Она призадумалась, видимо колесики в ее голове немного заржавели.

– М‑м‑м, да‑а, – сказала она. – Наверно, это хорошая идея.

– Ванесса! – выпалила я, чувствуя гордость от того, что вспомнила ее имя. Она поморщилась, и я поняла, что прокричала это. – Извини, просто не могла вспомнить твое имя, а когда сделала это…

Она просто уставилась на меня своими большими глазами енота. И именно тогда я заметила ее «костюм». Это было супер короткое, супер узкое маленькое платье, у которого было что‑то странно оранжевое спереди. А также зеленый пух, покрывал каждую грудь.

– Что это за херня такая? – спросила я. – Я имею в виду, что именно должно означать твое платье?

– Я сексуальная морковка.

Я посмотрела на отца и медленно потрясла головой. Он не мог встретиться со мной взглядом.

– Пойду‑ка я соберу свои вещи, – нервно сказала Ванесса. – Это слишком странно для меня.

– Отличная идея, – ответил ей Пикник. – Мы уедем через пять минут.

Споткнувшись, она ушла из комнаты.

– Серьезно? Сексуальная морковка?

– Я не понял, насколько она молода, – пожал он плечами. – Вчера она выглядела старше.

– Продолжай говорить это себе.

– Ты уверена насчет всего этого дерьма в Портленде? – спросил он, явно незаинтересованный в обсуждении своего морковного фетиша, что не было огромным сюрпризом. Он не воспринимал женщин слишком серьезно. На самом деле, это было его оправданием каждый раз, когда он отгонял прочь одного из моих парней.

Он не хотел, чтобы я встречалась с кем‑то вроде него. Слишком поздно для этого. Чертов Лиам.

– Уверена. Я уже все подготовила. Закончу свои смены в салоне на этой недели, и в субботу перееду. Было бы не плохо, если бы ты поехал на грузовике и помог мне разобраться с вещами.

Он вздохнул, потянувшись и потерев затылок.

– Ты взрослый человек, – наконец, признал Пикник. – Ты можешь делать, что хочешь. Но что насчет Пэйнтера? Ты абсолютно уверена, что с ним все кончено? Парнишке плохо без тебя.

Я приподняла бровь.

– Пэйнтер отказался от меня, а затем, не прошло и пяти минут, как он поимел какую‑то шлюху в туалете, – сухо заметила я. – Так что с Пэйнтером я покончила. С ним покончено уже какое‑то время. Это не секрет, и не имеет значения, что он преследует меня в последнее время. Он просто хочет то, что не может получить.

– Это была неправильная ночь, детка. – Глаза Пикника потемнели.

– Всегда «неправильная ночь», – огрызнулась я. – Думаю, что заслуживаю лучшего.

Отец задумчиво кивнул.

– Хорошо, – повторил он. – Эй, Эми?

– Что?

– Ты сделала правильный выбор, – сказал мне он. – Насчет Пэйнтера, я имею в виду.

– Почему? – замерла я. Такого я не ожидала. – Я думала, что ты хочешь, чтобы я была с кем‑нибудь из «Риперов»?

– Хочу, – опять повторил он. – Но Пэйнтер никогда не боролся за тебя. Он никогда не сопротивлялся мне, никогда не спрашивал, может ли он встречаться с тобой, ничего. Ты заслуживаешь мужчину, который бы дрался за тебя, малышка. Помни об этом, ладно?

Ого. Такого я точно не ожидала. Почувствовала прилив внезапных слез и кинулась в объятия Пикника. Он крепко обнял меня, положив подбородок мне на макушку и мягко потирая спину.

– Просто помни, – сказал он. – Ты и Кит – вы всегда можете вернуться домой. Я не хочу, чтобы ты уезжала. Жить с тобой прекрасно, но полагаю, что в Портленде с тобой все будет хорошо. Только не надо недооценивать себя. Ты найдешь то, что было у меня с твоей мамой, и не соглашайся на меньшее.

– Пэйнтер определенно меньшее, – промямлила я.

– Ага, – согласился Пикник. – Теперь он мой брат, и я буду стоять за него. Но я никогда не изменял твоей матери. Никогда не хотел. Тебе нужен мужчина, который бы чувствовал то же самое, не останавливайся, пока не найдешь его.

– Люблю тебя, папочка, – прошептала я.

– Знаю.

– Эй, у тебя есть какой‑нибудь освежитель воздуха? – спросила Ванесса, ее голос пронзительно скулящий. – Это все дерьмовое пиво. Твоя ванна провоняла.

