Гермиона после слов Драко заметно расслабилась. Забини завёл разговор о контрольной у Макгонагалл на следующей неделе, и беседа потекла в более простое русло. Разговаривать со слизеринцами на отвлеченные от старостата темы было интересно и занимательно. Ни с кем из друзей Гермиона не могла вести беседы на интересующие ее темы. Драко и Блейз оказались начитанными и очень умными, и Грейнджер вскользь вспомнила, что по оценкам среди учеников они занимают второе и третье места.

Жар, исходящий от камина, тепло от рук Блейза на ее теле и приятная беседа, занимающая разум, окутали Гермиону. Гриффиндорка не успела заметить, как оказалась прижата спиной к груди Забини, а Драко оказался сидящим около ее ног. Итальянец перебирал уже высохшие длинные каштановые пряди, и рассказывал про доклад, который он готовит для Флитвика.

Грейнджер опять напряглась. Взгляд серых глаз, сейчас почти чёрных, скользил по ней слишком откровенно. Было ощущение, что она сидит здесь не в старой пижаме, а в открытом коктейльном платье. Так на Гермиону никто никогда не смотрел. Масляный взгляд Рона, когда тот, не отрываясь, смотрел на ее грудь и почти что истекал слюной, был скорее похож на реакцию подростка, чем на поведение взрослого парня. А Малфой смотрел так, будто видел насквозь и до боли желал ее — всю ее. Не только банальные грудь или задницу, а каждый пальчик на руке, каждый изгиб тела.

Гермиона поняла, что хочет обернуться и посмотреть на Блейза. Неужели его взгляд, подобно Драко, горит вожделением? Но сделать что-то она не успела, так как Малфой протянул изящные пальцы к ее правой стопе и обхватил тёплыми ладонями.

— Можно? — хриплый, глубокий голос Драко ещё никогда не казался таким прекрасным.

Грейнджер смогла только робко кивнуть. Щеки адски горели, а сердце отбивало не ровный ритм в груди. Мужские пальцы стали приятно растирать ее голую ступню, пуская электрический ток по нервам. Блейз все ещё вещал о своей работе для Флитвика, указывая на интересные моменты, но руки его опять опустились на девичьи плечи. Он, будто чувствуя Драко, стал спускаться ниже по ее рукам поглаживающими движениями.

Малфой же от ступни перешёл к голени, и Гермиона почувствовала, как тепло разливается по телу и сосредотачивается внизу живота.

Грейнджер, не отрываясь, смотрела за тем, как бледные руки скользят по ее голени к колену, а смуглые ладони поглаживают ее предплечья, спускаясь к кистям.

— Тебе нравится, bella? — прервал свой рассказ Блейз. Его пальцы стали разминать ее ладони круговыми движениями.

Он чувствовал, как Гермиона легко вздрагивает от чьих-либо движений на ее теле. «Такая чувствительная». Слышал ее прерывистое дыхание.

Гермиона не ответила. Руки Драко медленно скользнули под ткань домашних бридж, не желая отрываться от ощущения ее мягкой кожи под своими пальцами. Гермиона же сглотнула, во все глаза смотря на Малфоя. Его горящий взгляд, прикованный к ней. Он, будто дикий зверь, заманивающий добычу, считывал ее эмоции с лица, пытаясь разгадать, когда для неё будет слишком. Но гриффиндорка не подавала признаков недовольства, она лишь периодически замирала, а потом начинала сбивчиво дышать, чувствуя свою чересчур сильную реакцию на действия слизеринцев.

Неожиданно Гермиона повернула голову и посмотрела на Блейза, заглянула прямо в глаза. Забини увидел в ее карих ничем не скрытое, такое открытое желание, которое сплошной дымкой заполнило ее радужку. Блейз еле сдержался, чтобы не застонать, но скрыть другую реакцию его тела не удалось. Член, до этого пребывавший в активном состоянии, сейчас ещё сильнее затвердел, топорща ткань брюк и упираясь девушке в поясницу.

Гермиона замерла. Резко повернула голову и посмотрела теперь на Малфоя. Его ладони гладили ее бедро под тканью бридж, и Грейнджер чувствовала, как сознание плывет вместе с распространяющимся между ног жаром. Гриффиндорка скользнула взглядом к брюкам Драко и заметила, как сильно они топорщатся в районе паха, повторяя реакцию Блейза на сложившуюся ситуацию.

