-- Янош, помнишь, как он отметелил тот наряд военной полиции у кафе?!
-- Ха-ха-ха! За тот 'концерт', нам тогда знатно досталось от генерала Прхала!
-- Панове, помилосердствуйте, я же только с вылета! Выпивку готов выставить хоть сейчас. Но в Опере нас ждет командование, а уже завтра у меня новые вылеты. Вино с меня, но надолго гульнуть сегодня не сможем.
-- Это отговорки! Спросите любого, пан майор - у всех ожидаются вылеты! Вашим геройским 'Драконам', бесспорно, достается немало, но это не повод ускользать от компании!
-- Да-да, майор. Отговорки не принимаются! Или вы уже разучились пить!
-- Адам, не буксуй. У нас впереди еще целый час...
-- О, боже, снова ледяные компрессы на утро! Ладно, панове! Но только на час!
В общем, на совещание в объединенном штабе союзников лидеру авиагруппы 'Белые Драконы', как и многим из встреченных им друзей и знакомцев, идти пришлось слегка подшофе. Два дня погода стояла нелетная, поэтому в шикарном зале Фламандской Оперы удалось собрать не только командиров авиагрупп, но и большинство командиров эскадрилий. Так, что часть 'провокаторов пьянки' оказалось вместе с новоиспеченным майором в зале совещаний. Были там и представители наземных войск, и даже дипломатический корпус. Особого внимания собравшихся в зале удостоился специальный учебный фильм, отснятый в сквадроне 'Белые Драконы'. В короткометражке показывались приемы штурмовых атак наземных частей Вермахта, и приемов воздушных боев известных далеко не всем пилотам объединенных ВВС. Фильм был немым. И майору Моровски пришлось давать, как пояснения во время просмотра, так и отвечать на многочисленные вопросы после него. Основной целью совещания, было обсуждение плана удара по германским аэродромам и скоплениям войск, с почти одновременным подлетом групп к своим целям. Последующие волны авиации союзников должны были закреплять успех на земле, и встречать в небе противника, пытающегося совершить удар-возмездие. Причем вылет первой волны планировался перед рассветом, с полетом к целям на предельно малой высоте. Операцию предстояло начать по радиокоманде из Шербура, без длительной подготовки, сразу же, как установится погода. Задачей контрразведки было отследить активность шпионов противника вокруг совещания и не допустить потери внезапности. Представители наземных частей, должны были умело и своевременно воспользоваться результатами воздушного удара, и перехватить у врага инициативу. У советского разведчика в голове крутились куча опасений утечек сведений со столь массового совещания, но полезность самого мероприятия не оспаривалась. Многие присутствующие здесь командиры ВВС понятия не имели о тактике таких 'звездных налетов', и даже не готовили своих подчиненных к бреющим полетам. Именно сейчас они начинали понимать специфику такой боевой работы, могли получить бесценные советы ветеранов, и даже 'пеше по летному' отрепетировать действия своих групп и сквадронов.
Не смотря на легкий шум в ушах, оставшийся от утреннего возлияния, сразу после совещания, майору Моровски пришлось остаться на фуршет. Слава небесам, тут с тостами не зверствовали. И можно было слегка перевести дух, скромно присев у окна. Соблюдая приличия, нужно было остаться в зале, хотя бы на час. Видимо от выпитого вина мысли текли чрезмерно расслаблено. Изучая лица в зале, Павла, пыталась вспомнить, где и с кем из присутствующих довелось раньше встречаться. Один красивый подтянутый человек, явно дипломатического звания несколько раз привлек своими манерами внимание. Он в чем-то снисходительно, но настойчиво убеждал своих собеседников - чешского командующего танковой дивизии Алоиза Личку, и пехотного генерала Рудольфа Виста. Рядом стояли президент чешского правительства в изгнании Эдвард Бенеш, и чешский посол Стефан Осуцкий. Тут явно имели место неформальные закулисные переговоры польского и чешского правительства. Павла даже не сразу поняла, что в этом факте напрягало. Ну, подумаешь, беседуют себе соратники по несчастью, ну и что. И вдруг глаза подтянутого дипломата встретились с глазами советского разведчика. Губы поляка тронула аристократическая улыбка, и Павле остро захотелось помотать головой. Показалось, что улыбнулся ей не нынешний дипломат, а сам главный советник по антисоветской и антироссийской политике госдепа будущих США Бжезинский. Этого быть не могло, но это было! Лица одного и другого не сходились почти ни в чем, кроме улыбки, и стойкого ощущения, что эти люди не просто родня, но фактически один из них аватар другого. Имя отца Збигнева, ранее в той будущей жизни неоднократно звучало в исторических передачах. Вот лицо его в деталях не запомнилось. Но сейчас у разведчика сомнений не было, в зале был Тадеуш Бжезинский, сбежавший в Канаду из Польши от немецкого нашествия дипломат и мерзавец. Человек, сделавший ставку на фашизм, и русофобию. И, прямо сейчас, вспомнив достижения этого 'папаши' и его детей, советский разведчик, застыл от осознания всей будущей мерзости, которая вскоре прольется в адрес Родины от этой семейки.
