Владимир Тучков
Вышка
© Текст. В. Я. Тучков, 2020
© Агентство ФТМ, Лтд., 2020
⁂
«Новую прозу Владимира Тучкова читать интересно, как всегда. Как все, что он пишет. Великий и образованный выдумщик, окончивший не Литинститут, а Лесотехнический, он прекрасно владеет прозаическим словом и является настоящим современным русским писателем в отличие от креативщиков с их пластмассовыми одноразовыми текстами, обреченными на успех среди постсоветских образованщиков, возросших на мерзости, скуке, скандалах и глянце. Премии, премии! Тучкова идите читайте! Он дело пишет».
Евгений Попов, писатель, президент русского отделения ПЕН-центра
«В этом романе ясно и четко прослеживается сюжет существования человека и сюжет существования страны, о которых писал Фазиль Искандер. Герой романа Владимира Тучкова именно из тех людей, которые свою жизнь рассматривают как служение обществу. Философская тема войны и мира, жизни и смерти, непредсказуемый сюжет, тонкий психологизм позволяют писателю создать достоверную и сложную панораму современной жизни».
Светлана Василенко, писательница, первый секретарь Союза российских писателей
«Владимир Тучков – замечательный поэт, блестящий прозаик. Его роман «Вышка» – не только и не просто политический боевик-триллер. В романе Тучкова есть и философия, и сама русская жизнь – с ее абсурдом и красотой, с ее тоской и ее юмором. Прочитав «Вышку», вы наконец поймете, что мир страшнее, чем мы думаем, в действительности все ужаснее и прекраснее, чем на самом деле».
Евгений Лесин, поэт, главный редактор газеты «Независимая газета – Exlibris»
1
В отдалении послышалось тарахтенье громадного винта, мощно перемалывающего воздух. Звук стремительно нарастал.
Из-за деревьев показался «Крокодил» – двадцать четвертый Ми.
На подвесках ударного вертолета безмятежно покоились четыре управляемые ракеты класса «воздух – земля».
Из двух кассет с любопытством выглядывали головки НУРСов.
Вертолет завис над тремя джипами, прекрасно смотревшимися в телевизионном прицеле с пятикратным увеличением.
Дюжина бритоголовых людей со шкафообразными фигурами некоторое время изучала винтокрылую машину, задрав кверху хлебальники. После чего было решено убираться восвояси. В город. Подальше из дремучего леса, который хоть и не тайга, но законы тут точно медвежьи. А еще точнее – крокодильи.
Бандиты резво запрыгнули в джипы. Джипы запыхтели дизелями. Головная машина рванула с места в карьер. Пристроившись ей в хвост, две другие тоже тронулись в спасительный путь.
Вертолет дал предупредительную короткую очередь из автоматической пушки 30-миллиметрового калибра.
Однако это не подействовало. Бандиты были настолько напуганы, что решили прорваться. Поскольку пилот, как они посчитали, готовится к запуску ракет, которые гарантированно разнесут машины в щепы, а ошметки братвы разметает на пол-леса.
Пилот послал один НУРС С-8 с таким расчетом, чтобы беглецы поняли бессмысленность своих истеричных действий. Ракета с полуторакилограммовой тротиловой начинкой взорвалась в пятидесяти метрах от первой машины.
Отрезвляющий эффект был достигнут в полной мере. Колонна остановилась.
Машины стояли.
Внутри нервно курили бандиты. И периодически тыкали пальцами в свои телефоны, тщетно надеясь на то, что связь восстановится.
Вертолет висел. Пилот разговаривал с базой, запрашивая дальнейшие указания. То есть постановку боевых задач.
Андрей Петрович с большим интересом наблюдал за происходящим. Еще совсем недавно непрошеные визитеры чувствовали себя хозяевами положения. Балагурили, сыпали бандитскими шутками-прибаутками, весело размахивая пистолетами, пытаясь нагнать жути на ветерана ВДВ, который не менее весело оценивал ситуацию. И прекрасно знал, чем все завершится.
