– Большая, – проговорил он без тени насмешки. – Вы не кукла. Вы – спасение. Для всех нас. Наш мир, к сожалению, несётся в пропасть. Мы не хотим войны, но мы хотим вернуть себе память о тех, кем когда-то были.

– Вы верите, что это возможно? – Иалина подняла к нему лицо.

– Я верю. И верят многие из тех, с кем вам доведётся познакомиться на пикнике, который я устрою через несколько дней. Считайте это вашим первым выходом в свет.

– Вы говорите о договоре. Но тогда что меня ждёт, если я выполню его? Кроме того, что останусь жива.

– У вас появится нормальная жизнь, – маркиз посмотрел чуть снисходительно. – Вы сможете выйти замуж и жить дальше так, будто ничего и не было. Даже лучше. Я обещаю, что обеспечу вам это.

Иалина покачала головой. Не слишком она верила в то, что после того, как перестанет быть нужна маркизу, он озаботится её жизнью. Таким, как он, дела нет до тех, с чьей помощью они всего лишь воплощают собственные планы.

Но пока стоило согласиться с ним, перестать открыто выражать сомнение и недовольство. Нужно успокоиться и попытаться освоиться в этом огромном замке. Среди этих чужих людей, каждый из которых себе на уме. Она никогда не играла в эти игры, не пыталась обмануть тех, кто влиятельнее неё. Она просто не задумывалась о том, что, оказывается, ничего не значит в их мире, ни на что не может повлиять.

– Хорошо, – наконец согласилась она. – Я попытаюсь сделать всё, что в моих силах. Но и вы не забудьте о своём обещании.

Немарр тихо усмехнулся.

– Не сомневайтесь. Только помните: договор договором, но вы по-прежнему будете слушать каждое моё слово. И делать то, что я говорю. Без пререканий. Теперь можете идти.

Иалина встала и направилась к двери, стараясь не слишком торопиться. Но маркиз снова окликнул её у самой двери:

– Будьте любезны, мадемуазель, отправьте ко мне мадам Арлинду. Мне нужно с ней поговорить.

Дуэнья, оказалось, поджидала подопечную в её покоях уже вместе с доктором, маленьким суховатым мужчиной непонятного возраста: то ли сорока, то ли пятидесяти лет. На носу его, постоянно сползая, сидели круглые очки с чуть подсинёнными стёклами, делая его лицо совсем похожим на яблоко. Посреди обширной лысины на его голове торчал пучок волос, непонятно как там задержавшийся. При виде Иалины врач тут же встал, поклонился весьма вежливо.

– Это доктор Бренар. Я говорила вам, мадемуазель… – начала было объяснять женщина.

– Я понимаю.

Она постаралась не думать о том, что сейчас её ждёт. К удивлению и облегчению, мистер Бренар сделал всё очень быстро. Не успели даже щёки толком погорячеть от стыда, который всё же охватил тело душной волной.

После, оставив Иалину оправляться за ширмой, доктор отвёл дуэнью в сторону и спокойно обо всём рассказал, неспешно вытирая только что вымытые руки полотенцем. Та выслушала его, странно помрачнев, зыркнула коротко на выглянувшую из укрытия подопечную, и достаточно громко ответила, что всё передаст его сиятельству. Послышалась в её голосе нарочитая строгость, отчего внутри дурнотно ёкнуло. Но почему? Ведь сейчас всё должно быть хорошо.

Да, у маркиза с дуэньей, похоже, будет насыщенный разговор. Отступившее после осмотра смущение вновь подкатило к самому горлу: хоть и со слов дуэньи Немарр узнает обо всём, что положено, а всё равно будто придется обнажённой перед ним стоять. И в очередной раз укололо понимание: нет, как она ни пыталась своевольничать, возмущаться и показывать норов, как бы ни успокаивали её Анри и сам Немарр, а всё равно для них она вещь. Поворачивай и рассматривай как хочешь.

Сначала удалился доктор. А за ним, получив распоряжение маркиза, ушла и дуэнья. Но её место быстро заняли похожие, как две сестры, служанки. Они принесли душистого чая с мятой, быстро приготовили ванну – чтобы в тёплой воде растворились все неприятные ощущения, что остались на теле после осмотра. Иалина с благодарностью приняла их, показалось, вполне искреннюю заботу.

