу!

Но в комнате уже было пусто! Шкаф открыт, а на одной из двух вешалок сиротливо висела ведьминская форма. Неужели Зак ушел? И когда только успел? Или просто наткнулся на форму, вышел на мои поиски и так же получил листиком по лбу? Тогда понятно, почему брат со всех ног понесся из общежития! Знатная мы парочка получаемся!

Я провела пальцем по черному оттиску на черной форме и хмыкнула: как банально! Не могли красок добавить? А то выражение "ведьма в черном" уже набило оскомину! Никакой фантазии! Но раз академия придерживается строгих принятых рамок, придется примерить «костюмчик».

А форма оказалась чудо как хороша: брючки сидели что надо, пиджачок четко по плечикам, с приталенным кроем. Даже балетки нашлись внизу шкафа, правда, с черной, как и сама обувь, резинкой. Я сначала не поняла, зачем эта лишняя деталь, но когда надела – осенило. Так на метле не потеряешь обувку!

Залюбовавшись обновкой в небольшом зеркале с внутренней стороны дверцы шкафа, потеряла счет времени. Как же замечательно не видеть листок в отражении – зеркало было ниже уровня головы, отражая стройную фигурку. В другой ситуации, возможно, это принесло бы неудобства, но сейчас несказанно радовало!

– Отработка! – истошно и совершенно неожиданно завопил листик.

Я подпрыгнула на месте от неожиданности и вылетела из комнаты, даже не закрыв шкаф. Помчалась что есть мочи, молясь, чтобы не получить двойную норму часов. Без стука влетела в кабинет, не обратив внимания, что дверь спокойно подалась, не защищенная рунами, и заорала.

Мари Финис сидела за столом с откинутой назад головой, а кожа облепляла сухожилия и мышцы так, словно из женщины выкачали все соки. Пальцы уродливо скрючены, ручка в руках сломалась пополам, наверное, от испытываемой предсмертной агонии. Глаза закатились, и, думаю, ни одного шанса, что куратор жива…

***

В кабинете ректора царила гнетущая атмосфера: бритоголовый следователь уже полдня как допрашивал поочередно то меня, то Зака, а бедняга-ректор неотлучно сидел на соседнем стуле, вынужденный присутствовать при допросе адептов академии и следить за соблюдением буквы закона.

Уильям Кертис порядком устал: об этом говорили крупные капли пота на лбу, висках и даже над верхней губой. В комнате не было жарко, но это не мешало новым капелькам проступать на коже лица ректора.

А что здесь делал Зак? Все очень просто! К моей несказанной радости брат услышал испуганный крик, быстро понял ситуацию и вывел меня из кабинета куратора . И теперь Зак – второй кандидат в очереди на роль убийцы. Вот так-то!

Листочки на лбах забавляли лысого следователя и заставляли то и дело смеяться в кулак при очередном громогласном призыве на отработку. Мужчина даже попросил подарить в отделение полиции подобное дерево, чтобы опаздывающие на службу доблестные служители закона получали по заслугам. Уильям Кертис, не будь дураком, обещал подарить желаемое "при благоприятном исходе дела".

На десятом по счету круге почувствовала, что устала безумно, но все равно повторяла одно и то же, отвечала на одни и те же вопросы, поданные в другом сиропе. И наконец, взмолилась:

–А нельзя нам просто зелье правды споить?

–Нельзя. Вы могли выпить антидот заранее! – отрезал следователь, продолжив истязания словом.