— И что же происходит, когда «Мёртвая вода», как вы выразились, «раскочегаривается»?

— О-о! Самое разное! — Немкин картинно воздел очи небесам, будто святой на ренессансной картине. — Великолепная четвёрка прибыла на «точку» 3 апреля 2020 года ближе к вечеру — минувшая зима оказалась мягкой, малоснежной, грунтовые дороги просохли, завязнуть было практически невозможно. Просека, кстати, осталась с советских времён, хотели вести торфоразведочные работы, но почему-то бросили. Я даже подозреваю, почему именно — никто из окрестных жителей не согласился бы работать на Мёртвой воде, а завозить рабочую силу из других регионов бессмысленно. Так вот: они приехали, развернули лагерь — по всем правилам выживальщиков, с радиовышкой, системой сигнализации и прочими бессмыслицами, — и решили, что кошмарный «уханьский вирус» здесь их точно не возьмёт. Первые пять дней беглецы от несостоявшегося апокалипсиса прожили в относительной идиллии: они вели рукописный журнал, все их действия зафиксированы…

— Рукописный? — у меня отвисла челюсть.

— Конечно! — весело фыркнул Владимир Леонидович. — Надёжнее электронных носителей, особенно если энергия добывается солнечными батареями, ручной динамкой или дизельным электрогенератором в условиях экономии топлива.

— Почему же именно в «относительной»?

— Малообъяснимые странности начали появляться на исходе четвёртого дня. Так, несущественные мелочи. Вода в ручье становится тёплой, почти горячей, с запахом сероводорода. Явление вулканизма, но Уральские горы тектонически мертвы последние двести миллионов лет. Огни святого Эльма на верхушках деревьев, хотя никаких гроз в апреле не было. Низкочастотные шумы, наподобие знаменитого «таосского гула». У них внезапно начали сами собой заряжаться батарейки на телефонах и часах — кстати, я мимоходом замечу, что лишь один из юных гениев догадался взять с собой обычные механические часы. Ручеек так же внезапно остыл, как ранее нагрелся, но изменил направление течения.

— Я бы оттуда сбежал в город не раздумывая. Будь там хоть десять вирусов и дополнительно чума с холерой!

— Это потому, что вы скучный прагматик без романтической жилки, — бессердечно сказал Немкин. — По сравнению с наступающим глобальным крахом какие-то там огни святого Эльма ничего не значат, банальный природный фокус. Аккумуляторы зарядились сами? Тем лучше, а ещё вернее — просто не обратили внимания, когда заряжали. Стандартное поведение одержимцев: всё, что идёт на пользу их теории, всемерно одобряется и признаётся, любые другие версии безжалостно отметаются. Спустя ещё четыре дня они обменялись сознаниями.

— Как-как? — я поперхнулся. — В каком смысле?

— В прямом. Помните, я говорил, что в группе была одна барышня? Проснувшись на рассвете, она отправилась, извините, в нужник. Отхожее место они сделали со всем тщанием и соблюдением санитарно-эпидемических норм: с выгребной ямой, непродуваемыми стенками, крышей из листа текстолита. Перед процессом избавления от излишков мадемуазель была крайне удивлена, обнаружив у себя вместо привычной мочеполовой системы нечто прямо противоположное.

— Вы меня разыгрываете!

— Нет. Чистейшая правда. Дело кончилось сперва кратковременным обмороком, потом истерикой. У остальных не лучше — все четверо стали кем-то другим из состава компании. Разум переселился в тело товарища, особенно нехорошо было парню, обнаружившему у себя неправильные первичные половые признаки. Где-то час с небольшим спустя они дружно потеряли сознание и очнувшись, выяснили, что всё вернулось на свои места. Посовещавшись, сочли происшествие групповой галлюцинацией из-за пищевого отравления. Версия убогая, поскольку травиться было нечем. Все продукты качественные и тщательно подобранные: адепт постапокалипсиса по умолчанию не станет запасать контрафакт, иначе вся концепция выживания пойдёт под откос… Это же запредельная пошлость: спастись при ядерном ударе и затем умереть от ботулизма из-за поддельной тушёнки!

— Даже после этого вопиющего инцидента они решили остаться в лесу?

