Судя по тому бреду, что нёс Электроник, по размеренным механическим движениям, его как-то замкнуло, переклинило или что-то ещё в этом роде. Серёгу надо было спасать.

Макар попытался оттащить андроида от человека, но это оказалось ему не по силам. Весьма неслабым, надо сказать, силам. Эл вцепился в Серёжу намертво. Что же делать? Гусев запаниковал. Надо было любым способом выключить эту фак-машину. Единственное, что приходило в голову — заставить Элека кончить. Макар смазал два пальца и не без труда ввел их в прямую кишку андроида. Ещё несколько минут ушло на поиск и стимуляцию его предстательной железы. Несколько минут мучительных Серёжиных стонов. И вот, наконец, Элек громко, почти с плачем застонал, задёргался, пытаясь ещё глубже проникнуть в Серёжино тело, и… затих. Тогда только Гусь смог стащить Эла с его несчастной жертвы.

Он перевернул его на спину и ужаснулся. Который раз за этот вечер. Электроник был в обмороке. Как приводить андроида в чувства Гусев не знал, поэтому пока просто уложил его поудобнее и занялся Серёжей. Серёжа при каждом прикосновении к себе жалобно скулил — наверное, у него что-то болело. Макар, чтобы меньше тревожить Серёгу, просто подтянул его повыше и подложил под голову подушку. Потом он решил совершить набег на комод, из которого Элек извлекал смазку и всякие приспособы для любовных утех. Должна же там быть хоть какая-нибудь мазилка для пострадавшей Серёжиной попы? Потому как дырка у него была вся красная, опухшая и хорошо, если целая. И прямо-таки напрашивалась на оздоровительные процедуры. В чудо-ящике чего только не было — помимо значительной части ассортимента небольшого секс-шопа имелась целая проктологическая аптечка. Правда в лекарствах Макар не сильно разбирался — взял тюбик Левомеколя и Метилурацил в свечках. Аккуратно смазал сонного Серёгу, вставил ему суппозиторий и перешёл к оказанию фиг-поймешь-какой помощи биороботу-андроиду. Пульс у него прощупывался, дыхание прослушивалось, зрачки на свет реагировали. Уже хорошо. Макар принёс холодной воды, набрал её в рот и прыснул на Эла. Тот дёрнулся. Тогда Гусь отвесил ему пару сочных оплеух «за всё хорошее». От души. Электроник распахнул глаза, секунд пять соображал на каком он свете и, увидев перед собой хмурую физиономию Гуся, запаниковал…

— Где Серёжа? Что с ним? — голос у него дрожал, а в глазах плескался настоящий ужас.

— Да не кипишуй ты… Всё в порядке с твоим Серёжей. Спит он, — Гусев отодвинул ворох одеял и предъявил «владельцу» его пропажу. Серёжа так и лежал на животе и тихо посапывал.

— Серёженька… — Эл с видимым облегчением выдохнул и протянул руку, чтобы коснуться близнеца.

— Не трожь!.. — резко остановил его Гусь. — Убери руку.

— Почему? — не понял Электроник. — Почему я не могу до него дотронуться?

— Натрогался уже. Чуть совсем не уморил его. Ты что, забыл, что ты тут с ним делал?

— Я помню. Мы занимались любовью…

— Нет, Эл. Любовью тут никто сейчас не занимался. Мы, извини за выражение, тут его пару часов кряду пялили в обе дырки. А потом, когда я в ванную пошёл, ты его ещё полтора часа драл как заведённый. Он под тобой чуть коньки не двинул.

— Нет… — Элек закрыл руками лицо. — Полтора часа!.. Боже… Я мог так убить его… Мне казалось, это была пара минут. Бедный Серёжа…

— Ты лучше скажи, вы всегда так трахаетесь?

— Нет… Просто, мне казалось, что если я его выпущу, выйду из него, я его потеряю. Ты… заберёшь его у меня. Эта мысль всё время крутилась в моей голове, и я не мог… Не хотел остановиться. Но я не думал, что прошло так много времени! Боже, Макар, если бы не ты… — голос у Эла задрожал, и он заплакал.

— Ну вот, опять ты сырость разводишь, — Гусь обнял Элека, прижал к себе и продолжил ворчать. — Ты, прям, хуже Сыроеги — у того всю жизнь глаза на мокром месте. Любой девке фору даст. Но ты его переплюнул. Просто, Эл, — Макар перешёл на серьезный тон. — Все эти групповухи не для тех, у кого чувства есть. Тебе тяжело было, я ж видел. Ты старался, сдерживался… Тебя это всё заводило, да, но… Ты не выдержал. Сорвался. Если б не я, ничего бы не было.

