Когда впереди замаячила блестящая вывеска, я едва переставляла ноги. Проклятая Ольшань! Ну почему она такая большая? Стоило взять извозчика, как советовали у городских ворот… И эти назойливые пчелы! Спасу от них нет! Того и гляди, цапнут за руки или, не приведи Создатель, ужалят в лицо.

– Ты бы не отмахивалась, деточка. – Моя беда не оставила равнодушной сухонькую старушку в вычурном черно-белом плаще. – Их не пугаешь, и они тебя не трогают.

«Вот бы и у людей все было так просто!» – выдавила благодарственную улыбку я.

Прекратила размахивать конечностями, притворилась, что навязчивое жужжание совсем не беспокоит, бестрепетно пересекла порог колдовской гильдии…

– Только личные вещи, – огорошил меня маг, заправлявший транспортными порталами. – За багаж надо доплачивать.

Эдак надменно заявил, наверняка не веря, что у кого-то с самодельной котомкой может найтись золото.

– И карманы выворачивать? – уточнила я, сверля его уверенным взглядом обладательницы пусть не алмазных рудников, но целой золотой монеты.

– Нет!

Отлично. У меня имелся немалый опыт путешествий без багажа.

В одном из расположенных поблизости нелюдимых переулков сумка постепенно опустела. Хмельной мужичок из местных с интересом наблюдал за моими действиями, вряд ли веря в их реальность. Меня это мало волновало.

Стиснув зубы, я напяливала на себя одежду: хлопковое платье поверх шерстяного, затем – длинную рубашку, безрукавку, кожаную куртку… И три пары штанов не забыла: привычные для Лесов вязаные, обычные хлопковые, а поверх всего – широченные полотняные, издали неотличимые от юбки.

Белье прекрасно уместилось за поясом под одним из «слоев», туда же отправились мелочи вроде зеркальца и расчески, сбережения остались в карманах. Даже котомка в разложенном виде превратилась в фартук, и хоть ручки (то бишь завязки) сходились с трудом, бросать ее в Ольшани я не собиралась.

Пчелы метаморфозу оценили и отстали. Забулдыга осенил себя защитным жестом, перевернулся на другой бок и захрапел.

Я сделала несколько неуверенных шагов, приноравливаясь к тряпкам, что сковывали движения. Трудно, неудобно, медленно… Ничего, зато доплачивать не придется.

При моем очередном приближении челюсть гильдейского колдуна некрасиво отвисла, а глаза внезапно начали косить. Из его глотки вырвались невнятные звуки, вроде бы означавшие:

– Что ж голытьба окаянная творит?!

Блеск монеты быстро примирил мага с несправедливостью мира. Колдун сцапал кругляш, повертел его на солнце, изучая грани, разочарованно скривил губы.

– Настоящая, – прозвучало как обвинение. – Держите, – золото вернулось ко мне, – расчет в пункте прибытия. Столица? Прошу к порталу. – Маг указал на небольшую деревянную пристройку у здания гильдии. – Правила перемещения зачитывать?

Я со спокойной душой отказалась. Бывали, знаем. Не дергаться, не вопить и не выковыривать благословенное серебро из рисунка заклинания. Легко запомнить.

У двери, отгораживавшей Ольшань от Рена, ко мне снова прицепилась пчела. Как же достало! Помня совет старухи (действенный, между прочим), я не спешила ее отгонять. Да и пять слоев ткани на суставах не способствовали лишним движениям – моя поступь напоминала ходу утки-доходяги, а локти почти не разгибались.

Маг разинул рот, собираясь что-то сказать, но окинул меня неприязненным взглядом и вытащил мешочек с серебряной пылью.

«Почему гильдейская униформа такая однообразная? Мешковатые плащи, темные ткани… Когда колдуны собираются вместе, их не отличить от стаи ворон», – посетовала я.

– Щеколду надо опустить! – прозвучало последнее указание.

– Знаю!

Кудрявая голова мага исчезла за углом. Я захлопнула дверь, устроилась в центре испещренной прямоугольными треугольниками фигуры, затаила дыхание. Сейчас гильдейский колдун бросит на одну из линий заклятья щепотку благословенного серебра и…

Вообще-то к настоящему серебру этот металл не имел никакого отношения и получил свое название лишь благодаря характерному цвету. Его добывали в далеких Драконьих горах – во владениях могущественного Сойла, Белого Дракона-целителя. Цена на магию была запредельной!