Черт. Я была не единственной, кто заслуживал лучшего.

– Это новый уровень низости, пап, – прошептала я. Его грудь сотряслась от безмолвного смеха.

– Да уж. Я помогу тебе. Дерьмо. Какого черта я думал?

– Дай‑ка подумать… – сказала я, отклоняясь, чтобы заглянуть Пикнику в глаза. Он улыбнулся мне, его голубые глаза, которые я унаследовала от него, немного прищурены. – Двигаться вперед? Нет такой вещи, как сексуальные овощи. Просто к сведению.

– Буду иметь в виду.

Две недели спустя

Портленд, Орегон

– Удостоверение личности? – спросил вышибала. Кит закатила глаза и вытащила маленький пластиковый прямоугольник. Он внимательно изучил его, прежде чем вернуть обратно. Потом проверил мое и позволил нам спуститься по лестнице в бар.

Это были мои первые полноценные выходные в Портленде, и Кит приехала из Олимпии, чтобы отпраздновать мою приобретенную свободу. Мы начали с ужина вместе с Куки и ее дочерью, Сильви, в школе Кеннеди. После этого Куки отправилась домой. А мы перенесли нашу вечеринку через реку, в район Перл в поисках идеальной пивнушки. Осматривая затемненное подвальное помещение, я была больше, чем уверена, что мы ее нашли.

Музыка была громкой, толпа была смешанной, а бильярдный стол был окружен группой парней, которых я оценила на семерку или восьмерку по «я бы приударила» шкале, Лиам же был идеальной десяткой.

Ублюдок.

Как он посмел быть таким милым и сладким в лунном свете, а потом сбежать и никогда больше со мной не разговаривать? Конечно, я ударила его по яйцам… Но память об этом всегда будет вызывать у меня улыбку.

– Отец знает, что у тебя поддельное удостоверение? – спросила я, пока мы проталкивались прямо к бару. Кит ухмыльнулась.

– Конечно, – повторила Кит. – Он сам дал мне его.

Я остановилась, как вкопанная:

– Да ты шутишь.

– Не‑а, – снова повторила она. – Сразу после того, как меня поймали с плохой подделкой, когда я еще училась в средней школе. Сказал, что не хочет, чтобы меня арестовали или у меня были неприятности, так что мне нужна качественная.

– Это несправедливо, – пробормотала я. – Мне он никогда не давал такого.

– А ты спрашивала?

– Нет, – покачала головой я. – Думаю, мне просто никогда не приходило в голову, что я могу… Я имею в виду, после одного случая он разрешил мне иногда выпивать в клубе или дома, но я просто не думала о барах.

– Ну, в этом и есть разница между нами, – сказал Кит. – Я всегда ищу новые пути попасть в неприятности. Ты же всегда хочешь проскользнуть так, чтобы никто не заметил.

Она была права. Черт, это даже видно по нашей одежде. На мне был простой черный топ. Он открывал небольшое декольте и подчеркивал мои изгибы, но по меркам клубной одежды он вписывался.

Однако прикид Кит… Не совсем.

Этой ночью на ней было все винтажное, этот образ она прорабатывала какое‑то время. Ее волосы были окрашены в темно‑черный цвет и уложены в изысканном стиле, который прямо кричал о Бетти Пейдж.[4] На ней была приталенная красная блузка с открытыми плечами, которая соответствовала ее ярко‑красной помаде и демонстрировала ее татуировки. Она дополнила этот образ парой ультра узких капри, умудряясь выглядеть в равной степени старомодно и распутно. Весь ее наряд был привлекательным и уникальным, и абсолютно выше любой причуды или текущих тенденций моды.

Кит всегда была такой – безжалостно прокладывала собственный путь, не обращая внимания на другие мнения. Мне нравилось это в ней.

Я также любила ее.

– Я люблю тебя, – сказала я ей, ловя ее в объятия.

– Ты пьяна, – захихикала она.

– Как и ты!

– Но недостаточна пьяна, – возразила она. – Закажи мне водку и «Ред Булл», ладно? Я собираюсь сходить в туалетную комнату.

Я ждала наши напитки, размышляя о моей сестре и ее уникальном взгляде на жизнь. Туалетная комната, что, черт возьми? Кто сейчас так говорил? Но каким‑то образом все это вписывалось в ее винтажный образ, который на ней не смотрелся искусственным.