— Серёжа, — всхлипывал Элек, — хотел. Я не мог ему отказать… Он всё ещё тебя любит!.. Почему? Почему он не забыл тебя? Потому что ты человек, а я — машина? — разрыдался андроид на груди у своего соперника.

— Ты не машина, Эл, перестань… Я не знаю, любит меня Серёга или нет, но он выбрал тебя. И знаешь, не надо идти на поводу у всех его желаний. Он же первый от этого страдать будет. А теперь, если ты не хочешь в душ, давай спать, — Элек кивнул, соглашаясь со словами Макара и сделал попытку перелезть через него к Серёже. — Нет уж, лежи тут, — остановил его Гусь.

— Мы всегда в обнимку спим, — грустно сказал Эл.

— Значит, сегодня ты будешь спать в обнимку со мной, — Макар обхватил андроида руками и ногами, и тот на удивление быстро успокоился, устроил голову у него на груди и вырубился. «Главное, не дать ему ночью переползти к Серёге, а то ещё, чего доброго, опять его трахать начнёт», — последнее, что пронеслось в голове у Макара перед тем как он провалился в сон.

А снилось ему, что он занимается любовью с… Электроником. Или всё-таки с Сыроежкиным? Во сне Гусев этого не знал. Но ласки и поцелуи условного Элека-Серёги были так приятны, что он начал отвечать на них и понял, что… не спит. Макар открыл глаза и увидел Элека, который целовал его, гладил, обвивал руками шею и тёрся своим стояком ему о бедро.

— Ты обещал, — прошептал Элек на ухо, — давай, люби меня, пожалуйста, — Эл развёл ноги и перекатился на спину, укладывая Макара сверху себя.

«Маленький хитрец, — подумал Гусь, — Серёжу он проучить хочет! Ну, может, и это тоже, малыш-робот, но прежде всего ты хочешь лечь под меня», — не переставая взасос целовать Элека, Макар опустил руку и провёл пальцами между его ягодиц. От простого прикосновения Эл выгнулся и застонал ему в рот. Потом подтянул колени себе чуть ли не к ушам, и Макар как по маслу вошёл в его тело — Элек успел растянуться и залить в себя столько смазки, что каждая фрикция выходила с пошлым хлюпающим звуком.

***

Когда Электроник в первый раз, ещё в школе, озвучил свою просьбу, Гусев немало удивился.

— Что значит «займись со мной любовью на глазах у Серёжи?»

— Ну… это значит, что ты будешь нежен со мной, будешь не грубо трахать, а медленно любить. Ласкать. В общем, как если бы ты был с Серёжей…

— Ну, я его и грубо трахал, бывало. Ему вроде такое нравится.

— А меня надо нежно…

— Трахать?

— Любить…

— Хорошо, — засмеялся Гусь. — Буду тебя «любить». Только как ты этим напакостишь Сыроеге? Мы ж и так втроём будем.

— Он заревнует.

— Кого к кому? — не удержался от маленькой подколки Макар.

— Э… меня к тебе! Или… тебя ко мне… Ну, главное, чтоб заревновал. И больше к нам в постель никого не звал.

— Ну, хорошо, уговорил!..

***

Спал Серёжа беспокойно. Всю ночь его мучили кошмары, он метался, что-то неразборчиво бормотал во сне, даже плакал без слёз. Но ни разу не проснулся. Элек каждый раз подскакивал к нему, трогал лоб, вытирал выступившую испарину и порывался разбудить. Макар его останавливал — пусть Сыроега спит, а кошмары после стресса — нормально. К утру не вспомнит. Элек нехотя соглашался и вновь устраивался в тёплых объятиях своего соперника-друга. Гусев по-прежнему не подпускал его к Серёже. Боялся. Что неудивительно, Электроник иногда и сам себя начинал опасаться.

— Может, передумаешь? Не будем его мучить? — спросил Макар под утро напавшего на него с поцелуями, ласками и требованием «любить» его, Электроника, хотя был полностью уверен, что Эл от своей затеи не откажется.

— Нет. Ты не понимаешь. Это — как прививка, вырабатывает иммунитет. И у Серёжи будет такой иммунитет