Рэдклифф достаёт из-за спины пистолет и направляет мне в голову.

— Но теперь ты просто досадная помеха.

Я смотрю в дуло 9-миллиметрового оружия, моё сердце бешено бьётся. Очень скоро нас обоих разорвёт на кусочки.

— А знаешь, — продолжает он, — это забавно. Ты ведь серьёзно поверила, что Харлоу Райдер убил твоего отца.

Щурю глаза.

— А разве нет?

— Разумеется, нет. Это я всегда подчищал за Харлоу. Двадцать один год назад. Год назад. Не знаю, что бы он без меня делал. Жаль, что он этого не понимает.

В горле застревает ком.

— Ты убил моего отца.

Рэдклифф пожимает плечами, дуло пистолета дёргается вместе с ним.

— Удивлена?

— Зачем? Зачем ты убил его? — мои руки трясутся от злости, но я пытаюсь скрыть это от него.

— Он слишком много знал.

Звук распахивающейся двери отвлекает Рэдклиффа, и я бросаюсь на него, выбивая пистолет из его рук. Он пытается схватить меня за шею, но я уклоняюсь от его хватки, выдёргивая свой собственный пистолет.

— Замри, Рэдклифф, — командую я. Мои глаза на секунду замечают Зейна, который каким-то чудом сумел открыть дверь, а затем возвращаются к Рэдклиффу. — Я хочу знать, что такого выяснил мой отец и почему ты убил его.

— Ну конечно, ты хочешь, — самодовольно отвечает он.

Я целюсь в его коленную чашечку. И стреляю без колебаний. Его крик отражается от стен пустого коридора, он с грохотом падает на пол.

— Сука!

— Спрашиваю ещё раз, — наклоняюсь к нему. — Что узнал мой отец? И зачем ты его убил?

Он сверлит меня взглядом, кривя рот.

— Иди к чёрту.

Я направляю дуло ему в голову, сердце яростно стучит.

— Нет, ты.

Мой палец давит на спусковой крючок.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

— Сиенна! — зовёт Зейн.

Не сводя глаз с Рэдклиффа, я расслабляю пальцы.

— Не делай этого, — продолжает Зейн. — Не делай того, о чём пожалеешь. Тем более через пару минут это всё не будет иметь значения. Он не будет иметь значения.

Делаю глубокий вдох. На лице Рэдклиффа самодовольное выражение, которое я не могу вынести. Опуская пистолет, я прицеливаюсь в его второе колено.

— Чтоб наверняка, — говорю я, нажимая на спусковой крючок.

Рэдклифф орёт от боли и изрыгает серию ругательств, но я не обращаю на него внимания. Не хочу смотреть на его кровь, разбрызганную по всему полу.

— Зейн, вынеси мою маму. Скорее! А мне нужно поискать ещё кое-кого.

— Кого?

— Нет времени объяснять, но я думаю, что Трей ещё жив.

Зейн мотает головой.

— Я не оставлю тебя здесь одну.

— Ты должен. Пожалуйста, — в моём голосе мольба. Я перевожу взгляд на маму. — Унеси её отсюда. Она нужна Эмили.

— Вот, держи, может пригодиться, — Зейн передаёт мне карту-ключ. — Я стащил её со стойки регистрации. Похоже, она работает и там, где нужен отпечаток пальца.

Я беру карту-пропуск и бегу по лестнице, не слушая вопли Рэдклиффа. Если он не умрёт от потери крови, то при взрыве точно.

На лестнице я задерживаюсь на мгновение, решая, пойти ли искать Трея дальше наверх или вниз, в подвал, где меня пытали той первой ночью. Если Трей жив, то он серьёзно ранен и ему требуется медицинская помощь. Не думаю, что в подвале есть подходящее оборудование.

Приняв решение, я бегу вверх по лестнице на третий этаж. Там тоже панель, требующая приложить палец, но карта-ключ срабатывает и я попадаю в коридор. Этот этаж похож на больничное крыло. Медсёстры в белых, сидящих по фигуре халатах ходят по коридору с планшетами для бумаг, натянув фальшивые улыбки. Прижавшись к стене рядом с выступом, я пытаюсь придумать план. Мне не хочется стрелять по невинным людям, но это явно закрытый этаж и «посетители» здесь не приветствуются.

Маленькая темноволосая медсестра собирается пройти мимо меня, и я действую инстинктивно. Хватаю её за шею, будто бы собираюсь задушить.

— Делай, что я говорю, и никто не пострадает. Поняла? — шиплю ей в ухо.

