Ободрив себя таким образом, я вернул изрядную долю попранного собственного достоинства и перешел к более сложной части: что можно извлечь из не-ругайтесь-матом беседы с Марандо?..

На первый и даже на второй взгляд, ничего существенного или хотя бы нового — Марандо, как и любой нормальный керторианец, умел говорить шелухой, не произнося ни имен, ни фактов, ни вообще чего-либо конкретного. Однако, еще раз прокрутив в уме все его фразы и тщательно исследовав их (у меня хватило терпения прикидываться, будто я присутствовал при сем в качестве третьего лица), я наткнулся на небольшую… неадекватность, что ли. Мы оба много раз косвенно упоминали некий приз, конечный результат идущей вовсю «борьбы за власть», и со стороны выглядело так, будто все иносказания в действительности подразумевали трон Кертории. Но ведь этот первоначальный вариант давно уже был устаревшим, неактуальным. Тогда или Марандо сильно отстал от жизни, или… интрига принимала совершенно несусветные очертания. И в таком контексте особенно интересным представлялся угрожающий намек Князя насчет крутизны того, «с чем я хотел сражаться». Если это не понт, то кого он имел в виду? Принца? Черта с два — он сам хотел его крови!.. Барона Детана? Бредятина…

К несчастью, в столь животрепещущий момент мне пришлось прерваться и обратиться к повседневности. Нет-нет, я еще не осилил три мили — просто в моей жизни появился небольшой отравляющий фактор. А именно: за мной следили. Причем донельзя примитивно, прямо-таки глаза мозолили.

Итак, слежка имела место вне всяких сомнений. Я проверил это самым простым способом: перестал нестись сломя голову по I залитому солнцем прибрежному бульвару и уселся на ближайшую затененную скамейку с явным намерением закурить. Мой шпик, двигавшийся в нескольких ярдах позади, тотчас остановился, немного подумал и занял позицию через одну скамейку от меня. В принципе этого было достаточно — если в совпадение, будто на Аркадии нашелся еще один человек, которому срочно понадобилось пройтись пешком от ипподрома Пирл Коуст в район Гран-Казино, со скрипом можно было поверить, то существование придурка, способного усесться отдыхать на раскаленную солнцем лавку (а именно так он и поступил), представлялось не выдерживающим критики абсурдом.

Вообще-то, я собирался только сымитировать перекур, но, оценив, с каким удобством устроился товарищ из конкурирующей фирмы, передумал. За неимением ножика пришлось откусывать кончик сигары зубами, но это стало единственной неприятностью — в остальном, я несколько минут искренне наслаждался тенью, легким морским бризом и портящим здоровье никотином. Потом я весьма откровенным взглядом осведомился о состоянии попутчика, а заодно и получше изучил его. Совсем молодой парень, лет двадцати с небольшим, не слишком развитый физически, да и вовсе ничем не примечательный. Разумеется, он мучился — намокшая от пота тонкая рубашка липла к телу, а лицо лоснилось, будто смазанное кремом, но упрямо сидел с обреченным видом. Наверное, знал откуда-то, что процессу курения сигары полагается быть долгим, весьма долгим…

А вот на деле все упиралось в вопрос: что мне следует предпринять? Оставить как есть — не казалось хорошей идеей: в изменившихся условиях находиться под наблюдением не сулило ничего полезного ни мне, ни моим друзьям. К тому же столь открытая и тупая слежка несла совершенно определенный подтекст: Марандо любезно предоставлял мне возможность продемонстрировать приверженность присоветованной линии поведения. Другими словами, предлагал мне на его глазах покинуть планету… Некоторое время я всерьез рассматривал перспективу разыграть для Князя подходящий спектакль: собрать весь народ, громогласно объявить о том, что в связи с резким похолоданием на Аркадии мы отправляемся греть кости куда-нибудь в другое место, затем открыть портал, строем промаршировать под арку и… выйти на соседней улице.

