– Ты думаешь я хотел возвращаться на Землю, именно в тот момент, когда там полыхнула первая эпидемия и началась смута? Или оставаться на двести лет? – Голос Ники звучит все тише, будто и не мне он это говорит, а сам с собой беседует. – Нет, само собой, найти родину, было приятно, но…Ты понимаешь, пять лет это кажется мало, на самом деле это солидный срок… У меня была своя жизнь…

Тишина… Гулкая, тянущая, тяжелая… Даже звук волн, бьющих о стены прекратился…

– Неужели ты считаешь, что я не мог покинуть Землю раньше? – Пауза нарушилась, но тон Ники стал еще тяжелее. Давил, сплющивал. – Мог… Сколько раз я приходил в тот ангар и стоял, глядя на корабль… Много… Сесть за штурвал, запустить движки и в путь. Туда, где навсегда среди ледяных звезд осталась душа… Где мог подрастать мой сын… Хотя, столько лет прошло, уже и внуки бы выросли… – Ники говорил, а я не знал, что ему ответить. Нескладная исповедь человека, всегда бывшего для меня объектом подражания и ненависти… Вот такой парадокс…

– Ты вот говоришь в дерьмо тебя макает постоянно судьба-судьбинушка… – Грустная какая-то усмешка чувствуется. – А я сам выбрал жизнь в дерьме. Как и твой отец между прочим… У нас с ним был выбор. Вернуться в Содружество или изменить ситуацию на родной планете… – Снова пауза.

– Макс… Хочешь знать, что такое настоящее дерьмо? – Ники поворачивает голову и даже в темноте, я смог различить прищур глаз, в которых будто светятся огоньки.

Вот честно, что-то мне резко расхотелось валяться… Пойти что ли клетку разломать… Голыми руками… А то мне тон не нравится дядин совсем. Да еще и пси-способности проснулись, поэтому я сейчас чувствую то же самое, что и он… Душу такая тоска сжала, что я готов расплакаться. А Ники продолжает говорить…

– Мне, Макс, двести пятьдесят годков уже… Ты думаешь мне сейчас хочется сидеть здесь с тобой и пытаться что-то объяснить? Да на хер мне это все не нужно… – Ник отвернулся, что хоть немного уменьшило давление эмоций идущих от него. – Дерьмо говоришь… Двести лет… Двести лет мы с твоим отцом разгребали дерьмо, доставшееся нам по наследству от рухнувших государств… Анархия, каннибализм, беспорядки… Паника и страх… Я военный. Профессиональный… Но… Твою ж мать… Как мне осточертела вся эта грязь и беготня. Подковерные игры и интриги. Зачистка недовольных… Вести за собой стадо баранов, и при этом не поубивать их… А под конец еще и родной племянник чуть не убил… – Это не звучит упреком, просто констатация факта. – Кровь и смерть… Ради чего? Скажешь мне? Не скажешь… Тебя обидели, ты психанул и начал вытворять. Не пришел ко мне, к отцу… Решил что-то для себя… Самостоятельным был, а сейчас сопли на кулак наматываешь… – Ники хотел еще что-то сказать, но просто махнул рукой и замолчал, уставившись прямо перед собой.

Лежу и думаю… Вроде ничего такого дядя и не сказал. Общими фразами, без акцентов и подробностей, но… Черт, он ведь прав… Вся эта муть вокруг именно из-за меня завертелась. Не оказался бы я среди повстанцев, так и не пришлось бы им с отцом думать, что со мной делать.

Придумали. В космос отправить. Дать шанс на новую жизнь… Нет, мне все не так и не нравится. Поперся в Мертвые земли… Веду себя, как подросток… Что мешало мне поговорить с отцом? Понятно, он не очень со мной контактировал, но, и не отталкивал… Это просто я сам больше тянулся к дяде… Черт, лучше не думать… Надо действовать. Руки занять чем-нибудь – чтоб мысли крамольные исчезли. Комплекс вины он до добра не доводит… Ответственно, как высокоранговый специалист заявляю.

– Дядя… Извини. – А что я могу сказать? Меня его тоской придавило так, что мелькает мысля нехорошая о немедленной дезинтеграции. Надо менять тему срочно… – Я, это… Не прав…

– А, ладно, Макс. Забудь. – Отмахивается он и поднимается на ноги, видимо почувствовав, что моя меланхолия рассасывается. – Проверь вон лучше свою подружку. Жива, не жива… – Вот как он так умеет… Только вроде был загружен безысходностью, а уже спокоен, как танк…

– Э… Может лучше ты? – Что-то мне не очень хочется проверять, как там Рина. Нет, не боюсь. Слава богу, хоть понемногу дискомфорт проходит от ее присутствия, но все равно слегка не по себе.

