Да по тебе психушка плачет!
Что со мной? Почему тепло ее тела заставляет замирать сердце, а мысли разбегаются, пытаясь удрать за пределы черепной коробки? Почему запах, исходящий от ее волос, хочется вдыхать полной грудью?
Я ничего этого не хочу. Грейнджер, перестань делать это со мной. Уйди-из-меня. Оставь-меня. Прошу… прекрати.
Драко разозленно зашипел, переключая воду на более тёплую и намыливая себя гелем для душа.
Сейчас ты смоешь с себя ее влияние. Вот оно, стекает мыльными потоками. Уходя. Оставляя только себя. Обычного Драко Малфоя, которому нет дела ни до чего, кроме себя.
Малфой, спустя пару минут, вылез из душа. Натянул на влажное тело пижамные штаны. Запустил руку в платиновые волосы, убирая со лба влажные пряди. Посмотрел в чуть запотевшее зеркало.
Стало, определённо, лучше.
В дымчато серых глазах было видно восстановленное душевное равновесие. Холодный, самоуверенный взгляд мог разбить гладкую поверхность зеркала.
Теперь, ничто больше не пошатнет твоих взглядов на мир. Ты все такой же хитрый и расчетливый слизеринец. Все девушки Хогвартса виснут на тебе, только из-за одного взгляда, направленного на них.
Драко, в своей привычной манере, ухмыльнулся своему отражению, которое повторило за ним.
Тут дверь в ванную, со стороны его комнаты, распахнулась, разбивая умиротворенную атмосферу вокруг слизеринца.
В комнату ураганом влетела Грейнджер, сверкая своими карими глазами. Ее щеки были краснее обычного, то ли от злости, наполняющей девушку, то ли от быстрого бега. Грудь Гермионы сильно вздымалась от тяжелого дыхания девушки.
— Ты!
Малфой не был готов видеть ее сейчас. Его душевное равновесие трещало по швам, грозясь разорваться и улететь в Тар-Тарары.
— Ты мерзкий, подлый, ужасный…
— Что, Грейнджер, не дал твой дорогой Смит отсосать у себя?
Гермиона, сбитая с мысли фразой, брошенной Малфоем, застыла с открытым ртом.
А Драко пытался не смотреть на алые губы грязнокровки, на румянец, который так шел ей, на разметавшиеся по тонким плечам волнистые пряди каштановых волос. На то, как полы мантии раскрылись, подставляя взору полушария груди в кружевном белье.
Член дернулся в штанах, напоминая о своём существовании, и давая понять, что Драко эта картина по душе.
Ты должен злиться на неё, иначе это приведёт к твоей очередной глупости.
Несколько секунд молчания дали Гермионе прийти в себя.
— Да как ты смеешь?! Не смей больше говорить мне такие вещи! Я… Я не позволю!
Ее глаза блестели, наводя Драко на совсем не те мысли. Малфой представил, как они будут блестеть, если он ее поцелует, проведёт руками по разгоряченной коже.
Драко, это полный провал!
Последняя разумная мысль вылетела из головы, оставляя за собой чистое, кристальное безумие. Такое привычное.
— И, как же ты собираешься это делать?
Малфой, словно хищник, подбирающийся к своей добыче, сделал плавный, широкий шаг к Грейнджер. Чуть наклонил голову влево, разглядывая ее, наблюдая серыми глазами за реакцией.
Гермиона застыла, пытаясь лихорадочно что-то придумать. Злость тут же испарилась, заменяясь озадаченностью и непониманием происходящего.
— Я не позволю тебе дотронуться до себя.
Грейнджер тут же начала вспоминать, где находится ее волшебная палочка: так, сначала она была у меня в кармане мантии, потом я ее кинула на стул, а палочку… Гермиона застонала про себя. А палочку кинула на стол.
— Повторю вопрос. Что. Ты. Сделаешь? — Малфой неожиданно оказался на расстоянии вытянутой руки от Гермионы, заставляя ее отступить назад и наткнуться спиной на стену.
И правда. Что ты будешь делать, Гермиона? Он сильнее тебя и больше. Тебе даже никто помочь не сможет.
Вы тут одни. Совсем. В Башне. В маленьком пространстве ванной.
Грейнджер уставилась на Драко, широко раскрыв глаза, чувствуя себя буквально загнанной в угол.
Мерлин, помоги!
— Тебя же тошнит от грязнокровки. То есть от меня. Сам так сказал.
