И у Вас тоже есть шанс стать мудрее. И сделать свою семью счастливой! Только не нужно лениться и жалеть себя.
Ленинские стигматы
Когда мне было 5 лет, мама всегда твердила мне, что самое важное в жизни – быть счастливым. Когда я пошел в школу, меня спросили, кем я хочу стать, когда вырасту. Я ответил счастливым». Мне сказали – «Ты не понял задание», а я ответил – «Это вы не поняли жизнь».
Джон Леннон.
Этот случай в моей практике стоит особняком. Если сказать, что у меня буквально загорелись глаза, когда я узнал о стоящей проблеме, это не сказать практически ничего. Но и сказать, что этой темы я ждал всю жизнь, тоже было бы преувеличением. Я не ожидал «встречи» со стигматами по вполне объективным причинам. Это явление очень редкое. Давайте разберёмся по порядку.
В начале 90-х в хлынувшем потоке психологической информации в нашу страну о стигматах писалось только в таинственном и загадочном смысле. Никто не понимал, что это такое, а уж о том, чтобы такое явление вылечить и речи не шло. Журналисты создавали ореол загадочности вокруг этого явления, повышая себе тиражи.
Обычно в научной литературе описываются религиозные стигматы. Заранее прошу прощения у верующих, но я не собираюсь оскорблять их чувства и, тем более, покушаться на веру. Мне, как ученому и проницательному наблюдателю, интересна лишь психология этого феномена.
Стигматами называют психосоматические реакции организма, которые проявляются в виде кровоточащих ран на теле человека. Все описания, которые мне попадались, а я внимательно следил за темой на протяжении порядка тридцати лет, относились к религиозным проявлениям. Например, у немолодой женщины неожиданно вскрывались раны в тех местах, где Христос был распят на кресте. Другой прочитанный мною случай относился к исламу. У маленького мальчика не спине красной кровяной вязью проявлялись строки из Корана на арабском языке, которого мальчик не знал. Помимо этого еще много свидетельств таких чудес описано в литературе. Причём приводятся и исторические факты и далеких лет, переданные нам, как подтверждение Веры.
Все упоминаемые факты относились к проявлениям религиозности и часто дополнялись фанатичной и истовой верой у «пациентов». Поэтому я понимал, что в реальности столкнуться с таким проявлением стигматов, у меня не было никаких шансов, да и вылечить мне бы никто не дал по понятным причинам. Верующим людям нет необходимости в психологической помощи, их направляет Вера в Бога, которая, наверное, более эффективна, чем традиционная психология. Но каждый человек имеет право выбирать себе то, что ему больше подходит. Даже отсутствие веры, которое также можно расценивать, как специфическую веру.
Для меня психосоматическая природа стигматов всегда была очевидна, но это знание и уверенность на долгие годы оставалась лишь теоретической гипотезой. И только когда я услышал о проблеме женщины, назовем ее Мариной, тогда, как говорят, у меня прямо «зачесались руки». Но это не буквально, а в переносном смысле. А вот у Марины руки страшно чесались в прямом смысле этого слова. И не только чесались. Пальцы на руках трескались, и кровавые рубцы разверзали плоть до мяса. Меня поначалу даже бросило в дрожь от увиденного.
Марина сама дипломированный детский психолог. Но она даже не знала, как подступиться к своей проблеме. Обращалась в клинику неврозов, но там даже не решались искать причины заболевания. Традиционная медицина сделала свою типичную работу – поставила диагноз, дала таблетки, которые снижают симптоматику. Но через полгода началось привыкание к наркосодержащему препарату и рецепт не продлили, оставив человека один на один со своей проблемой. Другие попытки обратиться за помощью Марина предпринимала, но никто не понимал, как подобраться к сложной проблеме.