Безусловно, это был бы разумный план, наверняка получивший одобрение Уилкинса, но душа к нему у меня не лежала. Наоборот, мне хотелось донести принятое решение о начале боевых действий до сведения Марандо, а значит, от хвоста следовало избавиться. Стряхнуть его, например, со стопроцентной гарантией при помощи портала. Но тогда я стряхнул бы не только шпика, но и собственную группу поддержки, а за такой номер Уилкинс и Бренн мне бы уж точно спасибо не сказали. Правда, я пока что так ни разу их и не засек, но это не означало ничего, кроме высокого класса работы… Конечно, еще можно было попробовать уйти от преследователя каким-нибудь из дедовских способов, о которых я имел все же смутное представление. Но только вообразив, как суетно и несолидно это будет выглядеть (всякие там прятки в людных местах, выходы через черный ход из питейных заведений, судорожные пересадки из одного флаера в другой и т. п.), я отринул подобную чушь…

Соответственно в моем распоряжении оставался последний, кардинальный и лично мне приятный метод: вывести шпика из игры прямым физическим воздействием. Предварительно хорошенько порасспросив…

Сигара дотлела лишь до середины, но все же я сразу решил выяснить, как товарищ отнесется к перспективе сообщить мне который час. Я встал, лениво размялся и сделал пару неторопливых шагов по направлению к объекту. Однако, как нетрудно было предположить, моя инициатива была воспринята негативно — несмотря на крайне спекшийся вид, молодой человек с похвальной резвостью вскочил и удалился шагов на пять. В общем, ясно — бегать наперегонки с каким-то молокососом было много ниже моего достоинства. Да и все равно я ни за что его не догнал бы.

«Тогда будем курить до упора!» — послал я мысленный сигнал и вернулся на исходную позицию.

«Дело ваше…» — так можно было расценить ответный жест, когда шпик обошел вокруг ближайшей к нему скамьи и уселся прямо на землю таким образом, чтобы спинка защищала его от солнца.

«Ладно, ладно…» — мстительно ответствовал я, живо представляя себе, как Уилкинс с Бренном выбиваются из сил в неравной борьбе за то, чтобы не разразится гомерическим хохотом на все побережье…

Ну что, раз уж от необходимости заниматься подвижными играми было не отвертеться, следовало хотя бы грамотно продумать операцию и взять верх с первого захода. И начало выглядело очевидно — для устройства засады требовалась безлюдная и пересеченная местность… Но с этим возникали трудности. По моим описаниям вам вполне может показаться, что людей мало на Аркадии вообще и на бульваре, где я сидел, в частности. Но это превратное впечатление — на самом деле их было полно. Ярдах в двадцати впереди находился платный пляж, где загорающие туристы лежали чуть ли не друг на друге, а с другой стороны, за двумя редкими рядами пальм, простиралась пустыня, прекрасно просматривавшаяся во всех направлениях. Да, жизнь на Аркадии была сосредоточена в очень узкой прибрежной зоне, но зато там она фонтанировала, как долина гейзеров…

И все же после долгого перебора вариантов мне удалось вспомнить подходящее место — единственное, пожалуй, коммерческое заведение на Аркадии, не пользовавшееся бешеной популярностью. Это был ботанический сад, расположенный еще дальше к северу, примерно в пятнадцати милях от Гран-Казино. Фактически он представлял собой обширный парк, в котором со всей Галактики были собраны образцы флоры, способной произрастать в климате Аркадии (если бы кто-нибудь потратился на то, чтобы посадить их вместо простых и понятных пальм). Естественно, в реестре тысячи и одного развлечения ботанический сад твердо удерживал позицию «и одного», и хотя по вечерам он становился вотчиной влюбленных парочек, предпочитающих романтику более… э-э… деятельному времяпрепровождению, днем там было пусто. В общем, то, что надо…

Пятнадцать миль — не расстояние для прогулки, поэтому на ближайшей стоянке я нанял флаер. При этом в голову уже начинали лезть мысли, что в сложившихся обстоятельствах лучше в первый попавшийся экипаж не садиться… Но и в первом я долетел до ботанического сада безо всяких приключений. Любопытно, конечно, было бы посчитать, сколько машин торчало у нас на хвосте, но приборную доску с пассажирского места не видно, а глазами не больно-то много заметишь…