Так, хватит пялится на Менелика, следующий дар – в студию: альбом с видами русских столиц. Тут Менелик заинтересовался, жестом попросил меня подойти и стал расспрашивать, что это и где находится. Альбом получился отменным подарком – им был сломан некоторый официоз и мы говорили если не на равных, то как друзья: как старший брат с младшим, но поездившим по свету и много знающим. Альбом мы смотрели минут пятнадцать, окружающие уже успели заскучать, даже придворные, которые тянули сначала шеи, чтобы рассмотреть картинки, теперь, за малым исключением, потеряли к ним интерес. Менелик сказал, что попозже посмотрит его подробнее и задаст мне вопросы, которые непременно возникнут. Следующим подарком была златоустовская сабля. Сказал, что это полностью – русская работа. Потом казаки поднесли и поставили к подножью трона разнообразную посуду. Наконец я взял рулон шелка и широким жестом развернул его у трона, сказав, что это мой личный подарок, сделанный на моих заводах с помощью моего изобретения – пурпурной краски. Я мог бы построить завод по окраске тканей, в том числе и такой, здесь, в Абиссинии, если на то будет воля негуса. Реакции не последовало и я продолжил: учитывая, что идет война, мой государь послал в подарок храброму абиссинскому народу оружие, которое поможет одержать победу над захватчиками: семь пулеметов и восемь орудий со снарядами и патронами, а также 50 новейших русских скорострельных винтовок, только начавших выпускаться русскими заводами. От себя я привез в дар ручные бомбы, действие которых сравнимо с действием артиллерийских снарядов, но которые может использовать каждый солдат. Такого оружия нет ни у одной страны мира, в нем используется мощная взрывчатка, которую я сам разработал и тоже мог бы наладить ее производство здесь, в Абиссинии. Вот эта новость заинтересовала всех..

– Господин посол, а мог бы ты показать нам действие этих бомб? – спросил негус.

– Да, конечно, ваше императорское величество[84], нужна площадка не менее 200 локтей в ширину. К сожалению, в обозе, который уехал к форту Мэкеле, было и мое имущество, например, эти бомбы, а также ящик мощных бомб, которыми солдаты могут разрушать укрепления врага. У нас остались бомбы против пехоты и всадников противника, которыми вооружен мой эскорт, но их тоже немного, так как мы уже потратили большую часть для того, чтобы уничтожить кавалерию кочевников. Но показать, как мы это сделали я готов через два часа.

– Хорошо, мы посмотрим через два часа на это оружие, раз ты говоришь, что такого ни у кого нет, – и негус кивком головы дал понять, что аудиенция окончена.

А как же главный для меня вопрос и дернул меня черт высунуться с этими гранатами, был бы еще случай, надо было на фоне подарков и заканчивать…

Пошли готовиться, рас дал нам полсотни слуг, чтобы из травы и палок сделали чучела. Потом приехал гвардеец негуса и мы вместе с казаками поехали смотреть позицию, вроде нормально: впереди далеко степь просматривается и никого нет. Нечипоренко предложил и джигитовку показать, я ответил: «Это как получится, увидим, что понравилось, чтоб не показать». Определились, кто стрелять из пулемета будет, кто гранаты метать, решили метнуть по паре каждый одновременно, чтобы грохота хоть чуть-чуть, но побольше было. Тут на телеге привезли чучела и казаки стали показывать, как их расставлять. В общем все как уже стало привычным – демонстрационный показ.

Когда все приготовили, поехал докладывать негусу. Пришлось подождать – шел военный совет.

Потом поехали на «полигон». Все прошло штатно, отстрелялись, фитаурари с кеньязмачем поехали в сопровождении свиты смотреть. Слуги помазали дырки кровью, взятой на кухне, переставили чучела поближе, четыре гранаты грохнули одновременно, опять контрольный осмотр – военачальники приехали, довольно кивая.

– Я слышал, рас Александр сам стрелял, отражая набег кочевников и удачно стрелял, – обратился ко мне Менелик.

– Да, это правда, ваше императорское величество, – ответил я.

– А какое расстояние до цели было тогда и как далеко стреляет пулемет?