'И что мне с этим знанием делать? А? Может, достать подаренный мне в Сан-Диего 'Браунинг' и пристрелить этого милейшего и мирного человека. Чтобы потом, все что я попытаюсь сделать полезного для нашего общего антифашистского дела, затмилось одним фактом неспровоцированного убийства. Эх! Нельзя. Нельзя, хоть и очень хочется! А оставлять эту тварь в живых, чтобы он и дальше воспитывал в духе польского фашизма своих детей (Збигневу сейчас лет 10-12), значит, можно?! Что же мне с этим знанием делать! Хоть бы одну идею родить!'.
Отвернувшись, от мерзавца, Павла с застывшими глазами, в растерянности, тянула мелкими глотками мадеру. Приемлемый вариант действий все еще не посетил мозг, когда компанию непрошено составил колоритный бородатый чешский капитан ВВС Франтишек Файтл, с которым вместе летали еще в Польше. Но, тогда он был поручником, и летал замкомэска у Куттельвашера.
-- Тебе тоже тут тошно, среди этих напыщенных павлинов дипломатов и политиков?
-- Угу.
-- Как я тебя понимаю, друже Адам. У меня в Чехии осталась родня. А недавно получил письмо, что племянник посажен в тюрьму бошами. А все это случилось из-за этих проституток в смокингах. Вот гляжу я на Бенеша, и думаю, ну почему он не отдал нам приказа на вылет. Почему!? Да, меня могли сбить в первом же бою. Но почему он сдал нашу страну без боя?! Зачем мы тогда учились воевать?!
-- Возможно, затем, чтобы сейчас умыть фашистов кровью, В Арденнах, на полях Фландрии, и в низинах Голландии? Бенеш конечно не святой, но он пытался сделать как лучше. Хотя и бестолково. Да и помимо него тут в зале есть мерзавцы, которым пробы ставить некуда...
-- Угу, как же, как лучше он хотел. И где ты увидел мерзавцев?
-- Я не успел тебя поздравить капитаном, Франтишек. Давно присвоили? Отмечал со сквадроном?!
-- Дали капитана сразу после Дании в первых числах мая. У меня как - никак девять сбитых. Отметили мы знатно! Вот только от того состава моего сквадрона осталось едва треть. Ждем собираемые 'Харрикейны' поэтому к ближайшему налету можем и не успеть. Кстати, ты в курсе, что франки наладили выпуск комплектов модернизации для всех 'Моранов-406'?
-- Вот это да! И как они тебе?!
-- Вроде перспективные. Новая модификация MS-450 с русским М-103 или вашим американским 'Алиссоном', уже практически догнала новые D-520 по скорости. Во втором случае его оснащают 404-ми пушками 'Испано' на каждом крыле. Нам, таких, конечно, не дадут. Рылом мы не вышли. Хотя, если французы наладят массовый выпуск MS-450, то шансы появятся. Вот только пополнение наше...
-- А что там с пополнением?
-- Да, пять дней назад прислали двадцать 'птенцов'. В воздушных боях не были, летать могут в лучшем случае на учебных машинах. Больше половины из школ гражданской авиации, а также из аэроклубов, семеро из недоучившихся курсантов военной академии принятых как раз в 38-м. Самостоятельный налет минимальный.
-- Ничего доучишь их...
-- Думаешь, мне просто так досталось это пополнение. Я почти уверен, что нас скоро снова бросят в бой впереди французов, чтобы им сберечь свои задницы. А этот 'расстрига' Бенеш расточает всем похвалы, чтоб ему... И, представь себе, этот 'непротивленец злу' до сих пор не понимает, что отдавая в 39-м нашу землю бошам, ОН ИХ УСИЛИЛ! И теперь они воюют НАШИМ чешским же оружием, против тех самых мальчишек, которых мне прислали на убой! Наши бомбы, летят нам на голову, и наши пули терзают крылья парней! И дай бог, чтобы чешских мальчишек не сажали в кабины 'мессеров' и 'юнкерсов'!