То, что это стигматы, мы с Мариной решили не сразу. Первое мнение совпадало с поставленным диагнозом – острый псориаз неизвестного происхождения. Но псориаз не может так быстро вспыхивать и также мгновенно затухать, в особенности от простых действий, к которым прибегала Марина для снятия болевых ощущений. К религиозным стигматам отнести заболевание то же было нельзя, так как включатели процесса явно не относились к религиозной тематике, ведь Марина являлась убежденной атеисткой. Мы пришли к заключению о стигматах методом исключения иных вариантов, так как по симптоматике больше ничего не подходило. Такая ситуация еще больше нас испугала, но и пробудила неведомые резервы для достижения успеха. Позволю себе поделиться своей любимой мыслью: «Поставить правильный диагноз – сложно, но человеку нужна помощь и решение его проблемы, а не сам диагноз».
Я тоже, признаюсь, достоверно не знал, как вылечить стигматы, просто потому, что не было возможности это сделать и проверить свои идеи. Но теория подсказывала, что проблема должна быть решаемой. Аналитическая методика невероятно сложна в подобных случаях, но она сложна, в первую очередь, в поиске причин, вызывающих болезненное состояние. По моим предположениям к ядру внутреннего конфликта доступ затруднён не только с сознательного уровня, но и весьма сложен для поиска подсознательных ассоциаций. Должно было получиться поистине захватывающее расследование, полное плутаний, ложных предположений и тупиковых версий. Марина очень хотела избавиться от проблемы, потому что она сильно отражалась на ее жизни. Семья который год балансировала на грани развода, и только неимоверные усилия Марины позволяли эту грань не перейти. Но женщина чувствовала, что предел её возможностей уже близок, поэтому за мелькнувшую надежду на излечение она была готова вцепиться зубами. Да и общее знание психологии помогло ей воспринимать мои идеи благожелательно. Хотя, правды ради, следует сказать, что на первых порах она настороженно относилась к моей Информационной модели Психики и системе Самоанализа. Впрочем, я другого отношения от психологов не ожидал, и не ожидаю в дальнейшем. Слишком сильно мои исследования выходят за рамки традиционных советских взглядов, насаждаемых в обучающих психологии заведениях. Но истина пробьет свой путь, как цветок сквозь камни на горном склоне.
Традиционно в психологии и неврологии вопрос ставится таким образом: «Что происходит?», а надо искать ответ на более сложный вопрос: «Почему происходит?» Очень важно не просто описать создавшуюся ситуацию, а найти причинно-следственную связь, приводящую к проблеме. Это соответствует философскому утверждению, что у каждого явления имеется своя причина и предыстория.
Сложность проблемы не позволяла начать решать ее Самоанализом в части самостоятельного поиска источника проблемы, особенно на начальном этапе, где были одни вопросы и никаких намеков на ответы. Да и азарт, захвативший меня, заставил взяться за очную работу с пациентом. Не буду томить и нагнетать интригу, к концу третьего сеанса я нашёл путь к искомому комплексу воспоминаний. Марина сама не смогла бы найти решение, просто потому, что я, как сторонний наблюдатель, обладая соответствующим чутьем, обращал внимание не только на саму информацию, но и степень возбуждения и нюансы изменения состояния пациента. Это собственно и есть искусство психоанализа.
С позиции аналитика имелась возможность заметить скрытые намеки на проблему. А изнутри собственной Психики сделать это было практически невозможно, да и надо было обладать высоким мастерством Самоанализа, которого на тот момент Марина не имела. Такие обстоятельства являются, скорее, объективными для невероятно сложных задач. Но сейчас она на такое мастерство нацелилась и движется вперёд уверенной поступью, твердо решив добиться привычного успеха.
Опишем, что происходило на момент нашей встречи. Марина находилась в неустойчивом психологическом состоянии. Вспышки беспричинной депрессии происходили в случайные, как казалось, моменты времени. Надо отдать ей должное, что Марина умела читать и контролировать свое состояние. Но приступы начинались, когда уже не было возможности сдерживать свои чувства. Начинались они на фоне сильнейшего раздражения, причины которого она не могла проследить, хотя и пыталась. Нужен был сторонний взгляд на ставшую уже привычной информацию.
