– Да, и про «Огненную страсть» напомните, – взгляд сделался еще суровей. – У нас он… утратился.

И она удалилась за сборником.

Пока ее не было, я разглядывала стеллаж. Писатель Перемежайтис оказался плодовит еще больше, чем я думала – шесть полок, плотно набитых романами, не считая тех пяти книг, до которых руки библиотекарши пока не дотянулись.

Тут прибыл мой сборник, и я вздохнула свободно. Огненная магия – что может быть лучше!

Я устроилась в самом тихом и дальнем углу, под лампой, открыла учебник и настроилась на плодотворный труд. Однако вездесущий Перемежайтис настолько въелся в сознание, что к любому словосочетанию, начинающемуся со слова «огненная» мозг автоматически добавлял слово «страсть». В результате боевое заклинание превращалось в какой-то дурацкий любовный приворот.

Поняв, что и здесь мне не обрести покой, я кое-как записала основные постулаты, вычеркнула все, «страстное», еще раз перечитала и вычеркнула и, сдав сборник, отправилась проветрить голову.

Река в конюшне не было. Нашелся он в зарослях за сеновалом, вместе со старым вороным жеребцом, от которого давно хотели избавиться, да Рек не позволял. Жеребец жевал траву, приятель валялся неподалеку, пользуясь редкой минутой отдыха. Рядом лежали грабли.

– Привет, Адуся, как жизнь? Что стряслось? – Рек даже привстал, увидев мое лицо.

– Да так, ничего, – я завалилась в траву, отодвинув грабли подальше. – Устала. Покоя хочется.

– Это да, покой – это хорошо. – Рек сорвал травинку и, сунув ее кончик в рот, завалился обратно. – Ну а вообще как?

– Нормально. Сплошная огненная страсть. На каждом углу поджидает, куда ни пойду.

– Не переживай, пройдёт. Побуйствуют ещё немного и отстанут. Чем-нибудь другим увлекутся.

Рек оказался прав лишь отчасти.

Оказывается, Грызунья может быть не только приветливой, но и о-о-очень приветливой. От предложения забежать на чай я все-таки отказалась. Забрала посылку, которую она, как и письмо, снова доставила прямо в комнату, и чуть не выронила – свёрток оказался неподьемным. Что же на этот раз прислал мне «блистательный господин Перемежайтис»?

Точнее, не мне, а Порку. При мысли о том, что придётся тащить ему такую тяжесть, я слегка приуныла. Впрочем, ненадолго – у Река есть отличная тачка, наверняка одолжит, останется только отмыть её от навоза.

Представив, как гоняюсь за Порком с навозной тачкой в руках, я тут же развеселилась. При виде этого зрелища наши невесты забудут о ненаглядном писателе и примутся обсуждать моё психическое здоровье. Чем не смена темы?

Затем кто-нибудь продаст новость газетчикам, и…

На этом я предпочла остановиться и принялась распаковать посылку.

Увидев, что внутри, поняла – тачка отменяется. Под ахи и охи Лунолики достала стопку подарочных изданий, сияющих позолотой и вензелями. Каждая книга с крепкой блестящей обложкой, перед которой дешевенький томик Лунолики мерк и стыдливо прятался в тень. Неизменным было одно – избавляющиеся от одежд парочки. Разве что на подарочных обложках они раздевались на фоне более дорогих интерьеров.

Там же, в посылке, обнаружился и конверт с уже знакомым витиеватым почерком.

Оставив подругу вздыхать над книгами, я отошла в сторонку.

Внутри конверта по традиции оказался еще один маленький невзрачный конвертик. Я сунула его в карман и взялась читать адресованное мне послание.

«Дорогая Ада!

Этот подарок – для вас, в знак глубочайшей признательности за вашу помощь и поддержку в нашем общем деле, которое, как я смею надеяться, все-таки разрешится счастливым финалом, несмотря на имеющиеся пока сложности.

Искренне ваш, П.П.

P.S. Видели бы вы, какую ужасную утку приготовил вчера наш повар! Я едва не прослезился, вспомнив былые времена».

Представив принца, льющего слезы над уткой, я вздохнула – так захотелось ему помочь. И я отправилась делать то, что было в моих силах – передавать записку Порку.

