- Как такого дебила увидел, - бросил Павел и толкнул обеими руками в грудь Ярослава, - Из-за тебя придурка Тоха утонул.

- Ты ничего не перепутал, - Ярослав устоял на ногах и подошёл вплотную к сопернику. Отвечать физически на его толчки он побоялся, Павел был не из робких и в случае драки мог быть серьёзным противником, - Я по-твоему в воду его толкал или за собой тянул. Если он сам жирный тюфяк, не фиг, плы…

Ярослав не успел договорить, как получив резкий удар в челюсть, плашмя повалился на траву. Подскочив к Антону, он сбил его с ног, и, сцепившись, они покатились по склону берега, не переставая обмениваться ударами. Подлетевшим к драчунам Арсению и Михаилу, стоило больших усилий растащить их в стороны.

- Вы что охренели! - рявнул вожатый, тряся кулаками перед мятыми физиономиями бойцов, - Разошлись быстро и заткнулись. Чтобы я от вас больше ни единого слова не услышал.

Ярослав, утерев рукой выступившую изо рта полоску крови, сплюнул на землю и, разъярённо продолжая смотреть на противника, отошёл с подбежавшим Костей наверх склона. Павел, спустившись к реке, смыл из разбитого носа кровяные потеки и присел рядом с перепуганным Арсением, на глазах которого зачиналась драка. Обсуждая с ним произнесенные Ярославом слова в адрес Антона, они оба пришли к единому мнению: этот урод еще легко отделался и ему сильно повезло, что их разняли. Арсений, чувствуя в собеседнике кипящую ненависть, не сомневался в его решительном настрое проучить обнаглевшего гордеца при любой выдавшейся возможности.

Видение вошло внезапно в безмятежный сон Эльвиры. Сперва из налетевшего белёсого тумана показалась сгорбленная фигура Евдокии, принявшейся прихрамывая ходить вокруг Эльвиры с причитаниями «Воздастся вам за всё окаянные!». Следом из тумана навстречу выплыл Антон, протягивая к ней руки и беззвучно широко разевая рот, будто он не мог надышаться. Внезапно туман закрутился вихрем, затягивая в свою воронку старуху и Антона, продолжающего тянуть призывно руки и хлопать губами. Эльвира уперлась ногами в землю, но мощное притяжение водоворота увлекало всё глубже и глубже.

Девушка в ужасе пробудилась ото сна, хлопая ладонями по лицу, чтобы быстрее прийти в чувство и осознать, что это было лишь видение. Она рывком вскочила с кровати и помчалась на улицу. Входная дверь в корпус распахнулась с грохотом. Эльвира выскочила на крыльцо и лихорадочно пробежала взглядом по лицам застывших в недоумении детей.

- Эля, Эля! – звонкий крик Майи, с трудом перебирающей ногами по тропинке из леса и раскачивающейся из стороны в сторону, словно одурманенная, прорезал гробовую тишину, - Антон утонул!

Глава двенадцатая.

В полночь, когда подопечные вожатых разбрелись по свои комнатам и безмятежно спали, актовый зал, находившийся в главном корпусе, заполнили сотрудники лагеря, собранные Николай Михайловичем на экстренное заседание, связанное с гибелью вожатого и двух ребят из первого отряда. В ожидании начальника служащие переговаривались, обсуждая детали случившегося и потенциальных виновников, которым по общему разумению грозили немыслимые кары. Желающих присесть рядом с разжалованным вожатым первого отряда Михаилом и разделить с ним горечь отстранения от обязанностей не находилось. Опустив взгляд в пол, Михаил сидел посреди круга из пустующих кресел, с испугом ожидая какие еще осуждающие речи будут произнесены в его адрес.

Боковая дверь, выходящая на сцену, скрипнула и в неё вошли трое: смурной начальник лагеря Николай Михайлович, выплеснувший за последние часы столько негатива на подчинённых сколько в прежние годы не набиралось и за многие смены; его заместитель Ольга Кирилловна с пунцовыми от волнения щеками и врач Ксения Николаевна, держащаяся еле на ногах из-за навалившейся усталости. Сев за стол на сцене, Николай Михайлович обвёл пронзительным взглядом присутствующих и, тяжело вздохнув, начал речь. Жёсткую, прямую, без лишних разглагольствований и сожалений. Он не срывался на крик или на повышенный тон, но каждое слово было произнесено с такой болью и гневом, что всем сидящим в зале стало не по себе и они, вжавшись в кресла, с трепетом слушали выступление.

