Командировки в Заполярье. Наш город был экзотикой для приезжих людей. Покрытые инеем дома, туман, застилающий дороги и светящиеся в нём огни. Для посторонних он казался ледяным городом, который удивлял и поражал воображение. Тепло, почти жара в квартирах, в садах и школах, на работе. Потом всё изменилось. Стало холодно.

Они покупали картины со злой колдуньей, с одинокими, скособоченными пихтами. Тогда самым прекрасным в жизни представлялось солнце, море и тепло. Они с победой выходили из сравнения с лютым холодом и полярной зимой, вечной мерзлотой и удушающим газом. Всю зиму мы мечтали вдохнуть чистый воздух. Ещё о настоящей ёлке. У нас их не продавали к Новому Году. Только еловые лапы, которые мы ставили в вазу. Искусственная ёлка порой красивое украшение интерьера. Для нас она значила обделённость по сравнению с теми, кто жил на “материке”. Загадочное слово. Сладко звучит оно для ушей и манит к себе.

Трубы над нашим городом выпускали едкий газ. Порой каждый день. Вовсе не дым как думали приезжие. Запах серы в воздухе проникал в горло, заставлять откашливаться и морщиться от едкости газа. Фенолы оказались ещё хуже. Невидимые для глаз, они давали знать о себе сладким привкусом во рту.

Я мечтала об октябре, наполненном днями с ярко–жёлтыми листьями. Гулять, наблюдая листопад по парку вместе с собакой. Мои мечты простирались дальше вида из окна моей комнаты. В мае на улице ещё лежал снег. В октябре уже стояла зима, порой случались метели и крепкая стужа.

Отчаянные и смелые люди отправляются в путь налегке. Веря в себя, удачу и свои мечты. Некоторым предстоит разбиться. Другим научиться летать.

Макс передавал мне подарок от моей подруги. Саша летела с ним и дальше в Рим. Он же прилетел в командировку и получил от неё задание. Мы встретились. Заказали суши и пообщались. Я поддержала его идею пригласить меня на ужин. Мой новый знакомый лишь немного рассказал о себе. Потом стал говорить про свою бывшую девушку. Есть те, кто слушает чужие драмы. Я много их выслушала. Теперь держусь от них в стороне.

Со временем всё внимательней относишься к тому, чем наполняешь себя. Какой пищей питаешь свой ум. Много ли прока с чужих печалей? Только, если они чему-то могут научить. К таким я прислушиваюсь. Невыдуманные истории как вены самой жизни, пульсирующие на разной частоте.

–Она твой оригинал? – прерывая монолог Макса, я задала ему вопрос.

–Что ты имеешь виду? – удивлённо отреагировал он.

После нашей встречи, он написал Саше о моём глубоком понимании сути его внутренних переживаний.

–У меня есть такая теория. Внутри нас есть память про оригинал. Разумеется, есть вероятность погрешности этой теории – подхватывая суши, ответила я.

Суши настраивают на разговор. Всегда есть время обмакнуть их в соус. Затем добавить васаби и обдумывать следующую фразу. Можно всё делать медленно. Никто не станет торопить.

–Оригинал?! – улыбаясь, довольно мечтательно произнёс Макс. Он положил имбирь в маленькую чашку и добавил соевый уксус.

–Мы порой путаем. Встречается человек, которые имеет черты оригинала. Это может легко смешать мысли. Ты додумываешь его образ. Буквально лепишь его, опираясь на оригинал.

–Только он не оригинал?! – уже расслабленным голосом сказал он. Его желваки как-то сразу сбросили напряженность. Вены на висках стали мягче.

–Такой взгляд меняет подход и исключает драму – добавила я. В это же время во мне сформировалось мнение про суши.

Не самые лучшие на моей памяти, хотя место имеет высокие рейтинги. Москва -удивительный город. В нём есть всё. Как в Лондоне. Только нет королевской семьи. Зато была царская семья. Россия оказалась страной, где книги могут воплощаться в жизнь. “Капитал” Маркса много лет изучался в советской России. По нему строилась экономика и общество. Мы из другого поколения. Саша, Макс, я и прочие. С распада СССР прошло тридцать лет. У нас появились поводы радоваться по самым разным мелочам.

– Суши бывают куда вкуснее этих! – сказал Макс немного растерянно.

–Я тоже про это подумала! К примеру, в Мюнхене суши куда хуже.

–Серьёзно?