Она кивает. Поднимаю пистолет, приставляя дуло к виску, и тащу её по коридору. Медсёстры вокруг ахают, распластываются по стенам, прижимая планшеты к груди.

— Если вы не будете мне мешать, то никто не пострадает, — кричу я всем, кто слышит. Ну, пока Нэш не взорвёт это место. — Я ищу человека по имени Трей Винчестер. Его привезли сюда прошлой ночью.

Хрупкая медсестра, которую я удерживаю, поднимает руку. Я ослабляю хватку на её горле, чтобы она могла говорить.

— Я знаю Трея, — хрипит она. — Я к нему приставлена.

— Где он? В каком кабинете?

Медсестра машет рукой, что нужно идти прямо по коридору, и мы двигаемся туда вместе. Она указывает на дверь, и я подхожу ближе, таща её за собой. Нетерпеливо желая заглянуть в кабинет, я ослабляю хватку, и она вырывается. Она как ниндзя, маленькая и шустрая. Ногой она выбивает мой пистолет, тот улетает на пол. Затем её кулак врезается в мою челюсть. Боль простреливает моё лицо, картинка перед глазами расплывается. Я явно недооценила эту медсестру. Трей был бы разочарован тем, как я подставилась под удар.

Поднимаю руки к лицу, чтобы защитить уязвимые места, и ищу, куда её можно ударить. Быстрый выпад в лицо, от которого она уклоняется и бьёт меня в живот. Мои мышцы ноют от боли, но я остаюсь стоять ровно и собираю всю свою ярость, целясь ей в лицо. Направляю всю свою ярость в её нос. Делаю ложный выпад левой и апперкот правой. Громкий хруст, и я морщусь, когда кровь ручьём начинает течь из её носа. Она вскрикивает и прижимает руки к носу, глядя на меня.

— Я же предупредила, что никто не пострадает, если просто будете делать то, что я говорю.

Грохот сотрясает здание, и моё сердце замирает. Нет, только не сейчас.

Медсёстры, упавшие на пол, визжат. Маленькая медсестра смотрит на меня распахнутыми глазами, по-прежнему прижимая ладони к носу. Передняя часть её халата вся в багровых пятнах.

— Выведи всех отсюда, скорее, — кричу я. — Здание сейчас обвалится!

Медсестра кивает, хватает полотенце с тележки на колёсиках и кричит своим коллегам, чтобы выводили пациентов. Я распахиваю дверь. Меня всё ещё охватывают сомнения, что там на койке будет лежать Трей. Но когда я вижу его тёмные волосы на объёмной подушке и белое покрывало, закрывающее его до груди, то все сомнения уходят прочь. Это он. Трей.

Я бросаюсь к нему, кладу ладонь на его лоб, слёзы текут из моих глаз, падая ему на лицо. Я была уверена, что больше никогда его не увижу, ни живым, ни мёртвым, и вот он здесь. Живой. Абсолютнейшее счастье, которое я чувствую сейчас, прерывается ещё одним взрывом, который сбивает меня с ног. Если я не потороплюсь, эта больничная палата станет могилой для нас обоих.

Несколько аппаратов поддерживают в нём жизнь. Кислородный баллон, капельница, по всей видимости, с морфином, антибиотики и внутривенное питание, кардиомонитор и ещё что-то, чего я никогда прежде не видела ни в одной больнице из тех, где я была. Я смотрю на все эти устройства и молюсь, чтобы он смог выжить без них.

Быстрыми движениями я отсоединяю все трубки и провода. Задерживаюсь только, чтобы проверить, дышит ли ещё Трей. Жду, считая секунды, в надежде увидеть, как его грудь поднимается и опускается.

— Ну же, Трей, давай, ты можешь, — шепчу я. — Будь сильным ради меня.

И тогда я замечаю. Лёгкое движение его груди — он начинает дышать сам.

— Сиенна! — доносится из коридора.

— Я здесь!

Толкаю койку Трея от стены к двери. Та распахивается, в дверном проёме показывается Зейн, его глаза широко раскрыты. Он берётся за край койки и тянет, пока я толкаю. Оказавшись в теперь уже пустом коридоре, мы набираем скорость, койка легко катится по гладкому бетонному полу. Я чувствую облегчение от того, что все так быстро покинули это место. Возможно, поэтому Зейн смог прибежать на третий этаж.

Дойдя до лестницы, мы переглядываемся. Он знает, о чём я думаю, ещё до того, как я успеваю это озвучить. Он быстро обходит койку и без труда поднимает Трея на руки.