- Дорогие коллеги. Все в курсе гибели вожатого Демарина Игоря и двух ребят из его же отряда Пустовойтова Антона и Смирнова Виталия. Сегодня вечером я имел очень неприятный разговор с начальником областного Департамента образования. Завтра в Смоленске состоится заседание, на которое вызваны я, мой заместитель и врач. Темой назначено рассмотрение вопроса о лишении лицензии на образовательную деятельность с последующим закрытием лагеря. Я не буду сейчас заострять внимание на материальных издержках. Они будут велики и не факт, что и на следующий год нас откроют. Будем всё же надеяться на благоприятный исход заседания. Но сейчас не об этом. Я собрал вас всех, чтобы акцентировать ваше внимание на вопросах безопасности детей. Невообразимая расхлябанность и пренебрежение элементарными правилами привели к гибели трех людей. Если смерть Смирнова Виталия еще можно списать на недосмотр врача из районной больницы, к которому первоначально обратился погибший за помощью, то вина за смерть Демарина и Пустовойтова целиком лежит на нас. Как могло прийти в голову вожатому повести детей в грозу через поле мы уже не узнаем ответ. Признаемся честно, смерть Игоря от молнии это еще самое малое зло по сравнению с тем, что погибнуть могли все ребята. Лишь чудом они остались невредимыми, оказавшись одни в поле в грозу, сообразили связаться с лагерем и добраться до деревни.

Сотрудники сидели не шелохнувшись. Изредка поднимая взгляд на начальника лагеря, они спешно опускали глаза вниз, каждый чувствуя себя хоть на толику виновным в произошедшем. Николай Михайлович перевёл дыхание, вспоминая бездыханное тело Игоря в прозекторской деревенской больницы, потёр переносицу и продолжил.

- Поисками Пустовойтова Антона занимаются спасатели, но совершенно ясно одно: парень погиб переплывая реку. Часть вины за его гибель лежит и на мне, когда я назначал Шухина Михаила на должность вожатого. Хотя я просил его быть предельно внимательным и не упускать ребят из-под своего надзора. С Михаилом уже проведена беседа и, надеюсь, он вынес для себя урок на всю жизнь. Неоднократно я заострял внимание на обеспечении полной безопасности наших воспитанников. Но видимо не до всех из вас дошли мои слова. Повторю опять. Наша наиглавнейшая задача вернуть ребят в руки родителей в целости и сохранности. Осторожность в данной ситуации не может быть излишней. С сегодняшнего дня прекратить любые передвижения за пределы лагеря, следить за каждым ребенком. Загрузите их учёбой и играми так, чтобы у них не оставалось ни минуты свободного времени и ни один из них даже не помыслил что-нибудь натворить. Не дай бог, повторения случившегося или малейшего намёка на самодеятельность. С виновного я три шкуры спущу и тотчас выдворю вон из лагеря с волчьим билетом. У кого-нибудь есть вопросы?

Сотрудники безмолвно покачали головами, давая понять, что после всего услышанного спрашивать уже было не о чем. Николай Михайлович, выговорившись перед коллегами, завершил собрание на мажорной ноте.

- Прошу всех вернуться к своим обязанностям. Желаю каждому терпения и сил в работе с ребятами. В любом случае, если вам нужен совет или помощь, прошу незамедлительно обращаться ко мне или к Ольге Николаевне. Мы всегда будем рады…

Речь Николая Михайловича прервал громкий вой сирены, разлетевшийся по всему лагерю. Завхоз лагеря Виктор Леонидович пулей подскочил с кресла и, помчавшись к выходу из-за зала, на бегу закричал: «Пожар!». Все тут же ринулись вслед за ним, переворачивая кресла и спотыкаясь друг об друга. Начальник лагеря выскочил в боковую дверь и, пролетев через вестибюль, оказался на улице. Из окна второго этажа корпуса, где жили ребята из первого отряда, вырывалось пламя.

Операция по возвращению вещей в церковь была запланирована на ночь. Табу на выход за пределы лагеря наложенное Николай Михайловичем после пропажи Антона не давало возможности провести возврат в светлое время суток. Да и вероятность спалиться днём, наивно надеясь что их отсутствие никто не заметит, была очень велика. Несмотря на страх идти по тёмному лесу за несколько километров, Арсений посовещавшись с Эльвирой решили во чтобы то ни стало завершить до наступления утра намеченную вылазку. Двух часов по их расчётам должно было хватить на дорогу туда и обратно при условии, что в пути с ними ничего не приключиться. По разумению ребят выполнению благого дела, каким без сомнений они считали поход в храм, будет сопутствовать удача.