– Ваше императорское величество, я начал стрелять когда верблюды кочевников были в двухстах шагах от меня, тогда второй ряд падал на первый, а третий на второй и быстро образовался вал из тел. Пулемет может стрелять и на милю, только прицельная дальность все равно не более пятисот шагов.

Менелик попросил поставить мишени на пятьсот шагов. Я сказал, чтобы ставили вплотную, а то не будет видно, как попали пули. Ну что же, ваш выход, господин придворный клоун. С помощью казаков снял дипломатические латы, оставшись в рубашке и перчатках, постелили мне какую-то дерюжку и я на нее улегся. Ну вот, «далеко-далеко на лугу пасется кто?» Как бы не опозориться… Рядом залег Стрельцов, приготовившись подавать ленту. Потрогал кожух, ничего не кипит. Попробовал поймать в прицел серую группку чучел. Ну, с Богом! Надавил на гашетку, выпуская короткие пристрелочные очереди, вроде как появились фонтанчики земли прямо у мишеней, чуть-чуть поднял ствол и провел по мишени – Есть! Полетели клочки по закоулочкам! Выпустил всю ленту, пусть смотрят дырки. Встал и поклонился публике. А где аплодисменты маэстро? Вернулись гвардейцы и бросили к ногам негуса разлохмаченные мишени. На меня водрузили раззолоченный мундир и помогли привести себя в порядок. Рас Мэконнын жестом позвал подойти к негусу.

– Ваше императорское величество, ваш приказ выполнен, – доложил я приложив руку к треуголке. Менелик встал и сняв с пальца перстень, попытался мне его одеть. Я снял перчатку и Менелик увидел какие у меня руки, но перстень на средний палец все же пристроил.

– Рас Александр, ты настоящий воин и достоин взять в жены Мариам Мэконнын! – протянул негус руку для лобызания.

Ну что осталось делать, встал на одно колено и облобызал, ради Маши я бы и не то перенес, тем более по физиономиям придворных и раса увидел, что теперь я в фаворе.

– Благодарю вас, ваше императорское величество, постараюсь оправдать оказанную мне честь.

– Погоди, это не все, поскольку Мариам – лиилт[85] соломоновой крови, то приданое должно быть достойным. Отныне ты – Александр, рас Аруси, владетель провинции Аруси.

Вчера праздновали у Мэконнына возведение меня в княжеское достоинство. Ага, эфиопский князь, ваша эфиопская светлость… Попутно выяснилось, что хитрый негус в общем-то никакого приданого не дал: земли Аруси[86] под управлением Мэконнына, вот, решил Менелик, пусть отчим и поделиться. Земли эти окончательно присоединены сравнительно недавно – всего два года прошло, но перед этим воевали чуть ли не десять лет. Коренное население – народ оромо или галла, преимущественно, мусульмане, хотя за десять лет многие перешли в монофизитское христианство: хочешь в армии служить – крестись (а в армии Менелика хотели служить все мужчины, это вам не нынешняя Россия). В горах, на высоте около двух километров находится столичный городок Асэлла, уже наполовину христианский. Большинство укрепленных фортов в этих краях абиссинцы строят именно в горах – там малярии нет. Так что местечко так себе, хотя тот край, что ближе к Харару, я видел во время переговоров с мусульманами – вполне себе неплохое место, ехали туда через настоящий хвойный лес и дичь какая-то от нас шарахалась по кустам вокруг реки Аваш. Вот перегородить взрывом Аваш в узком месте, будет водохранилище, поставить ГЭС по типу Волховской и электричество будет: сименсовские генераторы в России уже производятся. И, если там действительно богатые золотые россыпи, как говорил рас, электродвигатели на приисках вовсе не помешают, и электричество в столицу по проводам побежит. Но, это мысли на будущее, на верблюдах эти генераторы не привезешь, так что, сначала – железная дорога, без «чугунки» тут никак. Мэконнын сказал, что большим сторонником строительства железной дороги является швейцарский инженер Альфред Ильг, он у Менелика министр иностранных дел и кто-то вроде Лефорта при Петре Первом в нашей истории. Ильг приехал представителем швейцарской компании, да так и остался в Абиссинии, выучил амхарский язык, построил себе европейский домик в Аддис-Абебе, женился на местной и совсем уже обэфиопился. «Вот это – мое будущее», – подумал я. Надо бы с ним познакомиться… И тут рас опередил меня: