Дорогой мой папа! Сегодня твой День. Наверное, ты сейчас крепко спишь, чтобы набраться сил и завтра еще увереннее покорять с аквалангом морские глубины. Покорять раз за разом, потому что ты тоже перфекционист. Я ни фига не помню, сколько тебе сегодня исполняется лет, так как мы с тобой люди без возраста.
Будь, пожалуйста, с теми, с кем тебе реально хорошо и комфортно! Оставайся всегда таким же здоровым, всеми уважаемым и обожаемым. Я счастлива быть похожей на тебя, вечной сбежавшей невестой (в твоём случае – сбежавшим женихом). Да, в чем-то я никудышный ребенок, но моими успехами, тем не менее, очень приятно гордиться, правда? Всё хорошее я совершаю, чтобы получить, в первую очередь, твою оценку. Всё плохое делаю ровно для того же самого.
Спасибо тебе за то, что никогда не врывался в мою личную жизнь, за счастливое детство. За песни, за кошек, за статичность и активность, за безупречную орфографию и пунктуацию. За то, что я ТАКАЯ, а не ДРУГАЯ. За то, что я именно ТВОЯ ДОЧЬ.
С Днем! Солнца тебе, гармонии и красивой тишины!
Биполярку, вероятнее всего, я унаследовала от папы. У него тоже бывают странности в поведении, скачки настроения, периоды гиперактивности и спячки. Но он человек старой советской закалки. Желание посетить психотерапевта его никогда не посещало, в «минусовые» периоды он спасается работой, считает, что должен служить во благо людям. Я не такая. Но, тем не менее, когда в августе-сентябре 2011-го меня затянуло в незнакомую мне доселе депрессивную фазу, до последнего трудилась в нашем отделе маркетинга и рекламы, пока не осознала, что не могу связать двух слов: ни в устной речи, ни в переписке. Только тогда я забила тревогу и поползла по всевозможным врачам.
Бывают дни, недели, месяцы, когда я не могу разговаривать (очень хочу, но не получается), а самое страшное – не могу петь (музицировать я начала раньше, чем во младенчестве научилась говорить, и потому моменты, когда из меня не выходит голос, меня пугают и душат). Думаю, это безмолвие хорошо знакомо людям с биполярным расстройством. Конец июля – начало августа 2014-го. У меня как раз стартовал период тишины. Я разговариваю преимущественно глазами, руками и пальцами. Иногда звоню людям и просто молчу в трубку, как тот парень Корица (молчаливый или немой секретарь) из «Хроник заводной птицы» Харуки Мураками. Играю в Русалочку: молча пою и танцую в кабаке, сидя на стуле. Затягивать с такими играми нельзя: риэлтору речь необходима как воздух, но я почему-то постоянно откладываю визит к моему психотерапевту Сергеичу. Я совершенно не знаю, что и как ему сказать, мне трудно собрать мысли. В голове моей одна Гаянэ, ее измена и уход. Ко всему прочему, мне приходится с ней сотрудничать. У нас одно агентство недвижимости на двоих (совместный бизнес), отчего еще тяжелее.
Друзья пытаются как-то меня отвлечь, перенастроить на другую волну. Таскают по кинотеатрам, барам, выставкам. Хожу я вполне охотно, но иногда не знаю, о чем с ними поговорить. Мы с Ванюшей (мой бывший сокурсник по школе вокала) заглядываем на концерт группы Non Сadenza. Никогда не слышала ни единой их песни, кроме прекраснейшего джазового «Незнакомца» из популярного незамысловатого телесериала «Маргоша», который мы когда-то смотрели на пару с Гаей:
Потому что ты – незнакомец,
с незнакомцами не танцую.
Моя совесть (мой вечный компас)
говорит мне идти в другую.
Не проститься ли нам на месте,
прежде чем осознаем, кто мы?
Даже через полвека вместе
мы останемся незнакомы.
Интересно, ходит ли кто-то, кроме меня, на концерт малознакомого исполнителя из-за одной его песни? Я решилась. Мне почему-то казалось, что там можно случайно встретить мою несравненную бывшую коллегу Чулпан. Мы давно не общались, ибо она с головой ушла в интересные отношения, а я – в свои болячки и проблемы. Сколько же моментов в нашей с ней жизни было связано с «Незнакомцем»! Но Чулпан на концерте не было, да и «Незнакомца» Саша Алмазова за весь вечер так и не исполнила. Она была ориентирована на вкусы публики, предпочитающей мажорные, зажигательные танцевальные мелодии. Мы же с блюзовым Ванькой, будучи любителями драматических душераздирающих композиций, конечно, расстроились, но не слишком.
