– Полагаю, это означает, что наш отступник склонен к самоубийству, – внезапно заметила Валери.

Андерс нахмурился. – Да, похоже на то.

– Это делает его более или менее опасным? – с несчастным видом спросила она.

– Более, – неохотно признался он.

Валери кивнула, как будто именно этого и ожидала. Затем она повернулась к нему лицом. Скрестив руки на груди, она тихо спросила: – Насколько опасна твоя работа, Андерс? Я знаю, что быть смертным полицейским опасно, но насколько хуже быть бессмертным полицейским по сравнению с этим?

– Это может быть опасно, но мы очень осторожны, – сказал Андерс. Он надеялся успокоить ее, но она не выглядела успокоенной, поэтому он добавил: – Когда все сказано и сделано, это, вероятно, безопаснее для нас, чем для смертного офицера правоохранительных органов, хотя бы потому, что нас труднее убить.

Валери все еще не выглядела успокоенной, отметил он. На самом деле, она выглядела рассерженной.

– Неужели? – сказала она мрачно. – Ты собираешься лгать мне после того, как сказал, что не будешь?

– Я не лгу, – сказал он оскорбленно.

– Нет? – с сомнением спросила она. – Это забавно, потому что я почти уверена, что помню, как Джастин говорил что-то на днях о вас, ребята, употребляя выражение «мрут как мухи». А ли не далее как десять минут назад сказала, что Бет и Паоло пришли, чтобы помочь пополнить ряды, потому что у вас стало так мало людей.

– О, – Андерс улыбнулся, сжал ее плечи и, потирая их, сказал: – Дрина, Бет и Паоло здесь потому, что многие из моих коллег нашли себе пару, – мягко объяснил он.

– Что? – она недоверчиво ахнула. – Зачем им заменять людей, которые нашли себе пару?

Нахмурившись, она добавила: – Вы, ребята, не похожи на богомолов, не так ли? У тебя же нет сделки типа «спарься и умри», не так ли?

Предложение было настолько нелепым, что Андерс невольно рассмеялся, но быстро протрезвел под ее хмурым взглядом и заверил: – Ничего подобного.

– Ну и что? Что это? – спросила Валери, теперь уже воинственно.

Андерс находил ее поведение сексуальным. Заметьте, он подозревал, что Валери может высморкаться, и он сочтет это сексуальным на данном этапе их отношений. Поморщившись от этого, он решил не рассказывать, а показать и просто притянул ее к себе для поцелуя.

Это была не самая блестящая идея, признал Андерс некоторое время спустя. Он не знал, сколько прошло минут, когда голос Люциана пронзил горячий туман, окутавший его мозг. Это заставило Андерса осознать, что он делает. Он крепко прижимал Валери к перилам крыльца., одновременно пытаясь исследовать ее миндалины языком, касаться и сжимать ее ягодицы и зад, и одновременно расстегивать джинсы. Застонав, Андерс высвободился из объятий Валери, и сделал шаг назад. Он сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь дать мозгу возможность прийти в себя, прежде чем повернуться к Люциану. Оказавшись лицом к лицу с этим человеком, он просто спросил: – Что ты сказал?

– Я сказал, что предпочел бы, чтобы моя жена не выглядывала из наших французских дверей и не видела твою голую задницу, если ты не возражаешь, – коротко ответил Люциан.

Андерс оглядел себя и с облегчением увидел, что, как он и предполагал, еще не успел расстегнуть и снять джинсы. Пытаясь сохранить достоинство, он расправил плечи и сказал: – Уверяю тебя, я бы взял себя в руки прежде, чем дело зашло бы так далеко.

– Да, конечно, – фыркнул Люциан. – Еще минута, и ты был бы с голой задницей, а Валери смотрела бы на тебя, стоя на перилах крыльца, – поморщившись, он добавил, – на будущее не рекомендую. Ли получила несколько неприятных заноз от перил несколько месяцев назад. Это слишком больно для таких усилий.

Услышав эту новость, Андерс оглянулся на Валери. Шорты на ней были не особенно длинными, и он не сомневался, что ее ноги, по крайней мере, упирались бы в дерево, если бы он жестко трахнул ее. – С тобой все в порядке?

Покраснев, она кивнула. – Думаю, что да.

– Я проверю позже. – Андерс хотел подбодрить ее, но румянец на щеках Валери сменился румянцем помидора, а широко раскрытые глаза смущенно уставились на Люциана.