– Да не переживай, я присмотрю если что. – Отмахнувшись, Ники снова подошел к решетке, а мир вокруг меня погрузился в темноту.

Нет, определенно, надо было все же летный комбинезон одевать… Форма, конечно, это красиво, но не эффективно.

– Слушай, а у тебя случайно фонарика нет? – Пытаясь на ощупь найти тело девушки, интересуюсь у дяди, вновь пробующего на прочность решетку.

Вроде толком и не поговорили, но настроение странным образом пошло вверх. Может наконец-то поверил, что живой?

– Нет. А что у тебя нейросеть все еще выключена? – Голос дяди напряжен, будто тяжесть какую-то поднимает.

– Включена, но все равно не видно ни черта. – Продолжая обследовать пол, передвигаясь на коленях, отвечаю.

– Попробуй в режим инфракрасного видения включить, если жива твоя «любовь», увидишь. А, черт! – Вместе с последним словом раздается удар ботинка о металл. Прутья пинает что ль?

Так, ладно… Инфракрасный режим. Э… А у меня какой? Лезу в нейросеть. Ну… Я мудак… Честно признаюсь. Включил не режим обработки сигнала с глаз, а сопряжения с внешним устройством ночного видения. Вот! Теперь лучше. Не то, чтобы прям видно стало лучше, но наша клетушка вполне нормально просматривается.

А вот и девушка… Лежит, буквально в метре от меня. Быстро к ней. Так… Дыхания не чувствую. Немного посомневавшись, прикладываю пальца к шее, пытаясь нащупать пульс. Лежит, откинув голову, волосы рассыпались вокруг, будто нимб… Вся такая беззащитная… Кожа под пальцами бархатистая и податливая… Так и хочется сжать пальцы посильнее… Стоп!

Она еще может пригодиться… Останавливаю себя прежде, чем рука сжалась в смертельной хватке на тонкой девичьей шее. Страх то прошел, а вот желание убить нет… А пульс есть, да…

Жива… Хотя и до сих пор без сознания…

– Ну, что ты там возишься? Что с ней? – От борьбы с самим собой отвлекает дядя.

– Жива. – Короткий ответ, чтоб не слышно было разочарования в голосе.

– Вот и славно, подойди-ка сюда, тогда. – Как-то безразлично приняв факт, что девушка выжила, машет рукой, подзывая к себе.

– Давай-ка попробуем вдвоем дернуть. – Дождавшись, пока я подойду, Ники хватается за один из прутьев решетки. Хм… Теперь понятно, чего он около нее терся.

Пытаюсь схватиться поудобнее, но толком не получается. Мешаем с ним друг другу… Кое-как уцепившись, начинаю тянуть, помогая дяде… Какой-там… Даже не шелохнулось… Подергав суматошно, отпускаю.

– Не получится… – Резюмирую.

– Мда… Ну и что думаешь? Как выбираться будем? – Ники тоже бросил бесплодные попытки выломать арматурину, жестко приваренную к полу.

Вот, спрашивается, почему я думал о разной фигне, когда очнулся, вместо того, чтобы искать варианты, как нам хотя бы из клетки выбраться. Что-то сомневаюсь я, что пленители нас откроют…

– Может, замок попробуем открыть? – Кстати, а почему мы вообще выламываем прутья решетки, вместо того, чтобы попробовать открыть дверь…

– Там запор сделан так, что его не откроешь без энергии. Система надежная. – Потерев лоб, дядя принимается объяснять. – Есть энергия на запоре – открыто. Нет энергии – закрыто.

Хм… Вот это уже действительно проблемой становится… Как представлю, что нам все же уготована печальная участь отдать концы, начинаю жалеть что выжил при падении… Я еще рефлексировал о том, что вот дерьмо все время со мной случается… Так там разминка только оказывается была…

Э… Нет, стоп. Сейчас снова впаду в упадническое состояние. Лягу и буду ждать когда сдохну. Учитывая, что какой-никакой запас воздуха тут имеется, температура вполне комфортная, никто не атакует, шанс пару месяцев протянуть имеется… Угу… Только пить хочется и есть хочется… Черт, и правда желудок требует, чтоб его наполнили…

Определенно, некоторая склонность к мыслительной деятельности на отвлеченные темы, мне только мешает… Так… Клетка… Сломать не получается… Про то, что помимо клетки нам предстоит еще и вылезти из ангара, в котором она находится, пока не думать. Угу… Загерметизированный наглухо ангар, без энергии, света и с неработающей системой жизнеобеспечения. Да, попробуй тут не думать… Еще и жрать хочется…