«Мерлин, Грейнджер, да они возбуждены!»

Сознание стало подкидывать различные фантазии того, как может продолжиться самый приятный массаж в ее жизни. Хотелось расслабиться, забыть обо всем на свете и посмотреть, что будет дальше. Двое парней смогли заставить ее испытать такие чувства, какие она до этого никогда не испытывала. Рону, единственному парню, который до этого момента ее касался, не удавалось лёгкими поглаживаниями сделать так, чтобы Гермиона почувствовала, как намокают ее трусики, а узел внутри живота до невозможности затягивается.

Резкое осознание того, что она творит, ударило Гермиону по голове. Она находится в ссоре со своим парнем по причине его якобы измены, а сама сейчас позволяет двоим парням прикасаться к ней, желая большего. Стало противно от осознания того, что она посмела подумать о сексе с другими парнями. Хотя все это было очень волнительно, и живот сводило в предвкушении, но когда ладони Драко оказались на внутренней стороне ее бедра, а пальцы Блейза вдруг забрались ей под футболку, Гермиона поняла, что не может так.

Не может отдаваться другим, имея своего — вроде как любимого, хотя Гермиона была уже не уверена — парня. Какими бы другие молодые люди не были сексуальными, красивыми, умными и…

«Остановись, Гермиона!»

Грейнджер резко отстранилась от Блейза и ровно села на ковре. Драко вскинул голову, внимательно посмотрел в ее глаза, и то, что он увидел там, заставило блондина немедленно убрать руки и отодвинуться. Возбуждение было таким сильным, что остановиться было почти нереально, но это осознание в ее глазах отрезвило.

— Я… Мне пора, — Гермиона схватила свою книгу по Зельям и вскочила на ноги. Ее взгляд лихорадочно метался между Драко и Блейзом. Желание остаться и дать им волю действовать было сильным, но не сильнее, чем чувство того, что она предаёт Рона. — Спокойной ночи.

Грейнджер быстро взбежала по ступеням наверх и замерла, ступив в длинный коридор с комнатами префектов всех факультетов.

Комната Драко и Гермионы были выше всех остальных на этаж, а спальни капитанов команд были в коридоре, который сворачивал на право от лестницы. Взгляд скользнул к двери, ведущей в комнату Рона.

Чувство вины скрутило желудок, а влага, пропитавшая трусы, неудобно липла к бёдрам. Хотелось помириться с Роном и… унять горячее возбуждение. А что, если?..

«Нет, Гермиона, сначала надо все обдумать».

Один шаг по ковровому покрытию вперёд. Все внутри неуютно сжалось.

«Но ведь можно попробовать? Почему нет».

Ещё один шаг. Дыхание участилось, а сердце будто забилось в горле.

«Ты сейчас на эмоциях после того, что творили с тобой слизеринцы. И эти эмоции вряд ли кто-то кроме них сможет унять».

Ощущение от рук Драко на бедре и тепло от ладоней Блейза на голом животе опять заставили низ живота потяжелеть.

«Я возбуждена. А у меня есть парень, который мечтает затащить меня в постель»

Несколько быстрых шагов до двери в комнату Рона. Гермиона замерла, разглядывая дверную ручку.

«Но вдруг тебе не понравится. Не зря ты так долго его динамила».

Грейнджер глубоко вздохнула и зажмурила глаза.

«Вот и пора проверить, на что он способен. Если мы не подходим друг другу в постели, то это явный знак, что пора всерьез задуматься о расставании».

И Гермиона негромко постучала по гладкой деревянной поверхности двери. Послышался шум, потом шаги, и Рон оказался на пороге чуть приоткрытой двери.

— Гермиона? — удивление застыло в его васильковых глазах.

«Давай действуй, пока он не сказал какую-нибудь фигню».

Гриффиндорка шагнула вперёд и прижалась к его губам своими в напористом поцелуе. Она почти никогда не целовала его первая, никогда не действовала с таким желанием быть ближе.

Рон обхватил ее за талию руками и затащил в спальню, закрывая за ними дверь. Его губы слишком сильно обхватывали ее, язык чересчур слюняво скользил в ее рту, но было вполне терпимо. Гермиона пыталась перенять инициативу и показать ему, как надо действовать, чтобы ей было приятно, но Рон упрямо не сходил со своей траектории.