(Даже такую страшную болезнь, как онкология. Документальная повесть со стихами, авторскими рассуждениями, экскурсами в дремучее детство

и героическую юность)

«Но ныне так же, как и присно

Наш Феб возьмет нас на поруки:

В нас не угаснет солнце жизни!

В нас не умолкнут неба звуки!»

«Вступление»

Все, о чем я рассказываю здесь – это быль. Это не придумано, все это произошло со мной в 2013 и 2014 годах. Для чего я пишу эти строки? Не для того, чтобы дать некий универсальный рецепт выживания – такого не существует. И не для того, чтобы ознакомить вас со своими стихами – они не так уж совершенны. Я хочу, чтобы каждый, кто оказался или окажется в таком же положении, прочел эту повесть и воспользовался тем мощным психологическим лекарством, которое я создавал в течении долгого времени – «Стихонастроями». И тогда вы сможете одолеть любую, самую тяжелую болезнь!

«Дневник»

24.07.2013

Врач быстро закончил все манипуляции у меня в желудке, и так же быстро и умело извлек эндоскоп наружу. Вытерев слезы и отдышавшись, я оделся и подсел к нему. Почему-то он мне показался похожим на моржа -

принявшего человеческий облик моржа – не только седыми, короткими, пышными усами, но и всем своим полным, плотным телом с маленькой, крепко посаженной головой. Он колдовал на компьютере, что-то разглядывал на мониторе и набивал текст. Мельком взглянув на меня, он спросил: «Давно так похудели?» – «Да, нет…» − я немного растерялся – «ну, месяца за три». «А глотать не больно?» − «Нет. Правда охрип почему-то» − «Ну, хорошо. Посидите пока в коридоре, я вас приглашу попозже».                                Через некоторое время меня позвали в кабинет. Врач протянул мне листок. – «Результаты биопсии будут готовы через десять дней». – «Как биопсии?» – спросил я. – «Там все написано. С девяти до десяти утра».

Я вышел в коридор и стал читать. Прочел первый раз – и ничего не понял. И только со второго раза, продираясь сквозь дебри птичьего медицинского языка, выискивая среди терминов знакомые слова, кое-что понял.

«Ничего себе – сразу две опухоли: одна в пищеводе, а другая в каком-то антральном отделе желудка». Я вышел из диагностического центра и двинулся, было, к метро, но вдруг остановился, развернулся и пошел домой пешком.

Надо было обдумать все. Попробовать понять – что произошло? Попытаться примириться с мыслью, что через полторы недели я могу услышать ужасный вердикт. «Когда же и как все это началось? В июне, когда у меня начались сильные боли в животе после еды? Я сделал с перерывом в три недели два анализа крови, и они показали постепенное снижение уровня глюкозы гораздо ниже нормы. – «Ничего, бывает и хуже» − сказала мне участковый врач (замечательный специалист по составлению всевозможных направлений и выписок). – «Не обращайте внимания!».

      Но я обратил! Я обратил внимание на то, что одновременно с этим я сильно похудел – почти на десять килограмм! У меня (может на мою беду?) много родственников врачей и я достаточно подкован в медицине. Снижение уровня глюкозы в крови могло означать одно из двух. Либо что-то (эрозия слизистой желудка?) мешает ей впитываться, либо вырабатывается какой-то лишний инсулин, который поглощает глюкозу. А это, в свою очередь, может указывать на онкологию.

Быть может, все началось еще раньше, когда я только начал чувствовать себя худо и написал – наивную, «отчаянно оптимистическую» песенку «Все будет хорошо»? А может все началось еще раньше, весной, когда я начал сильно худеть и морда лица у меня стала сухой и морщинистой, как у трехсотлетней черепахи Тортиллы? Друзья, мои толстобрюхие вальяжные друзья подначивали меня: «Не иначе, как у тебя в животе завелась аскарида?». Я оппонировал им: «Если у меня в животе аскарида, то у вас в вашем необъятном пузе, не иначе, как анаконда сидит!».