–Совершенно точно. Хотя, вдруг, кто-то неизвестный делает их там лучше, чем в одном из лучших японских ресторанов.

–В Японии явно посмеялись бы над нами.

–Это не их лавры. Америка приучила мир к своим “Калифорниям” и “Филадельфиям”.

Потом ужина мы вышли на улицу. Прогуляться до Красной Площади. Под 2020 год её украсили сказочной иллюминацией. Не хватало только снега.

–У нас уже везде снег – сказал Макс, рассматривая карусель. Её установили прямо перед гостиницей “Four Seasons”.

–В Москве пока всё указывает на Новый год без снега. Невероятный декабрь. Прямо указание на невероятный год.

–Сегодня особенный день. Я так рад нашей встречи – стал улыбаться Макс, вглядываясь в моё лицо и добавил: “Так значит оригинал”.

За ним приехала машина, которая увозила его в аэропорт. Он работал со страховыми рисками и приехал в Москву сдать экзамен. В несколько дней он управился с ним. Мы встретились прямо перед его отъездом. До этого у нас никак не получалось.

Практически следом как он уехал, ко мне пришло сообщение от Саши: “Он в восторге от тебя”.

Снег выпал после двадцатого декабря. Потом стал таять. Первый был где-то в начале октября. Он не продержался даже суток. Его сменили дожди. Порой стояла сухая погода. В 2020 год Москва вошла под капли дождя и с яркой иллюминацией огней по всему городу. Я с энтузиазмом поздравляла всех друзей, коллег и знакомых, придумав специальное поздравление. Оно получилось слишком уж радостное, желавшее всем необыкновенного года с цифрами 2020.

Пандемия COVID-19 на самом деле сделала его особенным. Теперь об этом говорят и пишут: “2020 год! Особенный год”. Мне слегка неловко за моё поздравление. Слишком восторженное, неоправданно радостное. Или мне всё же удалось почти невозможное. Побороть в этом году коварство шакала?

Снега стало много только в конце января 2020 года. Как я заждалась его. Серые дороги и грязный асфальт под ногами. Сырость и крики ворон под капли дожди. Приятно, когда вместо этого пушистый снег. Всё белое. Синие синицы, которые сидят на ветках. Вороны ходят парами, оставляя за собой ровную дорожку следов. В парке стоит их галдеж. Они словно перебраниваются между собой. Деревья отбрасывают тени на снег. Моя собака зарывается в него. Иногда она его ест. На мою голубую шубу из искусственного меха падают снежинки. Я ловлю их рукой и рассматриваю, пока они не превращаются в капли воды. В Москве стало много искусственных шуб. В своей шубе я выгляжу как “Снегурочка” из сказки. В моём детстве к искусственным шубам относились с иронией.

Свою розовую искусственную шапку я носила весной. Есть фотография, где на 1 мая я стою в черной кроликовой шубе и в этой розово-белой шапке. Пережить зиму с искусственной шубой в Заполярье задача не простая. Можно ездить постоянно на машине. Но в те моменты, когда из неё будешь идти к своему подъезду легко получить воспаление легких. В Москве я ходила в пальто весь декабрь и начало января 2020 года. Почти всё время шёл дождь.

Я не выросла в жаркой стране и не жила в южных городах. Даже Сибирь куда мягче по климату, чем Заполярье. Самый удивительный вывод спустя столько лет. Снег оказывается можно ждать. Когда-то я мечтала жить без него.

Солнце на севере бывает очень холодным. Светит и не греет. Даже не пригревает. Когда заканчивается полярная ночь, то появления солнца ждут с нетерпением. Ведь это уже радость. Хотя, ещё так далеко до окончания зимы. Однажды оно появляется на небе. Тогда в заполярном городе говорят только о солнце. Как схож цвет того солнца с бледным желтком дешёвых яиц.

Это не желтый яркий насыщенный цвет как в упаковках фермерских яиц. Тех, где рассказывается о создании семейной фермы и свободной жизни для куриц. В Майами я покупаю их в магазине экологически чистых продуктов “Whole Foods”. Каждый раз мне приходит одна мысль. Даже у куриц настолько различная судьба. Одни на вольном выгуле и красуются на упаковке рядом с семьей фермеров. Другие не имеют ничего. Северное солнце зимой – это не то деревенское яйцо, где может встретиться в одном яйце два огромных желтка. Такое солнце досталось Майами. Летом оно работает сразу за двоих.