Малфой гипнотизировал Грейнджер взглядом, прямо как змея. А Гермиона совсем не чувствовала себя храбрым львом.
Ты же самая умная волшебница последних лет! Ты должна придумать что-то!
А что, если совсем не хочется?
Этот, совсем неожиданный голос, прозвучал в голове подобно грому среди ясного неба, заставляя затаить дыхание.
— А я и не отрицаю своих слов, Грейнджер.
Гермиона бегала глазами по стоящему перед ней Малфою.
Капля воды упала с его волос, оставляя влажную дорожку на бледной коже шеи, и стекла дальше, к острым ключицам, заставляя Гермиону обратить внимание на то, что он в одних пижамных штанах, низко сидящих на бёдрах. Кубики пресса так и просили дотронуться до них, провести пальцем, очерчивая…
Грейнджер резко посмотрела наверх. Вгляделась в его глаза. Пытаясь прочесть его мысли. Как жаль, что она не обладает легилименцией.
Хватило пары секунд, чтобы два человека что-то осознали. Понятное только им. Заставляя двинуться на встречу друг другу, ударяясь разгоряченными телами.
Заставляя сминать губы, кусать, вылизывать жар рта. Стонать. Рычать. Притягивать к себе.
Малфой содрал с Грейнджер мантию, одновременно покрывая поцелуями ее шею.
В его голове пронеслись картины того, как это делал Смит, и Драко, зарычав, сильно прикусил нежную кожу. Гермиона вскрикнула и дернула Малфоя за пряди влажных волос на затылке. В ее глазах заплясали мириады звёзд.
Грейнджер забыла, кто она. Кто он. Что они делают.
Все показалось таким… правильным. До безумия.
Малфой был резким, немного грубым, но таким страстным и диким. Кто бы знал, как Гермионе этого не хватало!
Слизеринец быстро стащил с нее бюстгальтер, отправляя вещицу в дальний полет по ванной.
Драко подхватил Грейнджер за талию, отрывая от пола, и посадил на край раковины, крепко удерживая. Она обхватила его ногами за талию, притягивая ближе к себе.
Он тут же вобрал в рот напрягшийся сосок, покусывая и облизывая. Ох, как давно он этого хотел!
Гермиона вцепилась руками в край раковины, закинула голову назад и громко простонала.
Драко это заставило грубо потереться стальной эрекцией о ее промежность.
Грейнджер-зачем-ты-это-делаешь-со-мной? Почему-мне-так-это-нравится? Это ненормально.
Удерживать ее на краю раковины было неудобно. Он уже не мог больше ждать. Слишком долго терпел.
Драко поставил Гермиону на пол, расстегивая и стягивая джинсы вместе с трусиками. Его губы захватили в плен ее губы, наслаждаясь их сладостью. Его пальцы тут же пробрались в жар и влагу ее тела. Задевая клитор. Заставляя ее громче стонать и сильно вцепиться в его плечи.
Это было слишком для Драко. Чувствовать, какая она мокрая… из-за него. Как она стонет… из-за него. Не из-за какого-то Смита, а из-за Драко, блять, Малфоя.
Мерлин, почему она такая горячая, сводящая с ума?
Малфой развернул Гермиону спиной к себе. Провел руками по ее плечам, точеной талии, сжал выпирающую попку. Проследил взглядом за выступающими позвонками на спине.
Дотронулся рукой до мягких, каштановых волос, отводя их в сторону и освобождая тонкую шею.
Драко почувствовал, что за ним наблюдают, и резко повернул голову, встречаясь взглядом с карими, такими тёплыми глазами.
Они, не моргая, разглядывали друг друга в отражении чуть запотевшего зеркала.
Реальность или фантазия? Сносящее все на своем пути безумие.
Малфой впился губами в мягкую кожу ее шеи, неотрывно смотря в зеркало за девушкой. Это было слишком волнующе и… Слов не было, чтобы описать чувства, бурлящие внутри слизеринца.
Гермиона чуть наклонила голову, открывая больше пространства для его губ и влажного языка.
Драко быстро спустил штаны и медленно провел членом по мокрой, от естественной смазки, промежности. Грейнджер затаила дыхание, чуть прикрыв глаза.
Малфой резко вошёл внутрь девушки, смотря на неё в отражение. Как она чуть приоткрыла рот, мягко застонав, как до побелевших костяшек вцепилась в край раковины, как откинула голову назад.