– Сегодня ещё придёт портной, – с особым удовольствием сообщила Бринда, когда Иалина, блаженствуя, улеглась в почти обжигающе горячую ванну.

И верно, тех нарядов, что маркиз приготовил для неё заранее, явно недостаточно для блистательного появления в свете. Надо сказать, в бытность вместилищем Иалина не чувствовала себя избалованной подобострастным вниманием слуг или портных, которые приезжали бы каждую неделю. Да, к ней относились с почтением. Иногда – что было волнительно и приятно – даже с поклонением. Но особыми излишествами никто ублажать её не старался.

А потому даже такие моменты, вполне обыденные, такое внимание его сиятельства, пусть и напускное, призванное только помочь в достижении цели, было приятным. В конце концов, раз уж подол всё равно горит, пусть это будет подол нового платья.

– Скажите, – уже совсем разомлев в приятной, смешанной с ароматными маслами воде, промурлыкала Иалина, обращаясь к служанкам, – а гулять здесь мне можно? Хотя бы во дворе.

– Конечно, – звонко, словно попугайчик, чирикнула Авия. – Если желаете, после визита портного мы проводим вас куда пожелаете.

Хотя бы в привычке прогуливаться по вечерам не придётся себе отказывать. И ничего, что внутри забора. Не привыкать.

Обед Иалина попросила принести в комнату, а на осторожные уговоры Бринды только распорядилась передать извинения его сиятельству. Видеть его слишком часто вовсе не хотелось. Однако поесть спокойно, в тишине, ей не позволили. Скоро вернулась мадам Арлинда, нахохленная и злая, словно пичуга на карнизе в зимнюю пору.

– Быстро собирайтесь. Вас ждёт его сиятельство.

Опять? Иалина едва проглотила застрявший в горле кусок жаркого, которое мгновение назад казалось таким вкусным. Она только промокнула губы салфеткой и поднялась из-за стола. Всё равно уже обед испорчен.

– Бринда, проводи мадемуазель в кабинет его сиятельства, – дуэнья махнула рукой, отворачиваясь.

– А как же вы? – Иалина так и встала у дверей, чувствуя, как похолодело в груди.

– Он желает говорить тет-а-тет.

Можно и не спрашивать ничего больше, разговор явно будет не из приятных. Иалина пошла за служанкой, глядя себе под ноги и отсчитывая мысленно то каменные плиты, то ступени. Не заметила даже, как Бринда остановилась у слегка растрескавшейся двери и уставилась с ожиданием.

– Прошу, – приоткрыла её и проводила взглядом.

Внутри пахло Немарром. Немного ещё свечами и кожей книжных переплётов, но маркизом – больше всего. Этот тонкий, почти неощутимый аромат пронизывал, казалось, всё в небольшом, закованном в резные панели красного дерева кабинете. Слегка робея, словно нарушила вдруг чьё-то личное пространство, Иалина прошла вглубь комнаты, но остановилась на приличном расстоянии от Немарра, сидящего за столом. Он не был ничем занят: просто смотрел перед собой, подперев висок кончиками пальцев.

– И давно вы спите с мужчинами? – его беспардонный вопрос почти сбил с ног.

Иалина недоуменно заморгала, пытаясь уложить в голове слова, которые к ней никак не могли относиться.

– Я не…

– Серьёзно? – маркиз поднял на неё взгляд и плавно, почти по-кошачьи встал. – А я почему-то больше готов доверять доктору Бренару, чем вам.

– Я не понимаю, о чём вы, – Иалина попятились, когда мужчина приблизился. – Ко мне никто не прикасался.

Немарр остановился очень близко: стало слышно его слегка рассерженное дыхание, а огненный блеск глаз почти обжёг, как если бы пришлось коснуться раскалённой стали.

– То есть вы не знаете, когда и с кем лишились невинности? – он вздохнул, словно прочитал искреннее непонимание на её лице. – Разве такое может быть?

Иалина уже понемногу пришла в себя. Она по-прежнему не могла взять в толк, как это могло с ней случиться: ведь никто из мужчин, с которыми ей довелось видеться, не касался её даже с лёгким двусмысленным намёком. Она не могла такого припомнить, как ни пыталась.

– А разве для того дела, что мне предстоит совершить, это имеет какое-то значение? – она всё же сделала шаг назад.