— Ну разумеется! По большому счёту, в городе было стократ безопаснее: все, кроме служб жизнеобеспечения, сидят на карантине, заболеваемость невысокая, порядок блюдётся. Я отлично помню, что статистика автомобильных аварий тогда снизилась едва не в десять раз! Выбирая между месячной отсидкой дома и здешней чертовщиной, я бы выбрал отсидку.

Минут двадцать мы гуляли по покрытому редкими пихтами всхолмью, причём я не отводил взгляд от района Мёртвой воды. Подсознательно надеялся увидеть нечто необычное. Тайга молчала.

— Одного не понимаю, — сказал я Немкину. — Почему раньше сюда толпами не сбежались безумные уфологи? Это же клондайк для публики подобного рода!

— Очень просто: далеко и неудобно добираться, — отозвался Владимир Леонидович. — Уфология прежде всего публична, необходимы адепты и экскурсанты, которых можно за скромную мзду водить по местам посадок летающих тарелок. Вдобавок, они тоже считают бабушкины сказки не более чем достойными презрения и осмеяния баснями. Деревенская легенда здешних коми о дикой рогатой свинье «кодзём порсь» городскому псевдоученому неинтересна, ему подавай живого зелёного человечка. Тем не менее наши выживанцы ухитрились помянутую свинью заснять на видео — цифровую матрицу не обманешь, она фиксирует только реальные объекты. Эксперты потом подтвердили: запись подлинная.

— И что это было? Выяснили?

— Выяснили, — доктор нервно усмехнулся. — По берегу лесного водоема бродил Estemmenosuchus uralensis, эстеменнозух уральский. Странного облика зверюшка размером с домашнего хряка и двумя парами рожек на голове. Проблема в том, что этих тварей здесь не должно быть уже двести семьдесят четыре миллиона лет. Они вымерли в Пермском периоде. Задолго до всяких динозавров. Осознали?

— Нет, — решительно отказался я. — Это принципиально невозможно. Законы физики, в конце концов!

— Уточню: известные нам законы физики. В соответствии с таковыми скала не должна бегать по лесу как олень, но изменения местоположения природных объектов мы фиксируем постоянно. Насмотрелись? Поедем обратно, добираться часа три…

По дороге Владимир Леонидович описал дальнейшие злоключения компании экстремалов. Невероятные странности, безусловно, происходили не каждую минуту, и даже не каждый день, но они постепенно накапливались, превращая жизнь «вирусных беженцев» в сущий дурдом. Один из них отправился с канистрой за водой, отсутствовал двадцать минут, вернулся голодный, взъерошенный и перепуганный, клятвенно уверяя, что заблудился и бродил по лесу больше суток. Это косвенно подтвердилось: календарь на его смартфоне показывал следующую дату; день вперёд плюс три часа. Беднягу обвинили в неудачной шутке, благо намеренно изменить таймер и календарь можно за нескольких секунд. Обиделся, конечно.

Ночами по лесу бродило что-то здоровенное, ломая ветки и деревья. Грешили на медведя и выставляли стражу с заряженной «Сайгой» наперевес, но увидеть топтыгина не получалось, да и не способен мишка выворотить сосенку толщиной в человеческое бедро. Нечто посещало кухню — переставляло посуду и зачем-то грызло макароны-рожки в невареном виде. Несколько раз радио ловило необычные передачи: «Пионерскую зорьку» на «Маяке» почему-то от 1948 года, выступление первого секретаря Никиты Хрущева, прямой эфир концерта Фрэнка Синатры на NBS Radio — какой, к лешему, эфир, когда Синатра умер в 1998 году?

Кстати, о лешем: заходил и тоже был заснят на камеру. Ближе к вечеру из леса вырулил человек (да человек ли?!) с темно-рыжей бородищей и длинным хайром в колтунах. О таких обычно говорят «поперёк себя шире». Ростом едва метр шестьдесят, но чудовищно широкоплечий, с могучими ручищами. Из одежды только затрёпанная шкура. Постоял. Посмотрел крошечными светлыми глазками на перепуганных выживанцев — почему-то рыжий чужак наводил едва ли не смертный ужас. На продемонстрированную «Сайгу» не отреагировал, будто не видел угрозы. Минуту спустя развернулся и потопал себе дальше.