Войдя в дом, Фа Ли остановилась в дверях. Всё здесь напоминало о далеких временах её молодости: всё те же стены, та же мебель и даже сервиз на столике тот же самый.

   - Что? Пришла высказать свое недовольство? - фыркнула сваха, не поднимая взгляда от свитка.

   - Минджу, тебе не жаль, что зависть разрушила нашу дружбу? - Ли села напротив женщины. - Я ведь не виновата в том, что так вышло.

   - Виновата! Ты знала, что он мне нравится! Зачем вообще ты тогда с ним заговорила?! - вспылила Минджу, на мгновение будто вновь превращаясь в молодую обиженную девушку.

   - Это не я к нему подошла, а он ко мне, - мягко поправила старую подругу Фа Ли. - Ну, что я могла сделать?

   Они помолчали, вспоминая былые времена, когда они были ещё дружны. Подруги не разлей вода влюбились в одного парня. Только выбрал он не бойкую жизнерадостную девчонку, а тихую скромницу. И тогда потух в глазах первой задорный огонек, а подруги и вовсе рассорились. Не смогла бойкая девушка принять свадьбу подруги и любимого, а скромная не выдержала постоянных упреков.

   - Может уже пора забыть? Двадцать лет прошло, - мягко сказала Ли.

   - Ты не злишься на меня? Я столько плохого тебе сделала, - тяжело вздохнула Минджу.

   - Мне жаль тебя. Ты испортила себе жизнь своими чувствами, - сваха тут же поникла. - Но ведь ещё можно всё исправить. Ну, что, мир?

   - Мир, - улыбнулась женщина. - Приводи завтра свою дочь - исправим то, что я натворила.

   - Спасибо, - слегка поклонилась Ли. Уже в дверях она обернулась, - знаешь, Мулан чем-то напоминает мне тебя в молодости.

  ***

   - Простите меня, духи предков. Я опозорила нашу семью. Мне так стыдно, - расплакалась девушка, размазывая белила по лицу. - Я отвратительная дочь. Никудышная из меня невеста.

   От сдерживаемых всхлипов было трудно было дышать, а холодный пол домашнего храма был жестким и неудобным, но Мулан не могла заставить себя подняться. Так плохо ей ещё никогда не было. Она думала о том, что отец будет смотреть на неё с осуждением, а мать с жалостью, и от этого становилось ещё больнее. Сердце болезненно сжалось и слезы снова хлынули потоком.

   Здесь её и нашел Фа Зу, уговорив дочь устроится на скамейке в саду прямо под цветущей сакурой. Девушка уже немного успокоилась, поняв, что ругать и с позором выгонять её из семьи никто не собирается. Отец сел рядом. Мулан отвернулась, пряча глаза, нервно провела по волосам.

   - Как пышно цветут в этом году деревья. Гляди, вон тот бутон ещё не распустился, - мужчина указал на цветок, и девушка невольно перевела на него взгляд. - Но я уверен, что когда наступит его время, он будет самым красивым из всех.

   Фа Зу нежным родительским жестом погладил дочь по голове. Мулан благодарно ему улыбнулась. Ей как никогда нужна была поддержка близкого человека.

   - Спасибо, - пробормотала она.

   - Я не сделал ничего, за что меня стоило бы благодарить. И ещё, твоя мама просила передать... - начал отец, но договорить не успел: раздался бой барабана.

   - Что это? - встревожилась девушка.

   Фа Зу нахмурился. Он уже знал этот звук и знал, что раз он раздался, то быть беде.

  ***

   Отец девушки поднялся и направился к воротам, отделяющим двор от пыльной улицы. Мулан последовала за ним. Любопытство и тревога, соединившиеся в одно непонятное чувство толкали её вперед, заставляя выглянуть на улицу.

   - Мулан, - попросила её мама, стоявшая рядом, - пожалуйста, останься внутри.

   Девушка кивнула и, тяжело вздохнув, принялась искать способ с помощью которого она могла бы подсмотреть что там происходит. Её бабушка заговорщически улыбнулась и указала ей на небольшой заборчик, примыкавший прямо к стене, закрывающей их двор и дом от взоров любопытных прохожих. Мулан благодарно ей улыбнулась и, ловко запрыгнув на этот заборчик, выглянула наружу, оперевшись руками о черепичную крышу стены.

   Прямо около их дома стояло трое стражников. Двое из них были в доспехах и с оружием. Один только взгляд на них, заставил девушку занервничать. Военные были нечастыми гостями в их городке, и их приезд не сулил ничего хорошего.

   - Сограждане! Я принес вести из императорской столицы! - заявил один всадников. - Гунны вторглись в Китай!

   Все ахнули. Матери прижимали к себе детей, мужчины посерьезнели. Все понимали, к чему это ведет. Никто не хотел войны, но каждый был готов защищать свою страну и своих близких.

   - По приказу императора каждое семейство должно послать по одному мужчине на войну! - крикнул всё тот же всадник и принялся называть фамилии. Когда он дошел до их семьи, то Мулан вздрогнула всем телом.

   В их семье был только один мужчина - её отец. Он был героем прошлой войны, в которой получил тяжелые ранения. Теперь он прихрамывал, не мог нормально ездить на лошади, и его рука периодически слабела, когда случались судороги. Тем не менее, он приспособился к обычной жизни. Но в случае с военными действиями... Мулан точно понимала: если её отец попадет на войну, то у него будет очень мало шансов выжить, несмотря на его большой опыт.

   - Нет, - тихонько выдохнула девушка.

   Отдав супруге свою трость, мужчина уверенно направился получать свой свиток. Мулан не могла просто спокойно смотреть, поэтому, когда он подошел к военным, девушка спрыгнула с заборчика и со всех ног помчалась к отцу. Узкий подол не позволял ей бежать достаточно быстро, но она просто не могла позволить папе отправиться на войну.