– И именно поэтому нам сейчас нужна помощь, – сухо сказал Люциан Валери, очевидно, прочитав достаточно их мыслей, чтобы понять, что именно это Андерс пытался ей показать, – уточнил он, добавив: – Я потерял большинство своих лучших силовиков, которые сейчас думают только о своих спутниках жизни... а это значит, что чаще всего они безмозглые, как кошки в течке. Даже я сам иногда страдаю от этого. Нам понадобится помощь в течение следующего года или около того, пока худшее не пройдет.

– О, – выдохнула Валери.

Удовлетворенный тем, что она поняла, Люциан повернулся к Андерсу. – Кристиан и его двоюродные братья из группы будут помогать нам день или два, а может, и дольше. Они согласились встретиться с нами в доме силовиков.

– Почему там? – спросил Андерс. – Почему бы им просто не приехать сюда?

– Нам нужно обсудить план действий, чтобы выследить этого изгоя и сделать это быстро. Я хочу, чтобы эти женщины вернулись целыми и невредимыми. Я позвонил Грегу, чтобы узнать его мнение, и хочу, чтобы Мортимер и Джастин тоже были там, но они не могут оставить дом без присмотра. Кто-то должен быть там, чтобы все прошло гладко. Так что мальчики встретят нас там.

– А как же женщины? – нахмурившись, спросил Андерс. – Я не оставлю Валери…

– Они едут с нами, – прервал его Люциан, а затем повернулся, чтобы вернуться в дом, добавив, – Ли хочет взять немного еды, чтобы приготовить там для всех. Она сейчас соберется, а потом мы уедем. У вас есть максимум десять минут.

Андерс повернулся к Валери как раз в тот момент, когда она спросила: – Кто такой Грег?

– О. – Ему потребовалась минута, чтобы собраться с мыслями, но потом он объяснил: – Грег Хьюитт. Он женат на племяннице Люциана, Лиссианне. Он психолог. Он помогал раз или два в прошлом, когда случаи не следовали нормальной схеме.

– Как этот, – предположила Валери.

– Да. Как этот, – мрачно согласился он. Действительно, действия этого изгоя не имели никакого смысла. Андерс был уверен, что это всего лишь бессмертный постарше, который не перестает питаться «копытами». Было много стариков, которые все еще думали о смертных, как о ходячих мешках с кормом, которые можно использовать и использовать по своему желанию. Однако большинство из них просто оставались в Европе, где кормление «с копыт» все еще было терпимо. Хотя, кормление от источника до точки смерти больше нигде не допускалось, так что человек был бы изгоем и там.

И все же Андерс не считал этого бессмертного самоубийцей, а скорее эгоистичным и лишенным совести. Но оставаться в этом районе и даже похищать своих предыдущих жертв, когда он должен знать, что за ними следят ... это было самоубийство.

– Я лучше отведу Рокси в свою комнату, – тихо сказала Валери. – Она может остаться там, пока нас не будет.

Замечание Валери отвлекло внимание Андерса от его мыслей, и он опустил глаза, когда немецкая овчарка пересекла дворик и встала между ними. – Я поговорю с Люцианом, но я уверен, что будет хорошо, если ты возьмешь ее с собой, если хочешь. Вообще-то, Мортимер подумывал о том, чтобы нанять несколько сторожевых собак в доме силовиков, чтобы помочь с охраной и высвободить людей, так что я знаю, что он не будет возражать против ее присутствия.

– У меня нет ее дорожной переноски, – заметила Валери.

– Она очень послушная собака. Она будет в порядке без нее. Она приехала сюда из Кембриджа на полу на переднем сиденье без проблем.

– Знаю, но я бы предпочла не появляться с ней, – нахмурилась Валери. – И пока мы не уедем, ей здесь будет хорошо.

Андерс поколебался, но потом пожал плечами и кивнул. – Мы не задержимся. Самое большее пару часов, – предположил он, в последний раз погладив Рокси. Взяв Валери за руку, он подтолкнул ее к двери со словами: – Тогда мы должны идти.

– Да, похоже, Ли почти закончила, – заметила Валери, и Андерс заглянул внутрь, чтобы открыть дверь. Это действительно выглядело так, будто Ли почти закончила. По крайней мере, он на это надеялся. Похоже, она почти переупаковала все, что они только что купили и распаковали. Скольких людей, по ее мнению, она будет кормить?