И вот – неожиданный результат. «Неужели онкология?» – думал я, шагая к дому. «Да, нет, не может быть, у меня замечательная генетика: мои родители прожили более 85-ти лет и никто из них не страдал этой гадостью!». «Это оно, конечно, так,» – возражал я самому себе – «но ведь они жили совсем в другое время. И пусть они не доедали порой, но ведь ели экологически чистую жратву – без всяких там эмульгаторов, нитратов и канцерогенных гарниров, типа Е220 и других. Да, похоже все сходится: и резкая потеря веса ( при росте 168 я весил теперь менее 50-ти килограмм), и сильные боли в животе, и падение глюкозы, и главное – моя морда, морщинистая и страшная – индикатор какой-то патологии. Может быть, еще как может!». – «Да, нет, нет, вот так сразу? Ведь я – жизнерадостен и жизнелюбив! Я чувствую, что проживу еще лет двадцать!». – «Нет, вовсе не сразу» – отвечал мне другой голос – голос угрюмого скептика – «это уже давно продолжается и, видимо, зашло слишком далеко!».

Я шел домой размеренным шагом, борясь с самим собой, думая то о светлом, то о мрачном и – неожиданно, в такт моим шагам, вдруг стала слагаться первая строка, потом вторая, а за ней сложилась вся первая строфа:

Я позабуду докторов,

Жить буду не болея, –

Я молод, крепок, и здоров,

Я все преодолею!

Придя домой, я тут же сел к компьютеру и стал читать о раке пищевода и раке желудка. Прочитанное, меня не порадовало. «Рак пищевода» – прочел я – «коварен не только тем, что поздно обнаруживается, но и тем, что опухоль быстро распространяется по его тканям, поражая соседние органы». – «Вот почему я так охрип. И откуда она могла только взяться – эта проклятая опухоль?». О раке желудка я тоже не прочел ничего утешительного. «Сильные боли в животе. Отсутствие аппетита (Ну, да – и это есть!), отвращение к пище, похудение (Точно!). Основные причины: «Психосоматика: стрессы, волнения, переживания» (были – и еще какие!). Чаще всего им поражаются люди с группой крови 2А (как раз моя!)…Развивается медленно, скрытно и выявляется слишком поздно – уже на второй или третьей стадии».                                                 «Ну, да, похоже. Дальше нетрудно представить себе: изнурительная борьба за жизнь, хирургия, облучение, химия, лысый стриженный череп и т.д. до летального исхода. А там уже проникновенные речи над гробом безвременно усопшего и венки от родственников и друзей «Скоропостижно ушедшему…. от скорбящих родных…». Брр!

Я не мог больше читать. Оделся и вышел на улицу. (жене я, конечно, не стал ничего говорить, ее бы это убило). На улице я зашагал к лесу и стал думать о происшедшем. Как бы там ни было, а надо бороться! И, прежде всего, надо стать спокойным и уверенным в себе! Перестать психовать по любому поводу! Иначе угроблю сам себя. И снова во мне стали возникать слова, строки, складываться рифмы и я сложил еще одну строфу:

Я хныкать не намерен,

Я сильный словно воин.

И я в себе уверен!

И я всегда спокоен!

Я почувствовал себя бодрее и энергично зашагал дальше, складывая одну за другой новые строфы:

Жизнь – то фея добрая, то стерва,

Но уверен я в своей судьбе:

Буду жить спокойно и без нервов,

Буду я уверенным в себе!

Пускай темнеет небо,

Пусть дождь летит из тучи,

Но я служитель Феба

И мне гораздо лучше!

Весь вечер лил сильный дождь. Я старался отвлечься, изнурял себя какими-то мелкими работами и заботами. Перед сном выпил таблетку «фенозепама» и заснул.

25.07.

Весь следующий день я старался не думать о вчерашнем, забыть все события этого черного дня. Но чем сильнее я старался, тем упорнее думал; чем больше пытался отвлечься, тем чаще мои мысли возвращались к неминуемой тяжелой болезни. То я пытался сгладить свои впечатления, придумывал безобидные оправдания для тех или иных симптомов. То, напротив, я так ясно и отчетливо видел роковой исход, подмечал все предзнаменования его, что у меня холод пробегал по спине, как от сильного потрясения. И опять я старался думать только о хорошем, о светлом и позитивном. И снова стал сочинять стихи, чтобы подбодрить и поддержать себя: