- Тяни время – настойчиво проговорил тихий голос Эсхила. – Я просчитал различные
ситуации. Определенные риски есть, но, есть и весьма заманчивые перспективы. Ты
ничего не теряешь, но я бы на твоем месте подумал.
- Хорошо, – вдруг ответил Арон совершенно спокойным голосом. – Все предельно ясно.
Я не хотел бы оскорбить вас, ваши величества и тем более ваших дочерей. Но, могу я дать
ответ утром, на свежую голову? Поговорить с Сольвейг наедине?
- Конечно! – обрадовалась королева мать. – Не спеши, подумай.
Покончив с делами, ко всеобщему облегчению, королева приказала подать ужин.
Суетливые слуги проворно сервировали стол, и подали аппетитно дымящуюся пищу.
Нельзя сказать, что питалась королевская семья одними деликатесами. Напротив, преобладали блюда простые всем известные, но тем не менее, искусно приготовленные и
поданные. Ужин был относительно легким. Из нескольких блюд. Покончив с трапезой
быстрее всех, король с королевой поспешили откланяться. Когда слуги убрали все
лишнее, оставив лишь десерты, никто больше не встал из-за стола. Восемь чистокровных
валькирий остались с кузнецом наедине. И, пожалуй, только одной из них он мог бы
доверять. Семеро остальных, мягко говоря, вызывали опасения. Девы расслабились, когда
их родители ушли, и теперь характер каждой из них стал проявляться куда заметнее. Кто-то принялся ковырять в зубах. Кто-то раскачиваться на стуле. Кто-то просто безучастно
смотрел в потолок.
За спиной негромко хлопнула дверь. Арон обернулся. С обычным спокойствием на лице, Уна проплыла расслабленной походкой через зал. Остановившись за спиной, она по
повисла на его шее и поцеловав в щеку, шепнула на ушко:
- Ну как тут у вас?
- Пришла проведать? Великодушно, с твоей стороны, –тихо съязвил он.
-Ну что ты, это же все во благо.
Заметив на себе вопросительные взгляды, Уна выпрямилась, и вежливо пояснила:
- Не беспокойтесь барышни, я в этой затее не участвую. В другой раз я бы с
удовольствием, но… обстоятельства немножко иные. Этот хмурый, но очень милый
юноша, если кто не знает – мой сын.
- Да ладно!? – воскликнула старшая из сестер.
- Правда, правда, без шуток. А потому, зная ваши порочные наклонности, хочу чисто
символически предостеречь: мальчик дорог мне как есть, с руками, ногами и головой. Ну
и всем, что у него там прилагается.
- Ну что ты, как можно… – драматично возмутилась Аделина. - Отец дал нам четкие
указания на этот счет. Сей кладезь жизни мы на руках носить готовы. Дело за малым, узнать какой у юноши план.
Арон придвинулся к Сольвейг и еще раз уточнил:
- Ты действительно этого хочешь?
- Шутишь? Я это предложила!
- Зачем?!
- Я, все-таки, благородных кровей, и пекусь о своем народе. А еще, я искренне желаю
моим милым, любимым сестрам испытать все прелести материнства.
На словах «все» и «испытать», Сольвейг сделала особый акцент. А потом уже шепотом
добавила:
- Пусть эти надменные суки огребут по полной, хотя бы разок в жизни.
- Я тебя понял, – не без улыбки, согласился он. Сольвейг все же не сильно изменилась.
Уна, которая отлично слышала разговор, всем своим видом проявляла солидарность. По
крайней мере, его суженая с его же матерью на одной волне. Хотя, это же и пугает. Кузнец
неспеша доел остатки чудесного десерта и вытер руки салфеткой. Делать тут больше было
нечего, и он жестом предложил Сольвейг уйти.
- Ты иди... Нам еще есть что обсудить. Уна охотно составит тебе компанию.
Кузнец кивнул. Стараясь не шуметь массивным деревянным стулом, он встал. Оглядев
всех еще раз, «кладезь жизни» галантно поклонился. После чего, в компании довольной
Уны Арон покинул обеденный зал.
Уна шла молча, чуть впереди, но на лице ее светилась ехидная улыбка.
- Ты точно моя мать? – усомнился Арон.