***
Гаянэ нашла свою новую любовь, я же, напротив, потеряла и превратилась в волка-одиночку, коим еще совсем недавно мнила себя Гайка (я после моего косяка 2011 года была не в счет) и подчас чересчур этим бравировала. Мы будто поменялись судьбами, ролями. Летом 2014-го я в смешанной фазе. Вновь схожу с ума, но уже как-то по-хорошему, по-правильному. Потому что очень боюсь повторить 2011-й и мою запущенную манийную, а следом глубочайшую депрессивную фазы. Я пытаюсь научиться жить одна и находить прелесть в этом сольном обитании, как советовали мне Вера, Гая и поэт Полозкова.
Вот я устраиваю себе импровизированный риэлторский офис на открытом воздухе. Моя рыжая подруга Оля живет в маленькой двухэтажной сталинке на восемь квартир, затерявшейся в глубине частного сектора. Простенький, советский, почти деревенский дворик с шатким бревенчатым столом и милыми палисадниками. Пока я ждала Олю с ребенком из поликлиники, разложила все риэлторские бумаги на столе и работала. Это мегакруть, только вот документы иногда уносит ветром. Ко мне быстро присоединились бабуля-католичка Францевна из Олиного дома (с вязанием) и еще пара соседей с кофе и печеньем. Так и сидели, дружной компанией, будто на дворе не 2014 год, а какой-нибудь 1940-й.
Оставшись одна, я начинаю планировать свою новую жизнь. Не говорю «начинаю новую жизнь» потому, что это слишком громкие слова. Просто так взять и начать с нуля «с понедельника» крайне сложно. Тем более людям вроде меня. Сложно, но можно, если не уточнять, с какого именно понедельника. Да, у меня биполярка, да, переклиненность на себе и куча других сопутствующих расстройств, или, по-бытовому, особенностей личности. Но это не повод НЕ ЖИТЬ, не повод выживать или существовать. Я хочу именно ЖИТЬ и получать от этой жизни удовольствие, вкушать её по полной. А поскольку качественно жить в формате импровизации (как карта ляжет), как я делала до сих пор, у меня не получается, – придется планировать. По-другому, скорее всего, не выйдет.
У меня слишком много дневных и ночных мыслей, много тревог. Это сигнал к действию – пора бежать к психотерапевту. Я несколько раз звоню Сергеичу (мне не справиться без него), но каждый раз отменяю запись, ибо зачем-то решаю повременить с визитом (посмотреть, насколько меня хватит) и пытаюсь уравновесить себя самостоятельно (моя большая ошибка!).
По итогу в августе 2014-го я залетаю в манию. Не сплю по нескольку ночей, подозреваю у всех вокруг (даже у наших кошек) биполярку, тревожусь за всех и вся, проявляю дикую агрессию к Гайке во время работы, на приеме у психотерапевта не могу вспомнить, сколько мне лет (поскольку циферки в мании, как правило, покидают меня раньше, чем буковки). Чтобы всё не закончилось крахом, я быстренько отправляю себя (хорошо, что сама себе директор) в двухнедельный отпуск, еду с Гаей на очередной прием к Сергеичу и устраиваю себе этакую домашнюю дурку, чтобы не ложиться в больницу. Добровольно прячу по шкафам все лишние предметы – оставляю только самое необходимое (одна кружка, одна тарелка, одна ложка, одна футболка, никакой бижутерии – как в стационаре). Отдаю все деньги папе, выключаю телефон и убираю до лучших времен ноутбук, чтобы не было никаких соблазнов и чтобы не ляпнуть ничего лишнего клиентам из недвижки. Четко, по часам принимаю препараты. Ложиться в стационар я не хочу, потому что дома Камика с маленькой Мату, мне не на кого их оставить. Вообще не знаю, куда бы завела меня кривая, если бы не сын и зверики. Я чувствую огромную ответственность за них, и потому не позволяю себе долго залеживаться в депрессии, летать в облаках в гипомании или безумствовать в мании.