Хотелось еще и сковородку прихватить поувесистей, чтобы наглядно объяснить поросенку, что не надо выдавать другим приватные разговоры. Ну не читала я этого Перемежайтиса – что с того? Не читала и не собираюсь!

– А что ты будешь делать с книгами? – остановила меня Лунолика.

Я пожала плечами.

– Не знаю. Хочешь – возьми себе.

– Ты что! – возмутилась подруга. – Знаешь, сколько они стоят!

– Ну мне же они достались просто так.

В искренней душе Лунолики боролись самые противоречивые чувства, и борьба эта отражалась на лице.

– Знаешь, – произнесла она наконец, – если ты не против… я взяла бы их почитать, на время. Там есть совсем новые, которые еще не поступили в продажу… ну, в обычном виде, – она смутилась, невольно переведя взгляд на свою «Огненную страсть», лежащую на кровати. Папенька Лунолики, также как и мой, был совсем не богат, и она могла себе позволить покупку только самых дешевых изданий. Благо, господин Перемежайтис был доступен в разных видах. – Но тебе стоит подумать, где потом хранить все эти сокровища.

– Не было печали, – насупилась я. Арендовать сейф для книг, которые и читать не планирую – глупость несусветная. Тут мне пришла идея получше, и я улыбнулась. – Читай, сколько влезет, а я уж потом найду им применение.

* * *

В этот раз Порка искать не пришлось – он сам меня окликнул, едва я вышла из общежития. Все, кто был во дворе, тут же на нас уставились.

– Ну, давай, – заявил он, подходя и протягивая руку.

– Чего «давай»? – возмутилась я.

Внимание окружающих мне совсем не понравилось. Порку, в отличие от меня, было все-равно.

– Записку давай. Ты же ее получила?

– Получила, – я с вызовом посмотрела на Порка.

– Ну и?..

– Ты совсем того? Прямо здесь, на глазах у всей академии я буду тебе ее передавать?

– И что?

Нет, этот тип и впрямь безнадежен.

– А то, что завтра о нас с тобой поползут слухи.

Порк захлопал глазами, а потом расхохотался.

– О нас с тобой? Вот уморила! Да кому такое в голову придет!

– А ты оглянись и увидишь, – сквозь зубы проговорила я.

Порк, все еще смеясь, глянул по сторонам и поперхнулся. Улыбка медленно сползла с его самодовольной физиономии.

– Идем отсюда, – схватив меня за руку, прошипел он, сделав ситуацию еще хуже. Да, боевой жених из него никакой, не только мышей боится, но и не стратег. В наступившей тишине наши шаги раздавались гулкой дробью.

Ну все, поняла я, началось.

Едва мы завернули за общежитие, я сунула ему письмо и рявкнула:

– Держи, кретин! Наверное готовка – твое единственное достоинство, если кое-кто не врет. Не знаю, как с полным отсутствием мозгов можно уметь готовить!

– Да я… Да ты…– лицо Порка пошло красными пятнами.

Я смотреть на это не стала, развернулась и бросилась прочь.

– Ты что, не веришь, что я хорошо готовлю?! – крикнул он вслед, но я не отреагировала.

Будто одного Перемежайтиса мне было мало, теперь добавится еще одна напасть.

Слухи у нас в академии и впрямь разносятся быстро. Я ожидала проблем к завтрашнему дню, но они появились раньше.

* * *

Наши невесты не зря попадают в наемники, даже среди золотых находятся неплохие экземпляры, хоть и редко. Этим троим невестам даже контрразведка будет рада. Точнее, двоим, Жаба в их компанию затесалась случайно.

– Вот она, – указав на меня, Александрина отошла на задний план, стараясь слиться с кустами, из которых эта троица и возникла.

– Невеста Губами, на пару слов, – произнесла та золотинка, что повыше. Фамилии ее я не знала. Это бриллиантовые у нас на слуху, а эти становятся узнаваемыми лишь в исключительных случаях. Что-то подсказывало мне, что нынешний случай имеет шанс стать таковым. Однако представляться говорунья не торопилась, а я не настаивала.