- Да…! – протянула она на распев. – И я нахожу все это чертовски забавным. Чему ты не
рад?
- Есть причины.
- Так поведай, может помогу советом? – оживилась она.
Арон обернулся. Кроме неустанного солдата, который сопровождал его решительно везде
– вокруг никого не было. За окном уже темнело, опустились сумерки. Жизнь во дворце, казалось, замерла.
- Дело в том, что, не считая вакханалии в деревне, и еще пары неудачных моментов… твоя
подруга стала первой женщиной в моей жизни. У меня порой, дыхание перехватывает от
одной только мысли о близости с кем-то еще. Но, я понятия не имею как вести себя с этой
чистокровной сворой. Они меня живьем сожрут!
- Это да, без сомнений. Прости… не подумала об этом. Я вообще еще слишком плохо
знаю тебя. Много пробелов, которые надо бы восполнить, – Уна призадумалась.
- Так, как с советом?
- Знаешь, чем поразил меня твой отец? – вдруг спросила она.
- Волей?
- Нет. Хотя, это конечно тоже. Но все же нет. – Улыбнулась она грустно.
- Тогда чем же? – смутился молодой кузнец.
- Лаской, сын мой. Лаской… и добротой. Они ведь такие же, как и я. Воительницы! Хотя
каждая из сестер приставлена к разным обязанностям. Будь то научные изыскания, земледелие, или сугубо житейские заботы – все они хорошо слаженные, обученные, обожженные в боях воины. Но это не наша суть. Все это привито. Вживлено в сознание в
связи с суровой необходимостью. Внутри, мы все те же девушки, когда-то мечтавшие о
любви, страсти… романтике. Понимаешь, о чем я говорю?
- Кажется да. – согласился Арон. – Хотя, слышать о ласке из твоих уст….
- Никому не говори об этом, – полушутя пригрозила Уна увесистым кулаком, закованным
в стальную перчатку. Он как-то позабыл, что большинство женщин здесь закованы в
броню и носят ее как повседневную одежду. В том числе и сестрички. Пожалуй, только
королева мать не обременяет себя латами.
- Уж куда яснее… - улыбнулся он устало. – Мне нужно подумать над твоими словами.
- Так, ты сделаешь это?
Арон потянулся всем телом, балансируя на носочках. Развел руки в стороны, размял
запястья. Потом, слегка попрыгал на месте, проверяя не звенит ли чего в одежде. Словно
готовился к бою.
- Сделаю, – четко ответил он. – В конце концов, от меня не убудет. Пускай повременят до
завтра. Поразмышляют на досуге.
За неспешной беседой, они добрели до уже знакомой двери. Уна подмигнув сыну, попрощалась до утра и отправилась к себе в покои. Арон проводил мать взглядом, пока та
не свернула в галерею.
Глава 31. Право старшей сестры.
Ворох мыслей наполнил и без того озабоченную голову. Эсхил хранил молчание, а Арон
хотел побыть с собой наедине. Он заглянул в кроватку возле постели, но ребенка в ней, конечно, не было. Хоть Арон и не был сторонником этой идеи, но королева мать на ночь
забирала младенца к себе. Оказывается, из-за физиологических особенностей, у крылатых
женщин всегда есть грудное молоко, и они всегда готовы к размножению. Она настояла
на том, что время от времени будет кормить ребенка сама. Арону это казалось странным, но, кто знает, как тут у них заведено. Иметь кормилицу для младенца среди знати дело
обычное, но, чтобы сама королева… Он как-то слышал про племена в далеких странах, у
которых дети вообще считались общими. Может быть, тут что-то подобное.
Скинув свои штурмовые сапоги и освободившись от одежды, кузнец прогулялся до
умывальни. Служанок тут никаких не было, и никто не помешал ему задержаться по
дольше под жесткими горячими струями. Погруженный в свои мысли, он покинул душ, побрился, хорошенько растерся полотенцем, и сделал все, что обычно делают в ванных
комнатах. Сольвейг все еще не было. Ей было что обсудить со своими старшими
сестрами. Главное, чтобы все не закончилось дракой.
Арон обернулся льняным полотенцем, приглушил свет и с превеликим удовольствием
