– Сейчас там мошкары поди пропасть, – ответила Надя, но подхватила маленькую корзиночку и они вышли из дома.
Ей хотелось поговорить с подругой о ее брате Мише.
– Тая, а Миша вечор провожал кого-нибудь? Мне не удалось прийти к Кривому Озеру, пришлось водиться с племянником, – Надя тяжело вздохнула, похоже, в их семье без конца будут рождаться дети.
– Надя, я же тебе сказывала, что Миша только о тебе и думат. Вчера, когда ты не пришла на поляну, он почти и не играл.
На поляне у Кривого озера почти каждый вечер собирается молодежь, поют песни под гармонь, водят хороводы.
– Тая, а пошто о себе не говоришь? Как у тебя с Петром? Припадает45 он к тебе?
– Да уж больно он басок, девки вокруг него так и вьются, не поймешь, что у него на уме.
– Он конечно, красавец, но, ему нравишься ты, это же видно.
Незаметно для себя подруги дошли до леса и разошлись по сторонам, не забывая, аукаться время от времени, чтоб не разойтись далеко друг от друга.
Глава 2. Первая мировая
В середине лета 1914 года началась первая мировая война.
Мише Феденеву пришла повестка. Тая тут же побежала к Наде:
– Мишу забирают в армию!
– Как, на войну? – Надя прижала руки к лицу от неожиданности и страха.
– На войну… хоть бы ему Господь помог…
– Его же ранить могут, – ахнула Надежда.
Новость мигом облетела деревню: Мишку Серьгина забирают на войну! Гликерия тихонько плакала по ночам, молилась за сына и собирала котомку в дальнюю дорогу. Не забыла положить и узелок с родной землицей, чтоб вернулся домой.
В день проводов у дома Феденевых собрались все жители деревни от мала до велика.Семья провожала Мишу. Высокий, черноволосый, синеглазый – он не выглядел несмышленым юнцом. Сергей тайно гордился сыном. Гликерия вытирала слезы, Саша подошел, обнял брата, тихонько шепнул:
– Приезжай быстрей обратно!
Ефимка повис на брате:
– Я буду скучать по тебе!
Тая поцеловала его в щеку.
Подошли соседи, попрощались со словами напутствия. Надя из толпы смотрела на Мишу, стараясь не выдать своих чувств.
– Ну, все, Миша, садись на подводу, – скомандовал отец.
Михаил сел, помахал всем рукой, взглянул на заплаканные глаза Нади, и сердце тоскливо заныло. Гликерия перекрестила уезжающего сына. Лошадь неторопливо зашагала в Орду.
Около волостного правления Миша увидел много знакомых ребят из разных деревень. В толпе провожающих слышались смех, слезы, играла гармошка. Заливистые женские голоса пели частушки, иногда к ним вплетался мужской бас, чтоб добавить свою порцию ядрености. Новобранцев пересчитали, переписали, посадили на подводы и повезли в губернию.
Михаила зачислили во 2-ю армию генерала Самсонова. Русские вели успешное наступление в Восточной Пруссии.
На одном из привалов Миша достал из кармана записную книжку и карандаш. Купил во Львове по случаю. Еще раз с любопытством рассмотрел интересную картинку на корочке записной книжки, любовно погладил ее рукой: теперь есть куда записать свои мысли и переживания.
Миша прочитал предыдущие записи:
«25 сентября в Москве»,
«27 ноября в Киеве»,
«2 января во Львове»,
Сейчас они отступали. Михаил сделал очередную запись: « 6 отправка из Львова на Пазичи».
«25 26 в бою на Карпатах».
«17приснилось, что я ранен в ногу».
«27 на отдыхе».
«28 поход обратно».
Началось стремительное отступление русских войск. Иногда они принимали бои и отступали снова. Первого марта 1915 года Михаил во время ожесточенного боя попал в плен Увлеченный стрельбой, он и не заметил, как их окружили вражеские солдаты. Подталкивая штыками ружей, повели в окопы противника. Там он насчитал еще несколько десятков таких же бедолаг, как и он сам. Когда их успели окружить? Видимо, прорвали оборону где-то справа и прорвались в тыл. Его охватил страх: что с ними сделают? Несколько дней они находились под усиленной охраной около передовой.
Их кормили, но не разрешали переговариваться. Вскоре привели на станцию и куда-то повезли. В вагоне Миша тихонько достал свою записную книжку, ее не отобрали при обыске, и записал: «1 марта в бою и попадаю в плен. Девятого марта отправка с передовой».
14 марта их привезли в лагерь для военнопленных. Миша чувствовал себя очень скверно: в плену, он в плену! Увидит ли родных, вернется ли домой? Наверное, от переживаний заболел, началась лихорадка. Соседи по бараку сообщили о его болезни конвоирам и пленника отправили в лазарет.
Михаил записал о своих злоключениях немногословно и горько:
«15-го ложусь в больницу».
«Три недели болен».
«4 апреля поправляюсь».
«1-го мая день насыщения на кухне».
«5 мая перехожу в барак».
«25-го печалюсь о родине, не ожидаю мира».
«31-го мая я слушал стихотворца в плену».
Вскоре Миша вернулся в барак и его отправили на работу. Жалованье платили исправно. Миша любил точность во всем и вечером после работы, сидя за столиком в бараке, скрупулезно записывал: «18-го июня получил первое жалованье один рубль сорок копеек».
«Переход из десятого барака в девятый и улучшение пищи»,
«15 в Австрии жнут рожь».
«Товарищи на вольной работе».
«19 день преподобного Серафима я в плену в Австрии».
«День славного пророка Илии в замке работал».
«Август. Неспокойно на сердце».
«5 августа день рождения или именины Франца Иосифа. Нам выдал по куску голландского сыра с какао и ромом».
«8-го нам выдали пачку табаку, мыло, карандаш, конверты, бумагу десять листов, тряпку, шесть иголок, шесть булавок».
Приятной неожиданностью оказалось то, что согласно Женевской конференции он может написать домой! Михаил, волнуясь, написал на открытке адрес: Русланд, Пермскую губернию, Осинскй уезд, Шляпниковскую волость.д. Подберезово. Сергею Николаевичу Феденеву. Затем, короткое сообщение: «Пишет вам сын Михаил. Здравствуйте мои родители. Кланяюсь вам по низкому поклону мои родные. Очень скучаю и хочу домой. Жизнь моя в плену наладилась. Я здоров».
Наконец, чрез довольно длительное время, дождался ответа:
«Письмо от матери. Здравствуй пленник, дорогой сын, кланяемся по низкому поклону, желаем быть здоровым. Все у нас благополучно, только заботимся о тебе, и сажусь со слезами охать. Несчастное дитя мое. Все твои братья дома, только тебя нет. Милое дитя мое, будет или нет свидание с тобой. До свидания».
Радости Миши не было предела: весточка из дома! Михаил записал: « 26-го июня, день Тихвинской Божьей Матери, я провел в благом состоянии в австрийском плену».
Теперь он начал присматриваться к этой стране, где оказался волею судьбы. Из глухой провинциальной России и вдруг – в центре Европы. Удивлялся домам необычной архитектуры, узеньким чистеньким улочкам, местным обычаям, языку. Все схватывал на лету, учился жить в новых условиях, записывал в книжечку обо всех событиях и переживаниях:
