Но зато Малфой быстро придумал, что предпринять, чтобы всем было удобно. Он крепко схватил Грейнджер за талию и, приподняв девушку над полом, развернулся. Сделал два широких шага по направлению к небольшому столу около окна, который располагался как раз между двумя книжными полками, и посадил Гермиону на деревянную, шершавую поверхность.

Юбка была слишком коротка, да и к тому же расклешена, поэтому Гермиона приземлилась на столешницу голыми ягодицами, лишь слегка прикрытыми новыми кружевными трусиками. Это немного отрезвило. Заставило вспомнить, что она здесь совсем не за этим. У нее был план, и она должна была следовать его небольшим пунктам, но… может же быть такое, что они прямо сейчас не сдержатся и наконец-то займутся с ней сексом? Ведь она так ведёт себя только для этого, чтобы заставить их понять, как они хотят ее.

Но додумать она не успела. Ее затуманенные радужки опять пересеклись с двумя горящими взглядами, и Гермиона сглотнула, тут же забывая про какие-то планы. Пф. Что это вообще такое, когда в метре от неё стоит идеал мужчины в двух экземплярах.

— Не боишься, что нас могут застукать? — спросил Драко, глядя прямо в ее карие омуты.

Хоть Гермиона и была опьянена присутствием рядом двоих мужчин, но все же она сразу отметила, что они находились в самой дальней секции библиотеки, а потому вряд ли их кто-то мог здесь заметить.

— Нет, — прошептала Гермиона, вскидывая бровь и удивляясь смелости, которая вдруг возникла в ней.

— Наша девочка, — произнес Блейз, подходя ближе к Гермионе.

Он отодвинул в сторону стул и прижался бёдрами к Грейнджер. Эрекцию было трудно не почувствовать, а ещё труднее было не отреагировать на такое проявление желания. Гермиона дернулась, придвигаясь ближе, и запустила руку в его кудрявые тёмные волосы. Она была прекрасна. Пленительна и соблазнительна настолько, что Забини слетал с предохранителей. Блейз, приподняв уголки губ, не стал медлить. Он приник губами к девичьей шее, а ладонью сжал острую коленку, обтянутую тканью чулок.

Малфой же сначала стоял в метре от стола, разглядывая любовников. На самом деле ему всегда нравилось не только самому участвовать в процессе, но и наблюдать. Это было так возбуждающе, смотреть как Блейз чуть оттягивает зубами ее кожу, а Гермиона прикрывает глаза и запрокидывает голову, приоткрывая рот в тихом стоне.

Но все же — желание было слишком сильным. Слишком всепоглощающим. С ней всегда все было слишком.

Драко в считанные секунды оказался рядом. Ухватился пальцами за острый, девичий подбородок и повернул голову в свою сторону. Гермиона подняла отяжелевшие веки и уткнулась затуманенным взглядом в серую заводь радужки напротив. Малфой смотрел внимательно, изучающе, может быть слишком повелительно, но Грейнджер это лишь сильнее распаляло. Она запустила свободную ладонь в его мягкие платиновые пряди и надавила на затылок, желая ощутить вкус его губ.

Эта смелость Гермионы нравилась Драко, также как и нежность Блейза. Он сходил с ума по этому упорству в ее темных глазах, а потому тут же обрушился властным поцелуем на ее раскрасневшиеся губы.

Малфой был немного грубым, резким и властным. Он полностью руководил процессом, не желая дать Гермионе свободу действий так, как это делал Блейз. Драко игрался с ее языком, дразня и не давая нормально вздохнуть, прикусывал нижнюю губу, смешивая границы удовольствия и боли. Его ладонь сильно сжала бедро девушки, давая понять, как он хочет ее. И только ее.

Почти одновременно мужские руки поднимались все выше, к подолу юбки, что прикрывала лишь кружевной край чулок и насквозь промокшие трусики. А также почти одновременно они перешли эту грань, ощупывая элегантные кружевные вензеля и твёрдую резинку чулок.

Мужские, хриплые, протяжные стоны прозвучали слишком громко, разрубая, будто топором, пространство вокруг. Они отстранились и безумными, завораживающими глазами уставились туда, где были их руки. Драко сразу же задрал юбку выше, открывая вид на небольшой промежуток голой кожи бедер и черное кружево нижнего белья, что так красиво сочеталось с резинкой чулок.

— Мерлин, Гермиона, если бы мы знали, что у тебя под юбкой, то ещё на большом перерыве завели в один из чуланов, — пробормотал Блейз, откровенно разглядывая девушку.

Дальше все произошло слишком быстро. Особенно для дезориентированной желанием Гермионы. Блейз начал расстегивать ее рубашку и одновременно покрывать поцелуями открывшиеся участки кожи, а Драко провёл рукой по ее груди, заставляя соски напрячься в предвкушении, и медленно скользнул ниже, забираясь под юбку и охватывая ладонью ягодицы, слегка прикрытые кружевом.

Гермиона извивалась в руках молодых людей, чувствуя, как нереальной силы возбуждение сносит голову, а это ведь она все ещё в нижнем белье. Гриффиндорка уже не могла определить где чьи руки и губы, хотелось только одного — удовлетворить желание, которое слишком долго копилось в ней.

— Привстань, — скомандовал Драко, и наконец-то трусики слетели с тела Гермионы и упали на мягкое ковровое покрытие библиотеки.

«Мерлин, Гермиона, что ты делаешь? Это же библиотека!» — кричал внутри прошлой, слишком порядочной девушки голосок, а Грейнджер лишь отмахнулась, шире разводя ноги.

Блейз уже полностью расстегнул ее форменную рубашку, разводя полы одежды в стороны, и завороженно смотрел на то, как красно-золотой галстук упал между полушариями грудей, красиво подчеркнутыми кружевным лифом. Его сознание будто раздвоилось. Одной половиной он хотел наблюдать за действиями Драко, от которых нехило возбуждался, а другой ласкать Гермиону, слыша ее тихие вздохи и стоны. Но высоко вздымающаяся грудь Грейнджер не дала и подумать о чем-то другом. Блейз отодвинул чашечку лифа в сторону и мягко лизнул сосок, глядя, как он твердеет. Гермиона прогнулась в пояснице и сильнее сжала волосы Блейза в своей ладони, желая, чтобы он наконец-то вобрал в рот желающую ласки плоть.

Драко тем временем костяшками пальцев прочертил дорожку по внутренней стороне девичьего бедра и слегка задел ее истекающую влагой промежность. Его острый взгляд проследил за тем, как вязкая жидкость сочилась из неё, пачкая деревянную столешницу. И его член в слишком узких брюках дернулся, представляя, как бы замечательно было сейчас в ней.

Но как бы он не хотел, здесь было точно не место для их первого раза. Петтинг, оральный секс — абсолютное да, но вот полное проникновение в жар ее тела — увы, нет.

Но Драко не собирался расстраиваться. Было много способов заставить их троих кончить, и он собирался ими воспользоваться.

— Знаешь, мы собираемся запретить тебе появляться в этих чертовых туфлях где-нибудь помимо нашей спальни, — произнес Малфой, опять задевая костяшками ее влажную промежность, только теперь задерживаясь на набухшем клиторе.

— П-почему-у? — пролепетала девушка.

Гермиона была не уверена, правильно ли она поняла его, потому что в ушах звенело, а собственные тяжелые вздохи вырывались изо рта, заглушая все вокруг. Блейз покусывал один ее сосок, пока теребил второй, а Драко выводил круги на клиторе, заставляя совсем теряться в реальности.

— Потому что сегодня ночью все тупые школьники будут дрочить на тебя, желая залить спермой эти охеренные туфли, а на это имеем право только мы. Поняла?

Малфой повернул руку и на вопросе скользнул пальцем в глубину ее горячего и манящего тела.

— Да-а, — застонала Гермиона, подаваясь вперёд, желая ощутить в себе его пальцы ещё больше, ещё сильнее.

Забини оторвался от груди, будто ее гортанный стон пробил его электричеством через все тело. Он посмотрел на выпирающие соски, что сейчас так прекрасно покраснели от его интенсивных ласк, а потом перевёл взгляд туда, где обосновалась ладонь Драко.

Он так хотел ее все эти дни. Они так хотели ее. Было почти невозможным держаться в стороне, вдали от неё. А потому сейчас их глупый договор о том, что ей нужно время, чтобы привыкнуть, таял в его голове. Гермионе пришлось вцепиться ладонями в край стола, чтобы удержаться на месте, когда Блейз выпрямился.