После того как Андрей Петрович выкурил пару армейских сигарет «Перекур», на поляну из лесу вылетели два бэтээра. Первый, снизив скорость, несильно боднул головной джип в лобешник, отчего у того погнулись защитные никелированные дуги. Второй зашел в хвост колонны.
Первый БТР повел стволом крупнокалиберного пулемета Владимирова, направив его на замыкающий джип.
Открылись люки, и наружу высыпала дюжина морских пехотинцев.
Бравый кавторанг отдал команду.
Бандитов вытащили из джипов и разоружили. После чего слегка отметелили. Но вполне гуманно, как это бывает при отработке приемов рукопашного боя, исключающего нанесение увечий.
Кавторанг подошел к Андрею Петровичу и, пожав руку, спросил:
– Так чего они хотели-то?
– Да говорят, чтобы я убирался. Говорят, у нас тут своя база будет, вьетнамцы будут героин гнать. Я говорю, ВМФ и все такое прочее, лучше на рожон не лезть. А они абсолютно без понятия. Говорят, если у тебя есть крыша, зови, мы с этими фраерами живо разберемся. Ну, я по рации, все как и положено. Короче, Сережа, молодежь совсем страх потеряла.
– Ты, Андрей Петрович, молодец. А эти больше здесь не появятся. Ни эти, и никакие другие…
Бандитов в конце концов отпустили. Правда, экспроприировав у них один джип, целый, не помятый.
Бойцы расположились на нежарком августовском солнышке, достав сухие пайки.
А кавторанг пошел пить чай и беседовать о жизни с Андреем Петровичем.
Никакой субординации между ними не было, хоть у Сергея было весьма солидное воинское звание, а Андрей Петрович был всего лишь пенсионером. Хоть, правда, и стоял на довольствии воинской части, непонятно чем занимавшейся в глухих лесах Вологодской области. Потому что та часть относилась к Военно-морскому флоту.
Через час все разъехались. И Андрея Петровича опять окружило простирающееся на сотни километров зеленое безмолвие.
2
Андрей Петрович, крепкий шестидесятилетний человек, со всеми данными ему от рождения зубами и волосами прежнего объема и цвета, не всегда был пенсионером. Был он в свое время, как и Сергей, военным. И еще каким военным. Войска Дяди Васи – десантура!
Воевал. В Афганистане. Лихо воевал. Но при этом ни одной царапины, фигурально, конечно, выражаясь. Слегка, конечно, цепляло. Но на койку ни разу не попадал. Хоть и в самом пекле не раз бывал. Уж не заговоренный ли, думали сослуживцы.
Но сейчас он прекрасно понимал, что судьба его берегла для более серьезных дел. Куда более серьезных…
Вышел в отставку в девяносто третьем. Когда стало понятно, что армию в нужник превращают. Медалей собрал на грудь прилично. А вот по звездочкам получилась недостача. Нет, их было много – четыре, больше, чем у генерал-полковника. Но были они минимального размера – ушел из армии всего лишь капитаном.
Потом крутился на гражданке, пытаясь подстроиться под абсолютно чуждые ему законы. Под законы, поощряющие ложь, отсутствие принципов и предательство. И это все после того, как в Афгане человеческие жизни держались прежде всего на дружбе, а потом уж на выучке, на качестве оружия и на везении.
Вот эта самая боевая дружба и поставила Андрея Петровича на то самое место, которое он занимал сейчас.
В Кандагаре, когда от роты остался только он и Леха Колыванов, он тащил на себе истекающего кровью Леху с перетянутыми жгутом рукой и обеими ногами пятнадцать километров. Тащил, сам периодически теряя сознание.
Леха выжил. И они, ясное дело, стали братьями, можно сказать, единоутробными. Поскольку вышли из страшной утробы войны.
На гражданке такая связь, естественно, прерваться не могла. Пару раз в год встречались, семьями. То Леха к нему в Нижний Тагил. То он к Лехе в Воронеж.
Хотя у Андрея Петровича семьи вскоре не стало. Развелись. И, что самое грустное, он и для дочери стал абсолютно чужим человеком. Как говорится, плоды мамашиного просвещения плюс новые жизненные приоритеты.