Но с недавних пор Сойл покинул наш мир, и рудники перешли Барру – Черному Дракону. Вроде бы не целителю, хотя кто его знает… Колдуны вздохнули с облегчением, серебряная пыль ощутимо подешевела, магия стала доступнее. А еще резко увеличилось количество желающих преуспеть на магическом поприще.

– Приготовьтесь! – Тонкие стены почти не приглушали низкий голос мага. – Начинаем!

Как будто я сама не видела, что по линиям заклинания побежал свет! Затаила дыхание, прикрыла глаза, готовясь к головокружению…

– Добро пожаловать в Рен! Прошу к кассе!

Нет, все-таки коммерческие порталы и рядом не стояли с теми, в которых довелось побывать мне. Ага, стоили они тоже на порядок дороже. Это Мела предпочитала вариант «дешево и сердито» – рисовала заклятья чем угодно и на чем угодно, пренебрегая и удобством, и, порой, безопасностью.

Меня поприветствовали еще раз пять, трижды поблагодарили за использование гильдейского портала и посоветовали купить брошюрку с описанием местных достопримечательностей.

– Простите, а сдача? – не выдержала я. – Ползолотого – не три медьки!

Грустная дама, отвечавшая за расчет, потупила щедро подведенные сурьмой глаза и промямлила, дескать, ей очень жаль, и она понимает, что случившееся – не более чем недоразумение, однако у нее документация, и отчеты, и проверка на носу… В общем, если я хочу увидеть свои деньги, то должна написать объяснительную и, возможно, в начале следующего года мне вернут процентов двадцать от потраченной суммы.

– Проезд подорожал? – возмутилась я. – Когда это? Почему нигде нет предупреждений?

Нет, тарифы остались прежними. Проблема заключалась в том, что из Ольшани переместились два живых существа вместо одного. И, самое обидное, пчелу классифицировали как «домашнее животное»!

– Простите, процедура несовершенна, – развела руками колдунья на кассе. – Учитывается все, что тяжелее комара. Чисто по-человечески я вам сочувствую, но сделать ничего не могу. У нас очень строго с отчетностью, расход серебряной пыли контролируется до крохи. Обычно маги перед отправкой проверяют, не попал ли в зону действия посторонний объект. Ума не приложу, как в Ольшани умудрились пропустить пчелу.

«Ничего там не пропустили. Гильдейский паразит прекрасно ее видел. Вот доберусь до него!» – картина изощренной мести, включавшей ос, мед и перья, появилась перед глазами, и на душе капельку полегчало.

К обеду я навеки запомнила расположение кучи ведомств и кабинетов, но не добилась ровным счетом ничего. Мне целовали руку, угощали конфетами, даже подарили путеводитель и сувенирную карту общей стоимостью в пять медяшек.

«Приношу свои извинения за прискорбный инцидент», – говорил каждый чиновник и отправлял меня в другое место.

Если бы не жара, я охотно продолжила бы действовать им на нервы до самого вечера. Увы, мне страшно хотелось забиться в какой-нибудь угол и избавиться от лишних нарядов, а что до остального… В тот момент абсолютно все мои мысли занимала одежда.

Пришлось удовольствоваться пространной записью в толстенной книге жалоб и угрозой больше никогда не обращаться к гильдейским магам.

– А ольшаньские селюки зачастили, – шикнул кто-то из персонала, адресуясь не столько коллеге, сколько мне. – Три дня – двое прибывших… И чего их тянет в столицу? Тут коров нет, хе-хе, хвосты крутить некому.

Я почти обиделась, потом вспомнила, как когда-то мнила Тавенну центром Вселенной, и рассмеялась. Рен ничем не отличался от других городов Рении. Жители Барсуков задирали нос перед селянами из соседних деревушек, Ольшань ни в грош не ставила выходцев из Лесов и Подлесья, Тавенна презирала в равной мере и южан, и северян…

Ну а я помнила о том, что каждая лягушка хвалит свое болото, и не участвовала в бессмысленных пререканиях.

***

Карта показывала, что до ближайшей гостиницы рукой подать – всего-то пройти два перекрестка и повернуть на третьем. Я стоически преодолела этот путь, оценила роскошный фасад и блестящую ливрею привратника, поняла, что с моим кошельком сюда лучше не соваться, и начала целенаправленно выискивать извозчика.